Блуд на крови. Книга первая

Горячая струя крови обожгла руки студента. Попов повалился спиной вперед, рухнув со стула. Кольцо звякнуло и покатилось под стол. Студент плюхнулся перед телом на колени и в полном исступлении продолжал наносить Попову удары в неприкрытые халатом шею и грудь.

Внизу громко и требовательно звякнул колокольчик.

Убийца вскочил на ноги. Руки, лицо, одежда — все было густо перемазано кровью. «Мария вернулась! — лихорадочно соображал студент. — Что делать? Только бы не испугать ее, заманить в дом…»

Он вновь склонился к убитому, оттянул подол халата, отчего голова повернулась набок, и этим подолом вытер себе руки и лицо. Внизу вновь загремел колокольчик.

Студент поднял с пола кинжал, обернув в чистый кусок халата, быстрыми движениями стал очищать от крови. Вдруг от неловкого движения кинжал сорвался, пропорол толстую ткань халата и оставил на ладони студента два глубоких разреза. Тут же обильно полилась из ладони кровь.

— Вот черт! — застонал убийца. — Теперь я погиб, как объясню такую рану! Надо чем-то перевязаться. Скорее, скорее! А то эта трясогузка побежит к соседям…

Он вспомнил про фуляр, который лежал в сюртучном кармане, достал его и кое-как перехватил раны. При этом он неловко наступил на натекшую из трупа кровь, поскользнулся и больно грохнулся на спину.

У студента сперло дыхание, потемнело в глазах. С трудом поднявшись, шатаясь, он стал спускаться с лестницы, опираясь руками о стены и о перила. Звонок уже замолк.

Он отбросил крючок и распахнул дверь. Мария уходила от дома. На звук открываемой двери она оглянулась, остановилась, недовольным тоном произнесла:

— Что у вас случилось?

— Идите сюда, вы нужны! — запинаясь, проговорил студент.

— Почему такое волнение? Где свеча, на лестнице полный мрак! — говорила Мария, возвращаясь к крыльцу.

— Да вот, помогал хозяину резать селедку, да руку рассадил. — Они уже поднимались по лестнице и сверху чуть брезжил свет из гостиной.

Едва войдя в свою комнату и воспламенив свечу, Мария, начавшая снимать пальто, вдруг воскликнула:

— На вас лица нет! Ой, сколько крови везде. Я боюсь…

Студент выхватил из кармана кинжал, подскочил к Марии и с размаху ударил ее в грудь. Острие пришлось в грудную кость. Мария дико закричала от боли и испуга. Второй удар был направлен в горло. Нож прошел насквозь, перерезал сонную артерию. Мария рухнула на пол. Кровь забила пульсирующим фонтаном. Со звериным ревом, словно рассудок покинул его, убийца втыкал и втыкал кинжал в горло жертвы.

Устав от безумства, тяжело дыша, он отправился к умывальнику, долго мылся. Заново перевязав кровоточащую ладонь, студент пошел в кабинет убитого — за добычей.

ДОБЫЧА

Слева от входа в кабинет стоял небольшой старинный комод. Данилов стал вытряхивать его содержимое — прямо на пол. Вдруг среди простыней и белья мелькнула объемистая пачка синих 5-процентных билетов. Здесь были и коробочки с закладными. Студент торопливо, стараясь не перепачкать кровью, рассовал их по карманам: золотая табакерка, образок с бриллиантовой окантовкой. И вот он — перстень Соковниных!

Студент перетряхнул два оставшихся ящика. Увы, он не нашел ни денег, ни тетради, куда убитый вписывал закладчиков.

— Куда старый черт дел ее?! — в отчаянии воскликнул студент. Он даже со злобой пнул труп ногой. — И где все-таки наличные деньги? Ведь пора сматываться. Не ровен час, пошлет сюда кого нечистая!

Надев пальто, студент потушил свечи в кабинете и прихожей. Осторожно начал спускаться по лестнице. Тихо открыл наружную дверь.

Кругом стояла гробовая тишина. Только от мороза громко треснуло в палисаднике толстое дерево. Начинало завьюживать, в лицо бросило колючим снегом.

Он наклонился, швырнул под крыльцо кинжал. Прошел весь двор. И, уже не таясь, вышел на улочку. Вспомнилось вдруг, что в волнении забыл прикрыть дверь в квартиру убитого, но махнул рукой, возвращаться не стал. Дома он объяснил родителям:

— Проходил в Верхнем Кисловском, зашел в дом к ростовщику. Вдруг на меня бросился злодей и ножом разрезал руку. Я еле успел убежать. (Заметим, что эту наивную выдумку Данилов позже станет всерьез рассказывать на суде.)

Отец д мать всполошились:

— Надо срочно сообщить в полицию!

— Умоляю, не надо! Преступники могут в отместку всех нас перерезать.

Отец — Михаил Дмитриевич, коллежский асессор, горячо любивший сына и ни в чем ему не отказывавший, удивленно пожал плечами.

Корнет Соковнин получил свой перстень и теперь прятал его от легкомысленного чада.

…Прошло несколько дней. Об убийстве Попова судачила вся Москва, упрекала в бездеятельности полицию.

Обер-полицмейстер Арапов, употребляя простонародные выражения, распекал подчиненных:

— Ррразгоню!… Упеку!… Без-зобразие! Подчиненные рыскали по городу, бывали в

притонах, умоляли главарей уголовного мира, угрожали:

— Выдайте убийцу! Арапов с нас шкуру спустит, а мы на вас, сердечных, обязательно отыграемся.

Бандюги клялись:

— Провалиться на этом месте, сами не знаем!

ЛЮБОВЬ К ИЗЯЩНОЙ СЛОВЕСНОСТИ

Жизнь, как и прежде, требовала денег. Превозмогая страх, студент отправился на Лубянку в банковскую контору «Фридрих Лампе». За кассой сидел молодой человек с энергичным лицом. Жестким взглядом, как показалось Данилову, он многозначительно посмотрел на вошедшего. Студент поспешил выскочить на улицу, побежал в сторону Мясницкой.

Долго петляя по улочкам, сбивая со следа возможную слежку, студент оказался возле Менши-ковой башни, что недалеко от Чистых прудов. На двухэтажном домишке (любопытно, что он сохранился до наших дней) увидал вывеску: «Банковская контора Ахенбаха и Колли». Заглянул вовнутрь. Кассир сразу понравился студенту — древний старикашка с пухом на голове, казалось, не помнивший уже собственного имени.

Студент протянул для размена два банковских билета — на 500 и 1000 рублей. Старикашка долго подслеповато разглядывал их, но деньги выдал. Счастливый студент побежал в магазин Сиже. Купил себе новый сюртук, двое модных — в желтую полоску — панталон, полдюжины батистовых кружевных сорочек. В ювелирном «Василий Назаров» обзавелся красивым золотым брелоком. В кафе Педоти на Тверской выпил чашечку шоколада, закурил душистую гаванскую сигару.

Увы, все это не доставило радости. Убийца вздрогнул: на пороге в белых морозных клубах стоял полицейский офицер. «Ух, сатана!» — выругал свою робость убийца. Теперь ему предстояло каждый раз холодеть от страха при каждой встрече с полицейскими. Он почти перестанет без необходимости покидать стены дома. В минуту дикого ужаса он бросит в печь все банковские билеты, взятые у ростовщика.