Блеск и нищета шпионажа

— Хорошенькие штучки! А если меня прихватят у стены? Или охранник начнет стрелять в Рептона?

— Нет, Джон, на это мы не пойдем. Это противоречит нашим принципам, — заметил Ник.

— Интересный принцип! Если меня поймают, то дадут пожизненный срок!

— Ты знал, на что идешь. А об оружии мы никогда не говорили. — сказал Майкл.

— Все вы англичане таковы! — беззлобно сказал Джон. — Когда вам удобно, на свет сразу появляются принципы… Но черт с вами! Да здравствует завтрашний день! Гори, бледное солнце! Виват! — и они торжественно подняли кружки.

Суббота, 22 октября. 16.30. Большинство заключенных вереницей направились в кино. В корпусе стало тихо, в самом конце вокруг телевизора сидела небольшая группа, за столиками в вестибюле здания играли в карты. Один из двух дежурных надзирателей смотрел телевизор, другой сидел за столом и читал. Глубокое волнение уже с утра охватило Рептона. Казалось, что время застыло, остановилось навсегда. Он заглянул в камеру к Де Курсину попрощаться и подарил ему на память Коран с дружеской надписью. Де Курсин был тронут, и они обнялись. Рептон прошел к телевизору, постоял там немного, затем вернулся к себе, взял полотенце и двинулся в душ, где мылся так тщательно, словно собирался на свадьбу. Затем налил кружку чая и отправился к себе. Погода еще больше испортилась, пасмурный день закончился мелким дождем, что вполне входило в его планы. Рептон медленно, словно смакуя божественный нектар, выпил жидкий чай, затем надел спортивные тапочки. Часы показывали шесть вечера. Он достал из тайника рацию, засунул ее под свитер и в последний раз осмотрел камеру, прощаясь с незатейливыми вещами, к которым привык. Затем проследовал в камеру ожидавшего его Эндрю.

Надев темные очки и приклеив усы, что соответствовало замыслу рождаемого романа, Брайен ехал сквозь моросящий дождь по уже темным улицам. На Артиллери-роуд он оказался ровно в шесть часов и спокойно припарковался недалеко от спортивного павильона.

— Все в порядке? — без всякого пароля спросил Крис по рации.

— Да.

— Можно работать с окном?

— Да.

Эндрю тут же ушел выламывать решетку.

Джон с букетом хризантем сидел в машине, ожидая Рептона, как вдруг на велосипеде появился человек в сопровождении овчарки, очевидно сторож павильона. Он проверил замки и остановился у машины Джона, внимательно ее рассматривая. Человек явно не собирался уходить, а овчарка начала бешено лаять и прыгать вокруг авто. Джону оставалось только нажать на акселератор и уехать с этого проклятого места.

— Все в порядке, — сказал Эндрю. — Решетка такая ржавая, что я выбил ее одним ударом.

Они крепко пожали друг другу руки, и Рептон двинулся в коридор, поближе к окну, где подал сигнал. Однако рация Джона не отвечала, ибо в это время, весь взмыленный, он пытался прорваться сквозь пробку и снова въехать на Артиллери-роуд. К счастью, пробку сумел разрядить полисмен. На лбу у Рептона выступил пот, он вытирал его платком, он вслушивался в шаги в коридоре и судорожно нажимал на сигнал. Рация вдруг заработала.

— Теперь я готов, начинай, — сказал Джон. Он на большой скорости въехал на Артиллери-роуд, включил дальний свет, просмотрел всю улицу и, не увидев сторожа с овчаркой, припарковался у тюремной стены.

Рептон двинулся к окну, слыша шум и гогот уже возвращавшихся из кино заключенных, протиснулся в узкую створку и спрыгнул на крышу перехода. Ветер и дождь плеснули ему в лицо. Он оказался в небольшом закутке и, прижавшись спиной к стене, внимательно оглядел двор. В свете фонаря просматривалось довольно большое пространство от корпуса до стены, капли дождя, поднимая пузыри, лупили по темным лужам, блестевшим тюремными огнями. Спустившись по водосточной трубе вниз, Крис быстро добежал до стены, встал около нее в темном месте и дал сигнал.

— Я у стены жду лестницу…

— Обожди, черт побери… у меня тут… — и Джон мощно выругался.

Оснований для этого имелось более чем достаточно: прямо к тому месту, где Джон собирался перекинуть лестницу, подкатила машина с влюбленными, начавшими бешено целоваться.

Рептон, вытирая капли дождя с лица, нетерпеливо ждал сигнала. Он посмотрел на тюремный корпус — там уже началась проверка камер.

Сначала Джон немного подождал, нервно посматривая на часы, затем включил дальний свет и осветил парочку. Мужчина возмущенно обернулся, Джон вышел из машины с явно агрессивным видом блюстителя нравственности. Мужчина предпочел завести мотор и ретироваться, а Джон тут же включил рацию.

— Приготовься, я бросаю лестницу…

Перебросить лестницу через семиметровую стену с земли не удалось, и он залез на крышу своей машины. Вдали показались автомобильные фары. Наконец лестница перелетела через стену, Джон, спрыгнув на землю, держал трос, к которому она была привязана. Очень легко, словно кот, преследуемый псами, Рептон вскарабкался на верх стены.

— Прыгай скорее, я ловлю тебя! — орал Джон, растопырив руки.

— Отойди в сторону, я переломаю тебе все кости, — прокричал Рептон и неуклюже прыгнул, упал на бок и уткнулся лицом в гравий.

По лбу у него стекала кровь, он вытер ее платком и бросился за Джоном в машину. В это время подъехало сразу два автомобиля с посетителями госпиталя, но они были настолько заняты дождем, что не обратили никакого внимания ни на беглецов, ни на белый трос, свисавший со стены.

— Тут сзади лежит макинтош и шляпа, быстро надень все это на себя! В кармане плаща инструкции, если сейчас нам вдруг придется расстаться, — командовал Джон.

Машина тронулась, но тут навстречу выполз автомобиль, из-за узости дороги пришлось подождать, пока он проедет. Они влились в шумный поток автомобилей, стекла в машине запотели, Джон снял очки, но видимость все равно оставалось плохой. Вдруг раздался глухой удар: они врезались в идущий впереди автомобиль. Джон попытался дать задний ход, но безрезультатно: сначала машина не заводилась, а когда завелась, то оказалось, что сцепились бамперы. Изрыгая проклятья, он выскочил из машины и вступил в перепалку с возмущенным пострадавшим. Кучка людей у автобусной остановки безучастно наблюдала за сценой. С огромным трудом им удалось расцепить бамперы, водитель отъехал к тротуару, рассчитывая, что Джон последует его примеру, однако последнему было не до этого, он сильно газанул, промчался на красный свет и завернул на соседнюю улицу. Пострадавший водитель погнался за ним, сгорая от гнева, но врезался, к собственному ужасу, в полицейскую машину.

Крис уговаривал своего спасителя ехать спокойнее и не нервничать, однако Джон летел на всех парусах, и через несколько минут они достигли Хайлевер-стрит. В макинтоше и шляпе, Рептон проследовал за Брайеном в дом, оба были радостны и счастливы.

— Я сейчас уеду, брошу где-нибудь машину, — говорил Джон на ходу. — Буду через час.

Они вошли в квартиру и обнялись.

— Мы сделали их! — сказал Джон.

— Джон, ты просто потрясающий парень!

В глазах у Рептона стояли слезы, а Джон уже бежал к автомобилю.

Когда надзиратель заглянул в камеру Рептона и никого там не застал, он обомлел от неожиданности и бросился к своему напарнику. Загудела сирена.

В библиотеке клуба «Реформ» Дэвид Смит неторопливо докончил сыр «Стилтон» с крекером и приступил к кофе, когда его срочно вызвали к телефону. Лицо его мигом потеряло благодушное выражение.

— Оцепить район, проверять всех подозрительных. Перекрыть все вокзалы, порты и аэродромы, ввести выборочный контроль за выездом из Лондона, — говорил он хриплым голосом.

Тем временем Джон Брайен уже оставил свой «хамбер» на улочке в Килберне и ня такси приближался к убежищу, прихватив по дороге бутылку виски. Он с удовлетворением наблюдал, как полиция останавливала и проверяла все машины, находившиеся даже на удалении от тюрьмы.

Из телефонной будки Джон позвонил Майклу.

— Все в порядке, но нужен надежный доктор. Завтра я позвоню.

— Очень рад! — сдержанно ответил Майкл, опасаясь подслушивания.

Джон ворвался в квартиру, размахивая бутылкой как победным флагом.