Блондинка в цветочек
Шрифт:
Мартовская ночь была глубокой и черной. Вдалеке светились огни прибрежных городов. Вики прятала голову в широкий меховой воротник. Сзади подошел Ник, обнял ее, запустив руки под пальто. Ей захотелось развернуться, поцеловать его, взлохматить ему волосы, сделать что-нибудь, что выведет его из себя. Выведет из этого напускного безразличия, которое уже начинает ее порядком бесить. Снова он ведет себя невыносимо! Снова весь вечер внимательно наблюдает за ней, будто кошка за мышью, но не делает ни одного шага к сближению…
– Ну что, дорогая, ты еще
Он все о том же!
– Нет. Ник, ты хочешь побыстрее затащить меня в каюту?
– Честно?
– А как же!
– Да. И очень сильно. Но мы можем сначала потанцевать.
Она обернулась к нему. Неужели все так просто и пошло? Он переспит с ней, потом еще несколько раз – в Нью-Йорке, а потом скажет, что насчет свадьбы – это была изящная шутка, и растворится в прошлом… А она станет одной из его бывших и многочисленных. И все.
А надо ли больше?
– Вики, ты как будто на что-то решаешься. Что такого? Мы друг другу нравимся, мы оба хотим этого, почему бы нам… не пойти в каюту? – Он обнял ее и, чуть приподняв за плечи, начал целовать лицо. Она не сопротивлялась.
Ей было приятно, потому что Ник был искусен в своих поцелуях, тело ее податливо изгибалось под его руками, но в глубине души плескалась отрава: разве можно так обращаться с ней? Она же единственная и неповторимая, она – самая красивая и замечательная, а он собирается просто так провести с ней ночь. И – ни намека на влюбленность! Нет, Алиса права: ему что-то нужно! И конечно – не она, и даже не ее тело.
– Слушай, Ник, пойдем внутрь. Мне хочется потанцевать.
– Зачем? Все уже начали расходиться.
– Ну и хорошо! – Она взяла его за руку и неожиданно жестко потянула за собой. – Места больше будет!
Они протанцевали несколько медленных танцев, а в промежутках Вики, не переставая, вливала в себя алкоголь. Теперь ей хотелось напиться. Сильно-пресильно. Чтобы ничего не помнить до утра. Какая разница, переспят они с Ником или нет, все равно для всех она так и останется глупой девчонкой! И ни черта не изменилось, если он по-прежнему считает, что с ней можно вести себя, как с девушкой легкого поведения. Попили, потанцевали, а потом команда: в постель!
Да, наверно, такая она и есть. Можно сколько угодно менять прическу, облачаться в другую одежду, можно даже поменять имя и цвет кожи… Суть остается прежней. Ее суть – в цветочек…
– Странные тут какие-то коктейли! – озадаченно говорила она, глядя на поднос с шампанским.
– Это шипучий напиток. Вики. Тебе хватит… – Он поддерживал ее за локоть.
– Да-а? И он прямо ш-шипит?
– Да. Это шампанское.
– Ха! Как на пляже. Помнишь? – Она оступилась и чуть не упала. – Черт!
– Не нужно так громко чертыхаться.
– Это я сп… специально, чтобы ты меня больше не брал никуда с собой!
– У тебя икота?
– С чего ты взял?
– С того, что ты запинаешься. Вики, не нужно больше пить! – Он ухмылялся.
– Нет, это я специально делю п-паузы, когда думаю.
– А!
– Вот так-то! А ты думал, я – дурочка в
цветочек?– О господи, не смеши меня! Почему в цветочек?
– П-потому, что все всегда, даже мой родной п-папа считали меня беспрсп… бесперпес…
– Бесперспективной?
– Не перебивай меня.
– Вики! – Ник взял ее за руку. – Пойдем, тебе нужно отдохнуть.
– В каюту?
– Ну, – он сокрушенно вздохнул, – можно и туда. Ты очень мало съела и много выпила. Если ты хочешь оставаться на ногах, тебе нужно поесть и выпить сока. Или чая.
– Да, мне нужно выпить. Вон там поднос с шампанским!
– Вики, ты меня умиляешь, честное слово!
– И всего-то? Ну тогда отпусти руку.
– Вики, стой. Вики, господи, ну какая же ты смешная! Ну хорошо, я напою тебя шампанским. Только пойдем сначала во-он туда, – он показал на отдаленные столики с закуской. – Там есть еда для тебя.
– Ах, там еда для меня?
– Да. И я попрошу, чтобы тебе принесли чай.
– Ник, я заметила, что после пятого бокала ты стал какой-то странный.
– Почему? – Он подавил очередной смешок.
– Ты слишком сильно заботишься обо мне. Раньше я ничего подобного не замечала.
– Я привел тебя сюда, значит, я теперь за тебя отвечаю.
– Вот уж глупости. Нам нужно серьезно п… поговорить! – Она воздела вверх указательный палец, а потом назидательно помахала им перед носом Ника.
– О чем? – Ник смеялся в кулак. В его глазах появился неподдельный интерес к этой девушке. – Ты опять что-то хочешь у меня узнать?
– Угу… Что?.. Нет. Хочу сказать.
– И что же?
– Я, Ник, никогда не знала, что окажусь… что окажусь. Вот.
– Я тебя хорошо понимаю.
Она с досадой, как-то совсем по-мужски прищелкнула языком и проговорила:
– Да вот, Фил меня понял, между прочим, а ты не поймешь! Он славный парень, этот Фил. Жаль, что я не могу влюбиться в него!
– О-о?! Как интересно. А в меня можешь?
– Ты?!! – Она смерила его презрительным взором с головы до ног и даже не поленилась заглянуть под столик (Ник снова рассмеялся, пока она не видела). – В тебя… А вообще – да. В тебя могу. Н-но.
– Это лестно слышать, дорогая Вики…
– Н-но не буду! Понял?
– Понял.
– Знаешь, Ник, – сказала она серьезно. – Я вообще – очень сложный человек. Двуличный. Или нет – двухсторонний. Черт его знает, я напилась и забыла определение. У меня, наверно, бедный словарный запас?
– Но…
– А! Не отвечай. Я и сама знаю, что это так. Только во мне действительно словно живут два человека. Один – такая вот… – Вики развела руками. – Одна такая вот, как ты видишь. В цветочек.
– Слушай, объясни мне, наконец, что за цветочек? Пока я только понял, что для тебя это какой-то не очень приятный образ, который ты постоянно примеряешь на себя.
– Да чего примерять-то! Я из него не вылезаю много лет. Это, Ник, такое… Это, ну, скажем, я произвожу впечатление девицы избалованной, своенравной, испорченной деньгами, при этом не знающей им цену…