Блудное художество

– То бишь, вы через одну вбежали, они через другую выскочили?
– Архаров все никак не мог понять последовательности странных событий.

– Похоже, так, ваша милость, да ведь мы все это место окружили. Коли тут кто и был - так в доме и сидит, наверху. Или же через какую-то дырку вверх выбрался, вылез там, где его не ждали, - сказал Тимофей.

– Какого черта раньше сюда не слазили, не разобрались?

– Парнишки лазили, глядели! Ваша милость, парнишки бойкие, они во всякую щель заползут.

– И не нашли другой лестницы?

– Ваша милость, коли не нашли, стало быть, она спрятана. Стенки надобно простучать, - опять вмешался Ушаков.

– И лаз вниз поискать, - распорядился Архаров.
– Может, тут, как у нас, нижний подвал.

– Нижнего подвала тут и быть не может, ваша милость, - сказал Тимофей.
– Место сырое, коли рыть нижний подвал - в нем не то что лягушки, а рыба заведется.

Ушаков и Канзафаров стали простукивать стенки.

– Где Устин? Он первый шел, что-то же заметил!
– догадался Архаров.

Привели Устина. Он честно проделал все, что велели: изображал, пересекая улицу и двор, хромоту, спустился в подвал (крестя мелкими крестами чрево и бормоча «Спаси, Господи, люди твоя»), при свисте тут же повалился в грязь. Его-то ругать было не за что, и он открыто глядел в лицо Архарову, даже с известным любопытством - очень хотелось знать, чем вся эта затея кончится.

– Могло быть такое, что они догадались о подмене и даже не стали к дому подходить?
– спросил Архаров.

Собравшиеся в кирпичном коридоре Тимофей, Федька, Ушаков, Устин, Степан Канзафаров и даже Клашка, привязавший наверху лошадей к какому-то забору, загалдели. Они сами из разных мест видели, как Устин приближался к крыльцу, и утверждали: шел почти как тот француз, тем более, что Шварц выдал ему длиннополый кафтан, очень похожий на кафтан господина де Берни.

– Прелестно… - пробормотал Архаров, не зная, что об этой истории и подумать. Гневаться вроде было не на что - подчиненные исполнили все его приказания и ожидали новых.

– Пошли прочь отсюда, - сказал он и направился к пролому в стене. Федька полез вперед него с фонарем, чтобы не вышло какой неприятности.

В большом помещении Архаров встал, обвел его взглядом, и обычная его подозрительность наконец проснулась. Нацелилась она на рассохшиеся бочата, кое-как составленные у стенки. В конце концов, коли кто тут и сидел, не поднявшись по несуществующей лестнице, то именно за ними, а то и забрался в самую бочку. Долго ли затаиться?

– А ну-ка, молодцы, раскидайте-ка мне этот винный склад, - пошутил Архаров.
– Тимоша, Ушаков, держите угол под прицелом…

Устин вместе со всеми пошел двигать бочата. Ему-то и повезло - отодвинув первый с краю, увидел лежащее тело в длинном буром армяке.

– Господи Иисусе!
– воскликнул Устин и перекрестился.
– Сюда все!… Покойник!…

– Ну вот, уже кое-что, - заметил Архаров.
– Федя, где ты там с фонарем?

Архаровцы собрались вокруг тела. Устин шепотом читал молитву. Обер-полицмейстер озирался по сторонам, как если бы ему одного трупа было мало.

– Ну вот, сыскали клад, - задумчиво произнес Тимофей.
– Устин, что скажешь?

Бывший дьячок не сразу вышел из молитвенного состояния.

– Иде же бо аще будет труп, тамо соберутся орлы, - неожиданно ответил он словами из Священного писания.

– Ага, орлы, - кинув взгляд на свое воинство, подтвердил Архаров.
– Взгляни, Федя.

– Посвети, Иванов…

Федька, отдав Клашке фонарь, опустившись на корточки, перевернул тело вверх лицом.

– Гляньте-ка, вся рожа в саже…

– Как это его?
– спросил Архаров.
– Крови вроде не видать. И не удавили…

– Нет, не удавили, - сразу, хором, определили Степан и Ушаков.

– И не сегодня, - добавил Федька.

– О Господи, - сказал Устин и полез в карман. Добыв оттуда платок, месяца два не бывавший в стирке, он заботливо накрыл мертвое чумазое лицо.

Тимофей, за свою жизнь довольно насмотревшийся на покойников, стал деловито переставлять рядом стоящие бочата.

– Его тут прикопать хотели. Вон - лопаты, - объявил он, и точно, две лопаты стояли прислоненными к корявой стенке.
– Ишь, кладбище себе сыскали…

– Дурачество, - задумчиво произнес Архаров.
– Чего ж до прудов не донесли?… Экая новая мода у мазов завелась - отемлелых хоронить…

– Ваша милость, а ими тут работали, - сказал глазастый Федька.
– И недавно! Вон, земля налипла и не отвалилась.

– Может, еще какого покойника прикопали?
– предположил Тимофей.

Клашка поднял фонарь повыше, свет распространился по всему подвалу.

– Коли тут что закопали и притоптали, то хрена с два найдешь… - буркнул Архаров.

– Ваша милость, есть способ, - сказал Тимофей.
– Стародавний. Осечки не дает.

– Муромский, что ль?
– уточнил Федька.

– А коли и муромский?

– Цыц, - приказал Федьке Архаров.

Его сейчас мало беспокоило грабительское прошлое Тимофея. Его куда больше заинтересовал способ отыскания закопанного предмета, пусть даже трупа.

– Когда что закапывают, потом землю сверху утаптывают, - начал Тимофей.
– И на глаз утоптанную от нетронутой не отличишь. А есть зацепка. Утоптанная лишь сверху гладкая, а воды налить - так она воду всасывает. А на нетронутой лужа долго сохнет.

– Так вы прикопанное добро и искали?
– осведомился Архаров.

– И так тоже.

– И воду за собой на коромыслах носили?
– полюбопытствовал Федька.

– Эта вода у каждого при себе, - растолковал Тимофей.
– Распускай портки да и того… трудись во благо…

Архаров хмыкнул.

– Ну, кому не лень - валяйте!
– приказал он.
– Да только подвал велик - запасов ваших не хватит.

– Закапывают в углу или у стенки, ваша милость, глядишь, и хватит, - рассудительно возразил Тимофей.

Он медленно пошел вдоль кирпичной стены - и вдруг резко шлепнул по ней ладонью на высоте собственного носа. На пол рухнула оглушенная ударом крыса. Тимофей наподдал носком сапога - крыса улетела в дальний угол.

– Ну ни хрена себе!
– восхитился Федька.

– А ты не знал, что они по стенке вверх взбегают?
– спросил Тимофей.
– Клашка, ну-ка, сюда посвети…

Клашка поднес фонарь к указанному месту.

– Здесь, что ли, пробовать?
– полюбопытствовал неуемный Федька.