Блуждающие острова

Полковника и историка сослали на один из островов в Белом море...

Ева последовала за ними, где и случилось ее грехопадение и все последующее...

* * *

Небо над островом раскалилось... в воздухе замечалось странное дрожание и пахло гарью...

Земля трескалась, деревья стояли черные, удручая островитян своей наготой... они словно осунулись, ходили с опущенными головами... они не могли понять, за что им это бедствие...

"Полковник, ты живой?.." - спросил историк и привстал...

"Ты думал, что я умер?.. нет, одним глазом я сплю, а другим бодрствую, слежу за тобой и Евой... а ты испугался или обрадовался моей кончине?.."

"Скажешь тоже..."

"То-то... я вижу, что она зло, но расстаться с ней не могу...

Ночью я видел странный сон... я был собакой в стае собак... а ты на свинье летал, искал утешение..."

"И что, нашел я утешение?.."

"Не знаю... вряд ли... другой сон меня обеспокоил... историк, почему ты перестал писать свою книгу?.."

"Пальцы судорога сводит... да и о чем писать?.. все мне кажется каким-то нелепым..."

"С прискорбием соглашаюсь с тобой... может быть не будет никакого конца света и мало-помалу все начнет изменяться к лучшему... жара спадет, и бог о нас вспомнит..."

"Не он, а мы его позабыли..."

"Что за шум был ночью?.."

"Арестанты пытались сбежать..."

"И что?.."

"Тех, кто выжил, изловили баграми из воды, пересчитали и снова заперли..."

"Продолжай..."

"Дошли слухи о конце света... все бегут с острова, даже охранники... и те, у кого и ног то нет, бегут ползком... на острове остались только мы... и старики, которым некуда бежать... остались умирать... я тоже, думаю умереть... пора уже... сколько можно?.. ну, с неделю я еще протяну..."

"Что с тобой?.."

"Трудно дышать... и судороги... боль жуткая..." - Историк всхлипнул...

"Перестань... хочешь, я женщину приведу, а то так и помрешь девственником..."

"Издеваешься..."

"Прости..."

"Бог простит, если он бог..." - сказал историк и заснул, как он умел засыпать, весь и без остатка...

Очнулся историк на полуразрушенной стрельчатой колокольне, окруженной болотом...

Вороны с любопытством оглядывали его, они недоумевали: кто он?..

Услышав приветственную речь историка, вороны насторожились, потом обрадовались...

Начал свою речь историк на своем языке, потом перешел на птичий язык...

Он говорил и осматривался... пейзаж ему не нравился...

"Куда это меня занесло?.. место выглядит, как после потопа... и полковника не вижу... с ним мне было спокойнее... он все ходы и выходы знал в этой жизни, если я еще в этой жизни, а не на том свете... как-то он умел избегать потрясений, ожидавших его, уворачивался..."

Размышляя, историк достал огрызок чернильного карандаша, пососал его и начал править свою рукопись, придерживая левой рукой правую руку, чтобы слова не разбегались по странице...

В рукописи были лакуны, пустые места, из которых выглядывал то полковник, то его жены, источник и причина всех его бед...

Полковник не мог жить смирно и изобильно, хотя терпеть был согласен...

Историк встал размяться, отогнал от рукописи ворон... больше делать было нечего...

Он открыл дверь и начал спускаться по черной лестнице вниз... остановился в изумлении, увидев полковника, который стоял на краю обрыва с простертыми врозь руками...

"Нет, это не полковник... это лишь его образ, лишенный всяких эмоций и симпатий..." - Бледный, трепещущий историк окликнул полковника по имени, какое у него было...

Вороны взмыли в воздух, подняли гай...

"Хоть вороны настоящие в этом призрачном мире..."

До вечера историк правил рукопись, в ожидании сна...

Когда сгустились сумерки, он заснул...

Сон историка был совсем другого рода...

Во сне у него была жена, но чувств к ней не было... он сидел за столом и писал, о чем привык писать...

Кто-то засмеялся за его спиной тихим младенческим смехом...

Историк обернулся и увидел мальчика двух лет...

Мальчик забрался на стул, потом на стол... он сидел на столе и рисовал узоры...

"Какая нелегкая мне ее принесла или сама пришла?.." - подумал историк... его томило какое-то смутное предчувствие, что это не его жена, и ребенок не от него...

Ветер распахнул створку окна, раздался раскат грома, прокатившийся по всему небу от востока до заката...

Историк невольно вздрогнул, осенил себя крестом...

Сделалось совершенно темно...

Историк встал... он стоял в тоске и отчаянии, не решался ступить... впереди чудилась бездна, черная, безграничная...

Мальчик что-то пролепетал невнятное, вырывая листки из рукописи... они кружились в воздухе над ним и исчезали, словно таяли...

Послышался голос полковника:

"Историк, побойся бога... в них же и моя история..."

Из темноты высунулась рука полковника, он пытался поймать листки, но они изворачивались...

Рука исчезла, снова возникла...

"Что у тебя тут происходит?.. и кто этот голый мальчик?.. однако он так похож на Еву... давно хотел завести детей... дети помогают примириться с жизнью и нести ее бремя..."

"Я думаю, это лишь образ, отвлеченный призрак, плод моего испуганного воображения, а не голая действительность, против которой у меня есть возражения... она лжива... мальчик уже давно мне смутно грезился... и вот, явился из какого-то мнимого прошлого... пришел своими ногами... ничего невозможного нет..."

"Один, другой, третий... боже, сколько же их?.. и где Ева?.."

"Я здесь, здесь..." - отозвалась Ева...

Историк очнулся...

"Нет здесь никого..." - пробормотал он, боязливо оглядываясь...

Он замер, увидев в зеркале фигуру Евы, которая вдруг сделалась из темной светлой, вытянулась, словно вздохнула от восторга, и исчезла, взяв с собой все, что могла взять...

Историк оказался на пустом месте, босой, в одной рубашке... от рукописи осталась одна обложка с завязками...

Воздух вокруг был наполнен светящейся пылью, в которую входили и исчезали беженцы от войны... они шли торопливо, но без особого шума... некоторые выходили из шествия, садились и превращались в камни на обочине...