Больно только в первый раз

— Угу… вместе…

— Вместе, да…

— Угу…

Расул бросает взгляд на дверной проем, увидев движение. Осматривает меня с ленивой улыбкой, а я хмурюсь, изучая его лицо на расстоянии.

У него синяк на скуле и сломан нос. Второго визуально не видно, но я в курсе этой травмы.

На шее Амины алая шелковая ленточка, в ладошках - серебряный диск наградной медали.

Расул провел три недели в Эмиратах, участвовал в турнире. Мой муж серебряный призер.

Мне приходилось присутствовать на его боях.

Это совсем не страшно, и с разбитым лицом он заканчивает бой не так уж часто. Это чертовски завораживает - воочию видеть то, чему он посвятил жизнь. Его профессионализм, талант. Возможности его тела, скорость и силу. Удары, которые со стороны кажутся мимолетными касаниями, оставляют на его теле синяки и гематомы, с этим мне смириться было сложнее всего.

Амине я смотреть его бои запрещаю. Ей три года, и я не готова проверять, насколько ее это может испугать. Она присутствовала на его боях, примерно в годовалом возрасте, разумеется, ничего не поняла, и пока с нее этого достаточно.

Я забеременела целенаправленно. Через год после свадьбы, которую мы сыграли так быстро, как только могли. Уже через месяц после того, как Расул сделал “предложение”.

Я хотела за него до безумия. Это был голый порыв, мне было плевать на последствия. Но свадьба была такой огромной, что на меня свалилось что-то вроде прессинга ответственности.

У Расула очень много родственников, и я была, как выставленная на витрину кукла. И еще я была очень счастлива в тот день. И он тоже…

Я хотела от него ребенка. Это пришло ко мне, как затмение. Такое же импульсивное решение, как и наша свадьба. Необдуманное, невзвешенное. И только когда начал расти живот, я поняла, что моя жизнь больше никогда не будет прежней.

В тот первый год Расул провел очень хороший спортивный сезон. Лучший в его карьере на тот момент. Он был… так в себе уверен, брал награды одну за одной. Мы были счастливы. Я очнулась в тот момент, когда на тесте было две четких полоски…

Роза Алиева оказала мне неоценимую помощь. Она переехала за два месяца до рождения Амины, и я просто не представляю, что делала бы, останься с новорожденным младенцем одни на один! Я была такой неумехой, что просто стыдно. Плакала, когда дочь отказывалась от моей груди, но ни разу не высказала претензий своему мужу, ведь сама хотела этого ребенка. Когда озвучила это Расулу, он разозлился, напомнив, что имеет к этому ребенку такое же непосредственное отношение, как и я.

Расул целует черные кудряшки дочери. Ставит ее на пол, говоря: — Иди, приберись…

Ее игрушки разбросаны по всех комнате, как после взрыва.

Наша дочь очень послушная, если можно так сказать.

Она отправляется выполнять поручение отца и будет выполнять его очень исправно, правда даже через час ее ковыряний комната будет выглядеть точно так же, как выглядела.

Амина очень артистичная. И пластичная. Мы показали его тренеру по художественной гимнастике, и та хочет взять ее через год. У нее очень хорошая координация и она легкообучаема. У нее отличные спортивные задатки.

— Дай-ка мне это, — прошу я, когда вижу, как красная ленточка исчезает в пустом мешке с игрушками.

Амина роется, хихикает. Достает медаль, которую я забираю с собой. На кухонном столе коробочка, прежде чем вернуть в нее награду, рассматриваю серебряный диск. Гравировку.

Расул за мной наблюдает, сложив локти на барной стойке.

Я разворачиваю его, подойдя.

Он опускает руки вдоль тела. Смотрит послушно. Его веки потяжелевшие, губы приоткрыты.

На его торсе мелкие синяки. Я выдвигаю ящик, чтобы достать мазь и обработать тот, который на скуле.

Расул прикрывает глаза.

— Теперь ты будешь делать так каждый раз? — спрашиваю, имея ввиду то, что он второй раз подряд вернулся раньше без предупреждения.

— А что, у меня есть вероятность застать тебя с любовником?

Я начинаю смеяться.

Это выходит настолько непринужденно, что он и сам улыбается.

Открывает глаза. Смотрит на меня сверху вниз. Заправляет мне за ухо волосы.

Я покрываюсь мурашками от удовольствия.

После долгого отсутствия дома он всегда очень нежный. Со мной, с дочерью, с Розой.

Впереди у него три месяца отдыха, мы собираемся куда-нибудь на белый песок.

— Что сказал врач? — спрашиваю, глядя на его нос.

Его осмотрели еще в Эмиратах. По страховке.

— Все в норме, не переживай. Смещений нет, заживет, как на собаке.

— А палец?

Он поднимает правую руку, демонстрируя мне ее полностью рабочее состояние. Сжимает и разжимает кулак. На безымянном поблескивает обручальное кольцо. Толстый тяжелый ободок.

— Все работает, — усмехается Расул. — Хочешь моих пальцев?

— Тебе там неплохо голову отбили, раз ты пошлишь при ребенке.

— Меня как щенка отделали. Еле яйца унес.

Я улыбаюсь и обнимаю его за шею. Расул смыкает руки на моей талии, соединяя наши бедра.

Добытая им награда - красноречивое свидетельство того, что свои “яйца” он отстоял…

— Я тобой горжусь… — говорю, когда соединяем лбы.

— Приятно… накормишь меня?

Улыбнувшись, говорю:

— Да…

Я ужасная жена.

Однажды я забыла Амину в лифте. Я была в жутком запаре после вступления в новую должность, и двигалась на автопилоте. Слава Богу, Расул в это время был в отъезде, так что он ничего не знает.

Я готовлю от силы три раза в неделю, задерживаюсь на работе, забываю забросить одежду в стирку. Мне все время не хватает времени, потому что я не вожу машину, и Расул… он компенсирует это как может…

Мы живем, нарушая правила.

Но мы с ним и есть самое большое опровержение правил. И наша семья - это наша территория. Самое дорогое, что есть в моей жизни - это они, мой муж и моя дочь…

Дорогие читатели.

Напоминаю, что у меня вышла новинка