Богатырь - не звание!

Наконец Василий сыто откинувшись от стола с наслаждением потянулся.

— Спасибо, хозяюшка. Спасла от голодной смерти. Как и благодарить не знаю…

— Ну, Василий, коли отблагодарить хочешь, расскажи, куда путь дорогу держишь…

— А то сама не знаешь, хозяюшка… Прости не ведаю как тебя звать величать.

— Зови — Хозяюшкой. Не время пока тебе знать кто я. А что до твоего пути… Куда идешь — ведаю. А вот что на душе лежит, какие думы в голове таятся, с чем путь держишь — не знаю. Хватит моей силы чужие мысли читать, но вот сам-то ты, стал бы в чужие думки лезть?

Василий аж покраснел от такого вопроса. Это ж как интересно было бы — все мысли знать. Кто бы тогда посмел ему пакость учинить?

Женщина грустно улыбнулась угадав его мысли. Да и как не угадать, коль расплылась рожа в мечтательной улыбке.

— А представь, что у друга иль достойного человека возникла слабость минутная, а ты услышал это? Как после этого доверять такому будешь?

— Не может достойный человек смалодушничать… — обиделся Василий.

— Ой ли? — хитро прищурилась женщина. — Ужель, положа руку на сердце, поклясться сможешь, что ни в жизнь слабости не было?

Только открыл Василий рот, желая ответить гневно, да так и подавился словами. Верно говорит хозяйка — сам сколько раз сомневался, да не прав в мыслях был.

— Извини, Хозяюшка. Твоя правда. Тяжело потом было бы по-прежнему к такому человеку относиться.

Она снова улыбнулась. Только теперь улыбка была другой. Точно так улыбалась и мать, когда он, будучи совсем еще сопливым, споря с ней вдруг понимал то, что она объяснить ему пытается. И так уютно стало от этой улыбки, что и правда ощутил себя мальцом несмышленым. Даже носом шмыганул.

— Расскажу, все как на духу матушка. Может и правда — поможешь советом…

Закончив рассказ, Василий затая дыхание ждал что скажет Хозяйка. Высмеет, как князь, или поверит? Отчего-то очень хотелось что бы поверила. Может оттого, что сильно напоминала мать? Хозяйка не глядя на него задумчиво шевелила губами. Наконец она встрепенулась и отложила бездумно перебираемую кудель.

— И что теперь делать думаешь? — не глядя на него тихо спросила женщина. — По глазам вижу, готов у тебя ответ…

— А что делать? — тоскливо протянул Василий. — Пойду к заставам богатырским, упрежу. Может кто поверит…

— Ох, Васильюшка, — горестливо покачала головой женщина. — Не спрашивай как, но вижу — не поверят тебе. Опять посмеются…

— А посмеются… — брови Василия сшиблись на переносице, — Что ж… Пойду сам навстречу поганым!

— Думаешь, песчинка может перегородить бурную реку? — горько рассмеялась женщина.

— Перегородить не перегорожу, но хоть умру с честью! Коль упредить не сумел, все одно жить не смогу. Дубину в лесу выломаю и, коли не подведет, все меньше погани до Руси доберется!

— И сам пропадешь, и Руси этим не поможешь…

— Но хоть что-то то сделать нужно! — тоскливо воскликнул Василий. — Родная земля в опасности, не могу я в стороне отсиживаться.

— Нужно, — неожиданно легко согласилась хозяйка. — Только вот сможешь ли…

Она хитро прищурилась на ошалевшего от этих слов Василия.

— Все смогу! — бухнулся он на колени. — Коли ведомо тебе, как Руси помочь можно, умоляю, скажи!

— Не просто это сделать, очень непросто. — Задумчиво проговорила хозяйка отведя глаза. — Готов ли головой рискнуть?

— Готов, матушка! Только скажи, что делать нужно, а уж я… Не подведу!

— Ну, коли так… Скажу, а уж там все от тебя зависит. Сможешь — послужишь Руси достойно, а не сможешь… Накось, испей пока я говорить буду.

Василий послушно подхватил из рук загадочной женщины вместительный кувшин, и поудобнее устроился подле нее на полу.

— Слушай внимательно, соколик, — нараспев проговорила хозяйка. — Ведомо мне, что есть у Ящера в подземном мире кузня. Много чудесного оружия создают в ней искусные мастера. Есть там и мечи кладенцы, и самострельные луки, и брони неразрушимые… Все и не перечислишь. Но возжелал Ящер более чудесное оружие. Долго думали кузнецы и оружейники, чем Ящера удивить можно. Наконец принесли ему меч, лук и стрелы. Но не простое то было оружие. Скован был тот меч из ненависти русского народа к захватчикам, лук — из несгибаемости народа русского, а наконечники стрел из слез матерей, что не дождались своих сынов с застав богатырских. Тот, кто владеет этим оружием, может в одиночку супротив рати великой идти. Вот коли достанешь это оружие, то смело можешь идти на рать, как задумал. Только с ним сможешь Руси помочь…

— А как мне до оружия этого добраться? — заплетающимся языком еле выговорил Василий. Крепка оказалась брага. Глаза так и норовили закрыться. Только неимоверным усилием воли удавалось держать их открытыми.

— Дам я тебе клубочек волшебный. Он доведет тебя до входа в подземный мир. А уж там, все только от тебя зависит. На владения Ящера моя сила не распространяется. Но что смогу — сделаю.

Перед глазами уже плыло, но прежде чем провалиться в забытье, успел спросить:

— Кто ты, хозяюшка?

— Я — Мать, Землица Русская…

Девка появилась так внезапно, что Чернобой даже опешил. На безлюдной лесной дороге, одна, да и рожица симпатичная. Только наличие меча, да кольчуга с шеломом немного смущали — поляница что ли — но так даже интереснее.

Занятая своими мыслями, девушка заметила наемника только тогда, когда твердая рука грубо ухватила узду ее жеребца.

— Чем расстроена, красавица? — Насмешливо спросил Чернобой, с удовольствием отмечая растерянность девушки. — Может я, твою грусть разгоню?

Мотнув головой, девушка попыталась освободить коня от железной хватки. Не тут то было. Чернобой держал крепко.

— Пусти! — сердито выкрикнула девушка. — Пусти, говорю!

Чернобой только рассмеялся. Его люди успевшие окружить красивую всадницу выжидательно смотрели, дожидаясь команды. Только увалень Сигурд недовольно хмурился, не одобряя поведения Чернобоя.

— Что ж ты, красавица, — дурашливо протянул Чернобой. — Не хочешь приласкать усталого путника?

Глаза девушки вспыхнули гневом. Выхватив меч, она наотмашь рубанула по растянутому в улыбке лицу наемника. Звякнула сталь. Настороженно следивший за девушкой Чернобой вовремя вскинул руку защищая лицо. Клинок, скользнув по булатной пластине наручи плотно застрял в специальной щели. Рывок, и меч вырвался из рук девушки.

— Ах ты ж! — опоздало спохватился Лабута, и прежде чем Чернобой успел его остановить, метнул короткий топор в голову поляницы. Глухо звякнув обухом об шелом, топор сбил девушку с коня.