Больные ублюдки

Он улыбнулся, и мне захотелось выдрать ему все его белоснежные зубы.

— Эллис всего девять лет. Совсем скоро ей исполнится десять, — он мне улыбнулся, и от этой улыбки у меня зашевелились волосы на затылке. — Не успеешь и глазом моргнуть, как она станет старше, уже не ребенком, а скорее юной женщиной, и будет проводить больше времени наедине с собой и с кем-то другим. Ты ведь понимаешь, что я имею в виду, да? Тебе уже одиннадцать, почти двенадцать. Ты уже юноша, и поэтому я хочу, чтобы ты был ближе ко мне. Чтобы защитить тебя.

Я почувствовал, как мои брови поползли к переносице, но не успел я открыть рот, чтобы с ним поспорить, как мистер Эрншоу меня обнял.

— Давай, выпей с нами, — он подвел меня к расставленным в круг креслам, и я сел на свободное место рядом с ним. Я встретился глазами с каждым из мужчин. Они все смотрели на меня.

Меня раздражало то, как они на меня смотрели. От этого у меня в жилах застыла кровь… став ещё холоднее, чем была.

— За Дерека Джеймса, — мистер Эрншоу поднял бокал в честь моего мертвого отца. Дяди повторили его слова и выпили виски. Мистер Эрншоу приподнял мой бокал и подтолкнул его к моему рту. Я помотал головой, не желая пить — мне никогда раньше не приходилось пробовать алкоголь — но он не отставал до тех пор, пока край бокала не уперся мне в губы. Он его наклонил, и виски полилось мне в горло. Он не опускал бокал, пока я не почувствовал жуткое жжение и не закашлялся. Бокал упал на пол, не разбившись. Я вытер рот и потрясённо уставился на мистера Эрншоу. Он обхватил ладонью моё лицо.

— От этого ты сразу почувствуешь себя лучше, сынок. Поверь мне. Это поможет тебе… расслабиться. Тебе очень быстро начнёт нравиться и его вкус, и производимый им эффект, — пауза. — Мы хотим, чтобы ты стал с нами менее напряженным. Мы теперь твоя семья.

Вдруг у меня закружилась голова и комната начала вращаться. Меня это бесило. Мне не понравилось то, как действовал на меня алкоголь. Мне не нравилось терять контроль над ситуацией.

После этого я, видимо, отключился. Когда я открыл глаза, то обнаружил, что миссис Дженнингс грубо тащит меня в мою новую спальню. Она располагалась всего через две комнаты от кабинета мистера Эрншоу. Миссис Дженнингс открыла дверь, и я вошел внутрь.

Комната закружилась, я упал на кровать и заснул.

Я так и не вернулся к Куколке и не почитал ей.

***

Услышав стук в дверь, я поморгал и открыл глаза. Потом поднял голову и потер лицо рукой. Снова раздался стук в дверь, затем ручка повернулась, и в комнату вошла миссис Дженкинс.

— Я хочу увидеть Куколку, — прорычал я, как только она встретилась со мной взглядом.

— Мистер Эрншоу ждет Вас в своем кабинете. Эллис занята.

Я стиснул зубы, и провёл рукой по прикроватной тумбочке. Стоявший рядом стакан воды упал на пол и разбился, ударившись о тонкий ковёр. При движении руку пронзила боль. Всю эту неделю мистер Эрншоу каждый вечер приглашал меня к себе в кабинет провести время вместе с ним и «дядями». И каждый вечер он заставлял меня пить его виски, пока у меня не начинало всё плыть перед глазами, всё время повторяя, что мне нужно расслабиться. С тех пор я днями напролёт не мог толком разлепить глаза. Я чувствовал слабость. Я плохо помнил, что происходило в кабинете после того, как я пил, но на следующий день у меня всегда болели некоторые части тела. Части, которые, как я знал, болеть не должны…У меня в голове постоянно всё путалось, и мне было трудно сосредоточиться.

— Хитэн! — произнесла миссис Дженкинс. — Идёмте. Они ждут.

Мне захотелось воспротивиться, но у меня совсем не осталось сил, поэтому я поднялся и вышел за ней из комнаты. Я поправил жилет, пробежал пальцами по знакомому карману, нащупав внутри часы. Когда мы остановились у двери мистера Эрншоу, я почувствовал, как у меня скрутило живот.

Как обычно Миссис Дженкинс постучала. Но когда я вошел в кабинет, и она закрыла позади меня дверь, все показалось мне каким-то другим. Вместо того чтобы как всегда расположиться у камина, дяди расселись по кругу в центре комнаты. И на этот раз мистер Эрншоу находился не за столом, а сидел вместе с ними.

— Хитэн, — произнёс он и, развернувшись в кресле, посмотрел на меня.

— Иди сюда, — приказал он. Я подошел к нему. — Встань в центр.

Я вошел в центр круга и почувствовал на себе их взгляды. Мне казалось, что у меня в любой момент могут подкоситься ноги. Я так устал…

— Итак, Хитэн, — сказал мистер Эрншоу. Я посмотрел на него, как он сидел там и курил сигару. Он вел себя так, словно был в этом доме королем. — Нам нужно поговорить.

Я ничего не сказал, просто ждал, когда он продолжит.

— О том, что у тебя не осталось никого, кто бы забрал тебя к себе после смерти твоего отца, — он улыбнулся. — Поэтому я согласился стать твоим законным опекуном. Это ты уже знаешь.

Он печально покачал головой.

— Но вот чего ты точно не знаешь, так это как дорого нынче стоит поднять ребенка на ноги.

Я смешался и нахмурился.

— Еда и жильё. Твоё образование…

— Никто не занимается нашим образованием. Никто ни разу не приехал сюда, чтобы нас чему-нибудь научить. С тех пор, как я попал сюда два года назад и мне сказали, что мне найдут репетитора. Никто так и не появился.

Мистер Эрншоу пренебрежительно махнул рукой.

— Ну, видишь ли, Хитэн, твой папа задолжал мне уйму денег, — проговорил он, и я оглядел шикарный кабинет. Ничто в нём не наталкивало на мысль о том, что мистер Эрншоу нуждается в деньгах. Я в жизни не видел ничего величественнее и роскошнее поместья Эрншоу. — В счёт погашения его долга я забрал те деньги, что он тебе оставил... но этого недостаточно. А теперь мне ещё нужно заботиться о тебе. Мне нужно тебя кормить, одевать.

Он пожал плечами.

— Все это стоит денег, — он расслабленно откинулся в кресле. — Ты уже не ребенок, а молодой мужчина. Вопрос только в том, что ты собираешься делать, чтобы заработать себе на жизнь? Чтобы вернуть то, что мне причитается? Мужчина должен всегда отдавать свои долги.

За мной скрипнуло кресло. Я повернулся и увидел, как поднялся дядя Клайв… и встал прямо за мной. Дядя Клайв был самым большим из них. Большим, в смысле толстым. У него были редкие волосы, и он дышал с присвистом.

Он вызывал у меня отвращение.

Он напоминал мне откормленную для жарения свинью.

И что ещё хуже, он всегда улыбался. Широченной, мерзкой улыбкой.

И прямо сейчас, он улыбался этой улыбкой мне.

Дядя Клайв резко повернул голову к двери.

— Пойдем со мной, Хитэн. У меня есть одна идея, как ты можешь уже сейчас начать их выплачивать, — сказал он, и я почувствовал, как судорожно дёрнулись мои пальцы. — Я хочу тебе помочь… раз уж ты теперь член семьи.

Под его взглядом у меня начало неприятно покалывать кожу. Задев меня своей рукой, он скользнул мимо меня и вышел за дверь.

— Ступай с ним, — строго приказал мистер Эрншоу.

Я заставил себя подчиниться и, спотыкаясь, покинул кабинет вслед за дядей Клайвом. Когда я вышел в коридор, он уже ждал у двери в мою спальню. Он шагнул в комнату, и я медленно поплёлся за ним. Сначала я его не увидел, но когда за мной захлопнулась дверь, я понял, что он ждал за дверью.

Мое дыхание эхом раздавалось у меня в ушах. Ладони стали липкими от пота. Затем дядя Клайв двинулся на меня. Он сделал четыре шага в моем направлении, а потом остановился и начал расстегивать ремень. Его лоб, как всегда, покрылся испариной, а на щеках выступили красные пятна.