Близость. Переходя черту

– Я, кажется, ещё не договорил! – цедит сквозь зубы, тяжело дыша и уперев руки по обе стороны от моей головы, тем самым, заперев меня в капкан. – Я хочу знать, с кем ты сегодня была? Что это, блять, за мудозвон об тебя тёрся?!

Меня душит волна неуправляемой злости и возмущения. Какое право он имеет задавать мне подобные вопросы, да ещё и в таком уличительном тоне? Не он ли сам сегодня пытался залезть ко мне в трусы, а после бросил одну, умотав к своей перекачанной силиконом невесте?! Как он может после всего этого так со мной разговаривать? 

– Это. Не. Твоё. Дело. – отвечаю медленно, чеканя каждое слово, и изо всех сил пытаясь выдержать на себе взгляд брата, который, честно говоря, пробирает до самых костей. Во мне плещется какое-то сумасшедшее желание разозлить его ещё сильнее, сделать ему больно, наказать, заставить почувствовать тоже, что чувствовала я, когда он бросил меня сегодня одну.

– Не играй со мной, Катя. – шипит брат – Тебе, блять, приключений захотелось?!

Я отчётливо улавливаю в голосе Андрея предупреждающие нотки, но, уже не могу остановиться. У меня словно слетают предохранители. Гнев, боль, обида, смешиваются во мне воедино, заставляя мозг отключиться.

– Да! Захотелось! – выпаливаю брату прямо в лицо – Секса захотелось!

Андрей молчит, продолжая глубоким дыханием раскачивать грудную клетку и буравить моё лицо бешеным взглядом, но, на этот раз, его тёмные глаза больше не пугают меня, а, наоборот, лишь сильнее распаляют.

– Что ты на меня так смотришь? – продолжаю орать, стоя в каких-то миллиметрах от разъярённого мужчины – Я совершеннолетняя и имею полное право спать с кем хочу, когда хочу и где хочу! И в этот дурацкий клуб я шла с намерением лишиться, наконец, ненужной мне девственности! И, представь себе, мне было абсолютно всё равно, кто это будет!

Я понимаю, что мои слова – это уже слишком, за гранью, но не могу заставить себя замолчать. Зачем-то намеренно пытаюсь выставить себя перед братом в самом отвратительном свете. Хочется уколоть его как можно больнее, разозлить до самого предела, и,к моему ужасу, кажется, мне это удаётся, потому что как только с моих губ слетают последние слова, Андрей резко заносит надо мной руку, а спустя мгновение его кулак с грохотом впечатывается в стену, рядом с моей головой.

Я даже не успеваю толком испугаться, когда мужчина неожиданно хватает меня за талию и, оторвав от стенки, грубо бросает спиной на кровать. И в тот момент, когда я поднимаю на него округлившиеся глаза, мне становится по настоящему страшно.

Глава 21. Катя

Лицо Андрея пылает яростью, и, кажется, что я даже чувствую жар его гнева на своём теле. Этот огонь, словно пробирается под мою одежду, заставляя кожу и внутренности гореть. 

 - Повтори.
– его хриплый низкий голос с грохотом разрезает пространство и вибрацией отдаётся в моих лёгких, заставляя тело дрожать. 

Замечаю, как брат тяжело дышит, как в приступе неконтролируемого бешенства раздуваются его ноздри, с трудом проталкивая воздух. 

Я впервые вижу Андрея таким разъярённым, и это пугает меня. Так сильно, что кажется сердце вот-вот выпрыгнет прямо через горло или своими иступлёнными ударами пробьёт мою грудную клетку.

Меня накрывает волной такой необузданной паники, что я не могу заставить себя заговорить или пошевелиться. Лежу на кровати и, уперевшись локтями в матрас, смотрю на Андрея широко распахнутыми от ужаса глазами. 

– Я сказал, повтори что ты только что сказала! 

Брат кричит, и я инстинктивно начинаю отползать от него к изголовью кровати, но он хватает меня за ладыжки и резко дёргает на себя, так, что я падаю спиной на матрас.

Вскрикиваю от неожиданности и начинаю отчаянно дёргать ногами, пытаясь освободиться от его захвата. Но чем сильнее я выдераюсь, тем крепче он держит, с такой силой впиваясь пальцами в кожу, что на ней, скорее всего, останутся синяки. 

 - Ты сума сошёл? Что ты делаешь?
– кричу, когда Андрей хватает меня за край платья и грубым движением срывает его с меня через голову, оставляя в одном нижнем белье. 

Секунда, и он нависает надо мной впиваясь в лицо безумным взглядом.

Моё сердце стучит настолько быстро, что грудная клетка начинает болеть от сильных отчаянных ударов. 

Я понимаю, что своими словами довела Андрея до предела. Но даже в самом страшном кошмаре я не ожидала от него такой реакции. 

Мои глаза в панике мечутся по лицу брата, и я понимаю, что совершенно не узнаю мужчину, находящегося рядом со мной. Его некогда малахитовые глаза, сейчас кажутся чёрными и дикими. В них раскалёнными языками пламени плещется необузданная всегопоглощающая ярость, буря, сносящая всё на своём пути, пожар, готовый сию же секунду спалить меня до тла, не оставив даже жалкой горсти пепла, и что-то ещё, чего я раньше в них никогда не видела. Но, пожалуй, эта новая неизвестная мне эмоция на самом дне его бурлящих бешенством зрачков, как раз то, что пугает меня больше всего.

Мужчна опускается ниже, и его лицо оказывается в миллиметре от моего. Свирепые, обезумевшие глаза прожигают мои, округлившиеся и испуганные.

– Секса, говоришь, захотела?
– хрипит Андрей, прямо мне в губы, и от звука его низкого голоса, я ощущаю на них вибрацию, постепенно расходящуюся по всему телу.

Не отрывая хищного взгляда от моего лица, брат просовывает руку под мою спину и одним быстрм решительным движением расстёгивает мой бюстгалтер, после чего грубо срывает его с меня, оставляя на руках красные обжигающие следы.

– Ч-что... что т-ты делаешь?
– от страха и неверия в происходящее я начинаю заикаться. Обхватываю себя руками в попытке прикрыть грудь, но Андрей тут же хватает меня за запястья, резко отбрасывая в стороны мои ладони и заставляя полностью открыться перед ним.

– Желание твоё исполняю.
– бросает брат, жадными обезумевшими глазами блуждая по моему телу. Мне кажется, что я физически ощущаю его взгляд на своей коже, так словно он не просто смотрит, а буквально касается меня. Его горящие диким пламенем глаза обжигают мои губы, плавно стекают вниз по пульсирующему горлу и останавливаются на обнажённой груди, против воли заставляя соски твердеть и болезненно ныть. 

Ошарашив меня последними словами, Андрей поднимается, упирается коленом в кровать, прямо рядом с моим бедром , и, не отрывая от меня жёсткого плотоядного взгляда, начинает медлённо расстёгвать пуговицы на рубашке, ни на секунду не прирывая со мной зрительный контакт. 

Мне становится так страшно, что я не могу полноценно дышать, и начинаю задыхаться под ловиной эмоций, снежным комом обрушившихся на меня. Всё происходящее кажется мне каким-то страшным сном, сумасшедшим кошмаром, но что бы я ни делала, мне никак не удаётся проснуться.