Богохульство

– Меня как-то не утешает мысль о том, что мое бессмертие гарантировано квантовыми флуктуациями, которые генерируются за время моего существования, – с сарказмом произнес Форд.

«Такое новое видение жизни доставит вам большое утешение. Информация во Вселенной бессмертна. Ваши поступки, воспоминания, горести – не забудется ничто. Да, ваши индивидуальности окажутся затеряны в потоке времени, ваши молекулы смешаются. Однако сведения о том, кем вы были, чем занимались, как жили, навсегда останутся в универсальном операционном центре».

– К сожалению, всеобщее существование при «универсальном операционном центре» кажется слишком уж механистическим и бездушным.

«Тогда дайте этому иное имя. Допустим, назовите его мечтой, желанием, чаянием, раздумьем. Все, что вас окружает, часть невообразимо масштабного и прекрасного вычислительного процесса – все, начиная ребенком, который пытается произносить первые слова, и заканчивая превращением звезды в черную дыру. Наша Вселенная – восхитительная и непрерывная операция подсчета, которая, основываясь на единственной аксиоме великой простоты, длится вот уже тринадцать миллиардов лет. Так что мы с вами не создаем ничего принципиально нового. Как только ограниченное плотью мышление переместится на следующий уровень, вы сами начнете управлять операционными процессами, познаете их красоту и совершенство».

– Если все вокруг – вычислительная операция, тогда зачем вообще нужен ум? И мозг?

«Разум существует везде, даже в неодушевленном мире. Гроза – гораздо более сложное явление, чем человеческий мозг. Она по-своему разумна».

– У грозы нет сознания. А человек осознает, что он – это он. Разница между ними огромная, и это очень важно.

«По-моему, я объяснил, что осознание себя – это иллюзия, продукт эволюционного развития».

– Но погода лишена изобретательности. Она не может делать выбор, не умеет мыслить. Метеорологические условия – всего лишь механистическое проявление неких сил.

«Может, и ты – механистическое проявление каких-либо сил? Метеорологические условия, подобно мозгу, характеризуются комплексными химическими, электрическими и механическими свойствами. Природа изобретательна. И умеет думать. Просто ее мысли отличны от ваших. Человек пишет роман на бумаге, а природа создает волны на поверхности океана. В чем разница между информацией, содержащейся в слове, и той, которую несет в себе волна? Прислушайтесь, и вы услышите говор моря. А однажды, обещаю, вы станете записывать свои размышления прямо на воде».

– Что же такое универсальный операционный центр? – злобно спросил Иннс. – И что он пытается вычислить?

«Это самая великая и самая прекрасная загадка на свете».

– Сигнал тревоги! – воскликнул Уордлоу. – Опять незваные гости!

Хазелиус повернул голову:

– Неужели опять проповедник?

– Нет-нет… Черт! Доктор Хазелиус, взгляните…

Ученые проследовали за руководителем на охранный пункт и уставились на мониторы.

– Что за ерунда? – воскликнул Хазелиус.

Уордлоу нажал на несколько клавиш.

– Не следовало мне отвлекаться на бредни этой штуковины! Взгляните, я перемотал запись назад. Вот, с самого начала. Вертолет… военный «блэк хок UH-60А» приземляется на нашей ВПП.

Все в полном ошеломлении смотрели на экраны, не веря своим глазам: люди в черных комбинезонах выгружали из вертолета оружие.

– Они вломились в ангары, вывели наши «хаммеры», сложили в них оружие… и ворвались на охраняемую территорию, – комментировал Уордлоу. – В эту минуту и сработала сигнализация. Я переключаюсь в режим реального времени.

На экране солдаты выпрыгивали из «хаммеров» и разбегались в разные стороны с оружием наготове.

– Что происходит? Какого хрена они тут делают? – исполненным тревоги голосом воскликнул Хазелиус.

– Готовятся к штурму, – ответил Уордлоу.

– Штурму? Кого они собираются штурмовать?

– Нас.

Глава 55

Расс Эдди, согнувшись в три погибели, выглядывал из-за можжевелового куста. Люди в черном выгружали оружие из «хаммеров» и устанавливали фонари вдоль укрепленной ограды. Эдди не сомневался, что их прислали для защиты «Изабеллы» в ответ на его послание. Все прочие предположения, которые являлись ему на ум, не походили на правду. Эдди знал, что его письмо попало в руки властям.

Он осторожно записал в блокноте, сколько явилось человек и какое оружие и снаряжение они с собой привезли.

Расставили переносные фонари, и вся территория осветилась ярким белым светом. Эдди пригнулся к земле, нырнул в густую тень и поспешил в обратный путь. Он собрал достаточно сведений. Вот-вот появится армия Господня, и ее следовало организовать.

Пастор направился к дальнему концу горы, туда, где пролегала дорога Дагвей. Он разрабатывал план. Перво-наперво надлежало разбить лагерь, где-нибудь подальше от «Изабеллы», чтобы незаметно для ученых и вооруженной охраны собраться и обсудить последовательность действий. Самым подходящим для лагеря показалось место милях в трех от «Изабеллы», там, где дорога поднималась на самый верх горы. Чуть в стороне от Дагвей раскидывалось открытое поле, усеянное гладкими круглыми валунами.

Эдди взглянул на часы: без четверти двенадцать. С тех пор как он отправил письмо, прошло два часа. С минуты на минуту станут съезжаться братья-христиане. Чтобы никто не проехал мимо, он продолжил путь посередине дороги.

В полумиле от Дагвей до него донесся шум мотоциклетного двигателя, в темноте блеснул свет быстро приближающейся фары. Пыльный мотоцикл затормозил прямо перед Эдди. За рулем сидел мускулистый парень с длинными светлыми, стянутыми в хвост волосами, в расстегнутой джинсовой куртке с оторванными рукавами и без рубашки. У него было поразительно красивое, как у кинозвезды, лицо с крупными чертами и божественное телосложение. На волосатой груди сверкал висевший на цепи тяжелый металлический крест.

Незнакомец опустил на землю ноги в кожаных сапогах и улыбнулся:

– Пастор Эдди?

Эдди с неистово бьющимся сердцем сделал шаг вперед.

– Приветствую во имя Иисуса Христа!

Парень выдвинул опорную подставку, поднялся с мотоцикла – он был сущим великаном! – распростер руки, заключил Эдди в пыльные объятия, отстранился и с чувством вцепился ему в плечи.

– Рэнди Доук. – Он снова обнял Эдди. – Послушайте, я что, самый первый?

– Да.

– Надо же! Я, как только прочел ваше письмо, запрыгнул на свой «кавасаки» и быстрее сюда. Я из Холбрука. Мчал на всех парусах, прямиком через пустыню, сбивал ограды. Я приехал бы раньше, но в районе горы Секонд-Меса застрял в песке и кувыркнулся через руль. Даже не верится, что я здесь. Представляете?

Эдди почувствовал, что верует сильнее прежнего, и ощутил прилив сил.

Доук осмотрелся по сторонам.

– И… что теперь?

– Давайте помолимся. – Эдди взял грубые руки брата-христианина, и они оба склонили головы. – Всемогущий Боже, просим Тебя, окружи нас ангелами – Твоими верными слугами. Пусть летят над нами крыло к крылу, защищают нас и приведут к победе над Антихристом. Во имя Твое, Иисус Христос, наш Господь. Аминь.

– Аминь, брат.

Густой звучный голос Доука действовал на Эдди утешительно. Казалось, этот человек знает наверняка, что должен делать.