Близнецы на вкус и ощупь

Фред внезапно хочет по собственному обыкновению, чтобы это лицо, завешенное чёрными локонами, эти губы, проколотые колечком снизу по центру, вибрировали от накатившего оргазма. Оргазма в его честь, оргазма под именем «Фред».

Секретная пещерка Фарли так сладко манила, что он прикрыл глаза. Джемма была подругой, у которой можно было списать на уроке истории магии или получить проход в выручай-комнату ночью, когда тот коридор патрулировался с особым усердием. Сейчас она подруга с мокрой от претворения своего плана в реальность щёлкой, в которую с каждой минутой хочется войти всё резче.

— Ты такой твёрдый, даже не знаю, не будет ли тебе тесно во мне…

Нехарактерный стон срывается с губ Фреда, и ещё более сильная волна пробегает под её рукой.

Он разворачивается спиной к умывальнику. Член торчит, как намагниченный, хоть бы никто не подумал выбрать именно эту комнатку, если пойдёт в туалет…

Джемма хитро улыбаясь нагибается, легко касаясь головки губами. Длинные ресницы в небольшом полете закрывающихся век приземляются на собственные щёки. Фред больше всего на свете хочет в неё, ему нужно узнать, так ли она узка, как бахвалится. Это лицо должно забыть, как говорить…

Мощные руки поднимают девушку за талию и сажают на край стола с раковиной. Черные чулки, те самые туфельки на ножках, что он видел несколько минут назад там, в зале. Он задирает подол, и кружевные резинки чулок вместе с тесьмой, ведущей к поясу, открываются глазам.

Уизли знает, что с ней спал Малфой, точно знает. Флёр его тонких пальцев на её бёдрах практически осязаем. Но сегодня она хочет Фреда, и на этом их дружба эффективно закончится. Эти туфли сейчас будут разведены так далеко друг от друга…

Джемма не врёт: под поясом ничего нет, только влажная плоть, содрогнувшаяся от касания его длинного пальца. Фред встаёт между колен и подводит член ближе, головка касается розочки, и её тепло заставляет сердце парня совершить скачок, сбивающий с будничного ритма. Парень водит сверху вниз, снизу вверх, глядя на реакцию старшекурсницы. Он зарывается головкой поглубже к спрятанному под кожей клитору, раздразнивая старосту.

— Ты течёшь как ненормальная, — шепчет Фред заворожённо, её смазка повсюду. Девушка дрожит от его нежных поглаживаний. Уизли присаживается на корточки, и сочная роза оказывается на уровне его лица. Вот она, пещерка подружки, дебют…

Язык Фреда скользит по входу в дырочку, пробуя незнакомые соки девушки. Солоноватый вкус сводит его с ума, и это вовсе не шампанское. Джемма стонет от ласк, испуская всё больше, а парень, убрав за уши растрепавшиеся волосы, щекочущими движениями движется к клитору. Вид его красивого лица у себя между ног не даёт Джемме оторвать взгляд.

— Коснись же его, Фред! — звучит так громко и отчаянно вслух, что любой сосед в кабинках покраснел бы до кончиков волос.

Она почти теряет сознание, когда эластичный язык близнеца вибрирует на чувствительной горошине. Все мышцы напряжены, ноги согнуты в коленях, лицо Уизли утопает в сочной киске, глаза закрыты, а ресницы со светлыми кончиками покоятся на щеках.

Фарли хочет невозможного: чтобы в момент оргазма его язык одновременно был и там, и в её рту. Парень ещё несколько раз проскальзывает по вершине, наращивая темп, напоследок в блаженстве втягивая её внутрь собственными губами, и Джемма ловит приход, какого не ловила никогда в жизни (и больше не словит). Пока она исходится, задыхаясь, его губы, язык, даже душа — всё в ней. Даже когда основной пик пройден, Фред не отстраняется, а нежно завершает мягкими широкими движениями языка, даруя клитору успокоительное внимание.

После оргазма внутри всё чувствительно и размягчено. Откинувшись спиной на зеркало, слизеринка допроживает остаточные импульсы, пока Фред встаёт с колен, снова уверенно направляя рукой член. Теперь он точно войдёт в неё, и в донельзя блядских в этом свете глазах девушки виднеется острое желание быть наполненной им изнутри.

Проскользив рукой по колену в чёрных чулках, пальцы Уизли останавливаются на нижних губках старосты, приоткрывая их, готовя к крупному гостю. Он направляет в дырочку и надавливает, практически не продвигаясь. Чрезвычайно узкая… Фред надавливает сильнее, и Джемма испускает стон.

— Тебе больно?

— Нет, мне хорошо.

Парень пробивается внутрь постепенно, пока тугие стенки Джеммы обнимают копьё, даруя невероятное сжатие и жар.

Само это погружение — уже донельзя развратный извращённый секс, словно он берёт то, что по праву ему не принадлежит. Запрокинув девушку назад ещё сильнее, Фред налегает всем телом, врываясь бёдрами вперёд. Ох, как далеко сейчас туфельки друг от друга… И самое время перейти от слова «трахаются» к слову «ебутся», потому что именно это происходит сейчас в одной из комнаток мужского туалета. Уизли и его платоническая до сегодняшнего дня подруга неистово ебутся на мраморной столешнице.

Внутри её влагалища так чувствительно и размято после оргазма, что Джемма ощущает вторую и третью волны возбуждения, отдающие эхом от трения. Член близнеца массирует точку G, наращивая новый пласт ощущений, хотя староста и без этого течет.

Когда она вернётся за стол к Мэтлоку, от неё будет так нести соками, что это сведёт его с ума вдвое быстрее запланированного, но только Ангус не поймёт, что это, потому что его сосед по факультету отодрал партнёршу, которая именно в его честь не надела сегодня бельё…

Шея и грудь гриффиндорца, виднеющиеся из полурасстёгнутой рубашки, источающие запах парфюма, нависают прямо над лицом девушки, но она чувствует и вдыхает лишь знакомый запах тела, в объятиях которого задремала неделю назад в башне.

Джемма старше Фреда, седьмой курс, и ей уже восемнадцать, но она, как глупая поклонница, держа одной рукой его квиддичские фотки, другой раздразнивала свои пухлые губки перед сном, задернув балдахин кровати. А ведь кончать, насаживаясь на собственные пальцы в тишине, чтобы не разбудить соседок, совсем не так весело, как здесь, в полутьме из неона. Особенно второй раз подряд…

Испустив внутрь старосты всё, что только можно было выжать из собственного тела, Фред, попрощавшийся с пружиной внутри себя, покинул туалет, а через несколько мгновений вышла и слизеринка.

В его голове в озере из шампанского купалась нагая русалка. Напряжение отхлынуло, и ватные ноги понесли близнеца обратно к столу. На ходу он машинально слизнул капельку крови, выступившую, когда слизеринка в конвульсии прикусила его губу.

Близнец плюхнулся за стол подле вытянутой, как струна, Лайзы, которая за всё это время ни разу не встала с места.