Больные Ублюдки

Поставив книжный шкаф на место, Oтец прошел в гостиную и выглянул в переднее окно. Там никого не было. Снаружи все выглядело нормально. Все выглядело мирно.

– Мы не можем выйти туда снова, - сказал он, продолжая пытаться восстановить дыхание, - ни при каких обстоятельствах. Это слишком опасно. Слышите меня?

Мы дружно закивали.

Никто из нас не хотел спрашивать, что нам делать в этой ужасной ситуации с продовольствием.

Заключённые

На следующий день, после того как мы наткнулись на что-то, черт возьми, с чем мы столкнулись в лесу, Oтец поручил мне помочь ему обезопасить остальную часть дома, пока девочки работали на кухне, пытаясь приготовить еду из оставшихся крох.

– Мы не можем просто сидеть здесь, - сказал я ему, когда мы прислонили раму кровати к окну - положив матрас на пол - в комнате, которую он делил с Mамой, - нам нужна еда!

– Ты же видел, что там было. Одна из этих тварей чуть не убила нас. Если бы другие были ближе или проявили больше интереса к нам, мы бы сейчас здесь не стояли!

– Но у нас нет еды!

– Кто-нибудь обязательно придет. Все будет хорошо. И тем более, что, если все превратились в этих тварей? Ты можешь себе представить, что они сделают с твоей Cестрой? Твоей Mатерью? Ты хочешь увидеть, как это произойдет?

Естественно, я не хотел такое видеть, но знал, что мы не можем оставаться в доме слишком долго. Если нас не убьет голод, то по крайней мере смерть от рук этих монстров была бы более гуманным способом покинуть этот мир - и такое возможно только в том случае, если мы встретим их снова, хотя я знал, что такие шансы весьма велики.

Я спросил его:

– И что же нам делать?

– Кто-нибудь обязательно придет. Мы видели самолеты, пролетающие над нашими головами. Я уверен, что есть и другие выжившие. Военные точно должны были остаться, и если они остались, а мы видели, что они остались, то они сейчас работают над тем, чтобы доставлять всех выживших в безопасное место. Именно так и происходит в подобных ситуациях.

Мне хотелось спросить Oтца, часто ли он бывал в подобных ситуациях, но я понимал, что это будет означать переход допустимых границ. Он мой Oтец, и мне нужно было сохранять уважение к нему. Я не мог бросить ему вызов. Это только приведет к еще большим проблемам и еще большим проблемам между всеми. А нам это было не нужно.

– О чем это вы тут болтаете?
– cпросила Mать, когда вошла в комнату.

– Ни о чём, - быстро ответил Oтец и сменил тему разговора.
– Что там с едой?

Маме не нужно было отвечать. По выражению ее лица мы и так поняли, что там почти ничего не осталось. Тем не менее, она сказала;

– Всё не так плохо. Хватит, вероятно, еще на пару дней, если сократим порции. Но мы не можем больше здесь оставаться, нам нужно найти хоть какие-то припасы.

Отец вздохнул: мы оба знали, что ему придется рассказать Mаме и Cестре о том, что мы видели снаружи и что нам следует опасаться не только мародеров.

– Мы видели там каких-то тварей, - сказал он с тяжелым вздохом.

Я хотел поддержать его, так как знал, что Mаме будет трудно в это поверить, учитывая, что она сама не видела тех монстров. Черт возьми, если бы Oтец пришел домой и рассказал мне об этом, я бы подумал, что это очередная его выдумка, придуманная для развлечения.

– Твари?
– перебила его Mать.

– Может быть, то были зомби? Я не знаю. Они выглядели больными. Заразившимися чем-то, - продолжил он.
– Один из них напал на нас. Оно было очень сильным. Оно было похоже на бешеное животное. Нам с трудом удалось убить его, но... На горизонте мы увидели целую толпу таких. Их было очень много. Мы не справимся с ними, если нарвёмся на них. Они разорвут нас на куски.

– Ну и что вы предлагаете?

Мы с Oтцом оба пожали плечами.

– Но, у нас почти не осталось еды. Буквально крохи. Мы не можем здесь оставаться.

– Нам нужно еще немного подождать. Я уверен, что кто-нибудь обязательно придет...

– Это и есть твой план? Сидеть и ждать? А что, если никто не придет?

У Oтца не нашлось для нее ответа. Свой я оставил при себе. Никто не захочет его слышать - если никто не придет, мы умрем с голоду.

– И что же помешает им ворваться сюда?

– Они не преследовали нас.

– Но ведь вы были недалеко. Что помешает этим существам прийти сюда ночью? Или завтра? Или послезавтра?

– Что ты хочешь от меня услышать? Я не знаю. Мы сделали дом настолько безопасным, насколько это возможно. Нам просто нужно немного времени и посмотреть, что будет. Но что бы мы ни решили, мы не можем уйти сегодня вечером. Если мы это сделаем, нам конец. Мы можем попробовать завтра или послезавтра, может быть, эти твари пройдут мимо или вообще уйдут в другую сторону.

Все замолчали, как только Cестра вошла в комнату. Не потому, что мы что-то скрывали от нее. Похоже, у всех просто не осталось слов, чтобы сказать что-то ещё. Мама явно была не в восторге от того, что мы остались в доме, а Oтец, очевидно, не собирался в ближайшее время отправляться на вылазку.

Миру настал конец, и теперь мы были в тюрьме.

Вопросы

В ту ночь (после того, как все были информированы относительно того, что происходило снаружи) Cестра и я лежали без сна в спальне, которую мы делили. Она лежала на кровати, а я на полу, где уже привык спать. После первой неудобной ночи сна с Cестрой я нашел пол более сносным, чем предполагал.

По лунному свету, пробивавшемуся сквозь щели в баррикаде у окна, я понял, что она не спит. Она смотрела через те же самые отверстия, которые пропускали свет в темную комнату.

– О чем думаешь?
– cпросил я ее.

Мой голос заставил ее вздрогнуть. Она думала, что я уснул. Однако, как и она, я обнаружил, что сон - это последнее, чего я бы хотел.

– Не могу заснуть - сказала она.
– Умираю с голоду.

– Я тоже.

– Мне страшно.

– Мне тоже.

– Как ты думаешь, чем все это закончится?
– спросила она.

– Кто-нибудь обязательно придет. Возможно, через день или два. Как говорит Oтец. Они отведут нас к остальным выжившим.

– А что, если никто не придёт?
– спросила она.

– Я не знаю, - ответил я ей.

Не было никакого смысла лгать ей.

– Почему мы ничего не помним?
– спросила она.

– Наверно, из-за бомбы. Что-то связанное с радиусом взрыва?

– Если бы не та фотография, я бы даже не знала, что ты мой Брат.

– Тогда радуйся, что она у нас есть.

– Те твари, в лесу, - сказала она, - что, если это все, кто остался?

– Такого не может быть.

– Тебе откуда знать.

– Потому что мы тоже были бы одними из них. Если они превратились в... Во что превратились из-за бомбы... Мы бы давно были бы такими же.

– Как ты думаешь, что они такое?
– спросила она.

– Хрен его знает.

– Как думаешь, они придут к нам домой?

– Не знаю.

– Если они нападут, баррикады же не сдержат их?

– Не сдержат.