Близнец

– Ты тоже считаешь, что я перешёл все границы, и своим выбором лишь стремлюсь привлечь внимание? – улыбаясь, спросил он. – Может, стоит послушаться этого наглеца из Индоазии?

Немка слегка отстранилась, делая вид, что оценивает внешность собеседника, провела рукой по его щеке, поглаживая каждую морщинку:

– Ну, профессор Алам, вы – воплощённый архаизм, и с точки зрения малышей, которым едва перевалило за сорок, недопустимо так относится к своему телу, – она рассмеялась и потушила сигарету прямо об пол. – Представь, как бы они осудили меня за такое поведение?

Из-за угла, толкаясь, примчалось сразу три миниатюрных робота-уборщика, которые в считанные секунды переработали мусор и, натерев пол до блеска, выстроились в ожидании напротив Алама. Малик поспешно отдал в их цепкие железные ручки и свой окурок. Роботы довольно закивали, освежили воздух ароматом ландышей и скрылись за поворотом. Профессор улыбнулся и закрыл глаза.

– Малик, я не представляю, что творится сейчас в твоей голове. Ты всю жизнь пытался связать науку и веру в одно …

– Не надо говорить об этом здесь. Ты хочешь вылететь из проекта? – резко открыв глаза, спросил Алам.

Хулда огляделась – коридор был пуст. Она удивленно посмотрела на давнего друга:

– Ты раньше не боялся открыто говорить на эту тему.

– Но сейчас я не хочу рисковать. Я должен остаться в проекте, – он встал и направился к выходу. – Тебя подвезти?

Хулда легко поднялась, грациозно отряхнула подол юбки и поправила поясок на тонкой талии.

– Нет. Полечу с Кенджи в Бюро. Заодно врежу ему от тебя, – рассмеялась она.

Глава 2.

Поднимаясь в стеклянном лифте на крышу центра «Аврора-Холл», Алам устремил взгляд вдаль, где сине-зелёная гладь океана ласкала усыпанное геометрическими формами небоскребов побережье. Мимо проносились аэрокары, на мгновения отвлекая профессора от переливающихся на солнце творений человека, вырастающих из-под земли и исчезающих в облаках, словно стебли волшебного боба. Лаконичная красота стекла, металла и бетона утопала в зелени гигантских геномодифицированных цветов-деревьев и гармонично перекликалась с золотистой полосой пляжей и виднеющимися вдалеке заснеженными шапками гор.

За последние сто лет практически истреблённое вирусом и войной население Земли совершило, казалось бы, невозможное. Раньше Аламу было приятно считать, что в этом есть и его заслуга. Он устремил взгляд в небо, где среди ромбов, сфер и треугольников зданий проносились напоминающие серебристых змей аэрбасы с туристами. Профессор прикрыл глаза и прижался лбом к прохладному стеклу. Заложило уши от быстрого подъёма, а в мозгу, словно навязчивая песня полоумного сверчка, бился один и тот же вопрос: почему он увидел Ирму?

– Здравствуй, Нона, – запрыгивая в аэрокар, сказал профессор.

– Здравствуйте, профессор Алам, – поприветствовала в ответ Хранитель, – как прошла ваша встреча? Может быть, хотите перекусить или массаж? – участливо спросила Нона.

– Благодарю, но не стоит. Я хотел бы заехать домой и принять душ, потом надо заскочить в лабораторию, а после мы отправимся в Новый Петербург к Русовым. Ты ведь помнишь координаты?

– Конечно, профессор. Маршрут построен. Отправляемся? – поинтересовалась Хранитель.

– Да, – Алам расслабленно откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза.

Хранитель был в каждой семье, в каждой фирме и даже у каждого одиноко живущего отшельника, обеспечивая своих подопечных всем необходимым, решая все скучные бытовые вопросы и охраняя от беды. Отсутствие физического тела позволяло ему быть везде: дома, в машине, в офисе и даже в чипе встроенном за левым ухом владельца.

Огромная квартира встретила обычной тишиной, профессор старался бывать здесь как можно реже, проводя большую часть времени в Бюро либо в своей лаборатории в Центре омоложения. Не глядя на стоявшую посреди холла хрустальную статую юной девы – подарок от МСООН на последний юбилей, Алам направился в душ. Водопад прохладных струй привёл его в тонус и, быстро пройдя сушилку, он надел свежий костюм и направился в кабинет. Профессор уже просматривал почту, когда Нона объявила:

– На связи профессор Лиана Русова.

– Я слушаю.

– Малик, ты уже в пути? – в голосе Лианы послышались ноты волнения.

– Буду у вас ближе к ночи, – стараясь говорить спокойно, ответил он.

Лиана громко вздохнула:

– Хорошо, я тебя жду.

Алам откинулся на спинку кресла и задумался. Волнение бывшей жены невольно передалось и ему. Лиана всегда была сильной женщиной. Гораздо сильнее его самого. Она часто принимала бескомпромиссные решения и ничего не делала наполовину. Так было и с их браком.

Перед глазами возникла картинка из прошлого. Просторная кухня в их старой квартире, он в полупьяном состоянии после принятия «Декрета о вере» и юная Ирма, сидящая у открытого окна с буком в руках.

– Папа, все в порядке? – встревожено спросила девочка и, подойдя, поцеловала в щеку, попутно пытаясь снять с него плащ. – Они все идиоты! Ты ещё им всем покажешь! – она посмотрела прямо в душу своими огромными карими глазами. – Они приняли его, да?

Малик кивнул и обессилено упал в кресло:

– Нона, включи новости, – попросила Ирма.

На стеновой панели появилось изображение женщины-диктора.

– Сегодня все мы стали свидетелями события, которое, несомненно, войдёт в историю! – бодро объявила ведущая. – Генассамблея МСООН в полном составе поддержала «Декрет о религиозных течениях и организациях», или как его кратко называют «Декрет о вере». В нашей студии Председатель антитеррористического комитета МСООН Николлет Дюбуа и профессор Лиана Алам, представляющая в МСООН Федеративное Содружество.

На экране возникли лица двух женщин, обе счастливо улыбались.

– Госпожа Дюбуа, скажите, насколько сложно было принять данный декрет? Нет ли у Генассамблеи опасений по поводу его последствий?

Блондинка улыбнулась еще шире:

– Принятие закона далось нам нелегко, ведь немалая часть населения знает, от чего отказывается, но не будем забывать, что Последний Глобальный Конфликт произошёл не по причине распределения ресурсов или раздела территорий! После подкосившей нашу планету эпидемии «Фулан», оставшимся в живых было совсем не до того. Думаю, что все помнят влияние религиозных течений на людей в тот период времени, – госпожа Дюбуа перевела дыхание. – Из надежных источников известно, что вирусолога Вермандера Хафторсона, нашедшего вакцину, причисли к лику святых или почитают как новое божество практически во всех религиозных течениях. Его называют вторым сыном Божьим или новым воплощением пророка Мухаммеда, хотя сам он был атеистом-агностиком, – она вновь улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. – Более двух третей населения Содружества, придерживается тех же взглядов, что и господин Хафторсон. Практически год мы проводили опросы и собирали согласия граждан. В результате петиция под кодовым номером двадцать два пятнадцать была поддержана высоким процентом голосов. Например, на Земле количество сторонников «Декрета о вере» составило восемьдесят семь целых и восемь десятых процента.

Диктор кивнула и повернулась к застывшей поблизости второй гостье, невысокой стройной брюнетке.

– Госпожа Алам, ходят слухи, что на сегодняшнем голосовании вы заставили коллег понервничать и отдали свой голос в последний момент. Это так?

– Да. У меня были некоторые сомнения, – брюнетка выдавила из себя улыбку.

Ведущая оживилась:

– Возможно, ваши сомнения связаны с последними заявлениями вашего супруга профессора Малика Алама?

Лиана отрицательно покачала головой: