Богатство

Второму повезло больше… Он успел проснуться и крикнуть охрану. И потом долго мучился, не в силах излечить разбитое сердце. Пока не увидел меня и не понял, что только я, юная принцесса, могу спасти его душу, израненную предательством коварной девицы. А я ему верила. Что-что, а картинно страдать Адрей умел очень хорошо.

— Елька! — встревожилась Селеса, — что с тобой?!

— Ничего, — ответила я, не глядя на подругу. Вроде бы я уже знала, что все было понарошку. И вроде бы я сама уже давно ничего не чувствовала к Адрею… Но как же мерзко было осознавать, что этот гад прошелся грязными сапогами по чистой, светлой и невинной любви маленькой девочки.

— Вот говорила, выходи замуж, — вздохнула Селеса. — Сейчас бы не мучилась…

— И не говори, — пробормотала я, размышляя дальше…

Мне было жаль себя. Жаль девушку. И Гирема мне тоже было жаль. И я, пожалуй, даже понимала его желание запретить мне брать в руки оружие.

Но важнее было то, что этот рассказ дал мне еще одну важную ниточку.

Казначей и Третий советник всегда жили как кошка с собакой. А их сыновья по молодости даже несколько раз сходились в битве на мечах. Дрались, правда, как полагается до первой крови… Но никто никогда не заподозрил бы две эти семьи в сговоре. Слишком хорошо все знали, о ссоре по поводу серебряных рудников на границе их земель, которая началась еще до моего рождения. И когда Третий советник стал Третьим советником, казначей несколько раз ходатайствовал о его смещении моему отцу.

Теперь же, если взглянуть на давнюю историю со стороны Нижнего города, выходит нас всех обманули. Казначей и третий советник только делали вид, что они враждуют. А на самом деле они ведут какие-то общие дела. И я готова поспорить заговор, из-за которого погиб отец, а мы оказались в Нижнем городе, тоже к ним относится.

Что же… нет худа без добра. Теперь я знаю кто будет против моего возвращения, кроме третьего советника и его сына.

— Елька, — Селеса приняла мою сосредоточенную задумчивость за расстройство и мгновенно переобулась в воздухе, — да, не переживай ты так. Жерен говорил, ничего особенного у Гирема с девой-воительницей не был. Мол, все это досужие сплетни. Ну, сама посуди, ежели б любил. Разве б позволил чтоб казнили ее? Выкрал бы… Не зря же Гирем самый удачливый вор во всей Грилории…

— Елька, подвода приехала, — в дом ввалился Дишлан. Моя маленькая кухонка была для него слишком маленькой и тесной, и он неловко нагнулся, прижал руки к телу поплотнее и старался не шевелиться, чтобы не разнести здесь все. — где там твой сундук?

— В горнице, — вскочила я со скамейки, — он тяжелый, погоди, сейчас Нюня крикну, чтоб помог…

Но Дишлан, только махнул рукой, протиснулся боком в дверь и через минуту в одиночку выволок сундук, который я не могла сдвинуть с места… Я ахнула, Селеса, вообще, застыла выпучив глаза от удивления, а Дишла вздохнул, пожал плечами и криво улыбнулся:

— Силушкой меня Боги не обидели…

Пришлось нас с Селесой бегом мчатся собирать детей. Я-то думала, пока мужчины этот сундук вынесут, сколько времени пройдет.

— Нюнь, ты готов?! — снова закричала я, — подвода приехала!

— Ы-ы-ы, — завыл он. Короб наверху нельзя было вынести, ведь он был частью стола. Но Нюнь сложил одежду и перевязал ее простыней и теперь спускался, держа в одной руке большой узел, а в другой довольную Анни. Я отметила, что он тоже взял только самое необходимое. Зря его все считают дурачком. Он довольно неплохо соображает.

— Грузи вещи, — улыбнулась я, забирая дочь. — Я одену Анни.

Селеса поторапливала мальчишек, Дошка уже уже оделась и крутилась рядом, помогая мне с Анни. Через пять минут, мы всем табором загрузились в подводу, закрыли дом на засов и поехали к Гирему.

Лошадь неторопливо переступала по грязной дороге ремесленного околотка. Дишлан сидел впереди и держал вожжи. Казалось, он тихонько дремлет на передке телеги. Но я знала, это только видимость. На самом деле он начеку и прямо сейчас отслеживает все вокруг.

Наш монструозный сундук стоял посреди телеги. Вокруг лежала остальные немногочисленные пожитки, и сидели мы с Селесой и детьми.

Нюнь и Арвур шли пешком с двух сторон, придерживаясь руками за тележные бортики. И я откуда-то знала, что несмотря на хилое по сравнению с охранником телосложение, Нюнь такой же грозный противник. Потому что будет биться до последнего, защищая свою семью.

Эта настороженность, готовность вступить в драку ощущалась нами, женщинами, и детьми. Мы тоже невольно с тревогой оглядывали знакомые, привычное, но мгновенно ставшие опасными улицы. И даже дети, против обыкновения, не баловались, а сидели тихо… Мальчишки что-то высматривал по сторонам, Дошка испуганно сжалась. И только Анни, казалось, не боялась ничего. Она весело смеялась и тыча пальчиком во все, что видела вокруг…

Маленький, приземистый домик Селесы, в котором я прожила два с половиной года, становился все дальше и дальше. И я вдруг поняла, что прямо сейчас наша жизнь меняется. Я больше не нищенка Елька. Тележка, которая каталась по ярмарке, харчевня, которая приносила хороший доход, мануфактура, которая должна была стать первой ступенькой к большим деньгам, ничто не имело значения в глазах жителей Нижнего города. Кроме того, что я теперь буду жить в доме Гирема — ночного короля Грилории.

Глава 32

— Мама, — Анни путалась под ногами и ныла, — покази! Мама покази!

— Лушка, покажи Анни, что она хочет. И выберите себе комнаты, — крикнула я сына, чтобы увел Анни. Она мешала. Мне надо было проследить, чтобы все наши вещи занесли в дом Гирема и распределили по местам. — Милочка, покажите детям комнат, которые они могут занять, — обратилась я к застывшей с выпученными глазами горничной и холодно распорядилась.

Горничная отмерла и кивнула. Возможно, ее не успели предупредить о том, что в этом доме теперь новая хозяйка, но это не имело значения. Я знала, как укротить самую строптивую прислугу и заставить себя слушать одним голосом. И не собиралась разводить реверансы.

— У меня будет своя комната?! — засиял мальчишка, — как раньше?!

— Да, у нас у всех будут свои комнаты, — кивнула я, не обратив внимания на последнюю фразу.

А вот Селеса, все прекрасно услышала. И не стала молчать. Она просто не умела:

— Как раньше?! — удивленно переспросила она, — ну, Елька, теперь-то точно не отвертишься. Рассказывай, кем ты там у себя, в Ургороде была-то? Теперь не поверю, что прислуживала. У прислуги дети в отдельных комнатах не живут!

Я мысленно застонала от досады. Надо же было так по глупому проколоться. Довольные ребятишки умчались наверх, выбирать комнаты Лушке и Анни, а мы с Селесой остались внизу. Мужчины таскали наши котомки, и я встречала каждого, указывая куда нужно нести тот или иной мешок.

От необходимости отвечать Селесе, меня опять спас Дишлан, который втащил в дом сундук и застыл с ним в руках посреди гостиной.

— Елька, куда его нести?

— В комнату к Гирему, — ответила я не раздумывая. Селеса довольно хмыкнула, но в этот раз промолчала. Наверное, побоялась, что я передумаю, если она что-то ляпнет. А выдать меня замуж была ее заветная мечта.

Дишлан кивнул и потащил моего чудовищно огромный сундук по лестнице так легко, как будто бы он ничего и не весил.