Большая расплата

Амелия округлила глаза.

— Срань Господня!

— Что? — спросила Хуэйфэнь, проследив, куда она смотрит. — Кто это?

— Откуда я знаю? — буркнула Амелия.

Это же шеф убойного! Та самая, интервью с которой Амелия видела по ТВ, пока подвыпившая квартирная хозяйка раскорячивалась на La-Z-Boy.

Амелия направилась к двери.

— Стой!

В бистро этой команде подчинились все. Включая Амелию.

— Подойди.

Амелия обернулась. Остальные, поняв, что в жертвы выбрана вот эта девушка, а не кто-то из них, отвели глаза, чтобы не видеть неизбежного избиения младенцев.

Сухим кривым пальцем Рут указала на свободный стул у собственного столика. Поколебавшись секунду, Амелия села.

— Разве он не сказал вам оставаться на месте? — строго спросила Рут.

— Вы Рут Зардо, поэтесса? — ответила вопросом на вопрос Амелия.

— Я слышала, в Академии убийство? Твоих рук дело?

Сумасшедшая старуха взирала на нее такими колючими глазами, что лицо Амелии уже должно было кровоточить.

Демоническая утка рядом с Рут согласно кивала и бурчала: «Фак, фак, фак».

Все мысли вылетели из головы Амелии. Кроме одного выражения из книги, предложенной ей Гамашем. Она тогда отвергла его подарок, но впоследствии приобрела подержанный экземпляр в соседней книжной лавке. Марк Аврелий.

«Цель жизни не в том, чтобы быть на стороне большинства, а в том, чтобы не оказаться в рядах сумасшедших».

Амелии стало понятно, что она по уши в «рядах сумасшедших».

Глава 16

Идя по деревенскому лугу, Гамаш разглядывал знаки отличия на форме прибывшего. Корона над звездами ордена Бани, древнего рыцарского ордена.

Человек оказался высокопоставленным «маунти», заместителем комиссара в КККП, Королевской канадской конной полиции.

Изабель Лакост уже готова была представить их друг другу, но человек шагнул навстречу Гамашу с протянутой для пожатия рукой и улыбкой на лице.

Улыбка была вежливая, скорее приветственная, чем радостная. В конце концов, поводом для их встречи послужила трагедия.

— Коммандер Гамаш! — начал человек. — Сожалею об обстоятельствах, но не могу сказать, что огорчен, раз наконец-то встретился с вами.

— Это заместитель комиссара Желина, — представила его Изабель. — Он тут чтобы помочь с расследованием.

«Помочь» было конечно эвфемизмом. Несмотря на всю свою любезность, заместитель комиссара Желина был здесь в качестве сторожевого пса. Чтобы наблюдать за ними. Выслеживать их.

— Поль Желина, — представился заместитель комиссара.

— Арман Гамаш, — представился Гамаш. — Приятно познакомиться.

Рукопожатие офицера КККП было крепким, но не сокрушающим. В нем не было попытки — да и надобности в том не было — чтобы продемонстрировать силу. Она и так подразумевалась.

— Заместитель комиссара как раз прибыл из Оттавы с визитом в штаб-квартиру КККП в Монреале, когда шеф-суперинтендант Брюнель позвонила туда с просьбой о внешнем надзоре, — сообщила Лакост.

— Что ж, удачно сложилось, — заметил Гамаш.

— Oui, — согласился Желина. — Я попросил, чтобы мы трое встретились как можно быстрее. Но оказаться здесь для меня неожиданно. Симпатично, — осмотрелся он по сторонам.

Это было очень вежливо с его стороны, но было так же совершенно ясно, что месье Желина вряд ли пожелает вернуться в Три Сосны в ближайшем будущем.

— D'esol'e, — извинился Гамаш. — Мне пришлось выехать сюда ненадолго, но я вернусь в Академию как можно быстрее. Сожалею, что Вам пришлось проделать столь долгий путь.

— Что ж, честно говоря, так даже лучше, — сказал Желина, шагая рядом с Гамашем к крыльцу. — Хорошо побыть вдали от города, и, по правде говоря, подобные ситуации всегда так неловки. Вклиниваться в чужое расследование... Я делал так однажды. Не самая приятная, но необходимая вещь. И я считаю, что вводную беседу легче всего проводить вдали от места преступления. В тихой, спокойной обстановке. Меньше вероятности, что кто-то отвлечет или помешает. Шеф-инспектор Лакост и я воспользовались шансом и побеседовали по пути сюда.

— А теперь вы хотите поговорить со мной?

— Да. Наедине, если возможно.

Гамаш жестом предложил офицеру КККП подняться по ступенькам крыльца.

— Вы уже осмотрели место преступления?

 -Да, и в дороге уже ознакомился с предварительным отчетом.

— Тогда вам известно больше чем мне.

— О, сомневаюсь в этом, коммандер.

Сказано это было с теплотой, но Гамаш почувствовал некий подтекст. Возможно, даже предостережение.

Не верь всему, о чём думаешь, напомнил он себе. И всё же…

Внезапно за стеклом двери появилась голова. С восторженными глазами и ушами, начинающимися, казалось, у нижней рамы переплетчатого дверного окна, и заканчивающимися где-то ближе к потолку.

Гамаш засмеялся. Вид Анри, стоящего на задних лапах, прижимавшего нос к стеклу, радостно вывалившего язык, и раскачивающегося от энергичного виляния хвостом, неизменно делал Гамаша счастливым. За дверью раздался знакомый голос и знакомые слова, всегда одинаковые:

— Ну-ка, Анри! Уйди! Прочь от двери! Ты же знаешь — он не сможет войти, пока ты держишь её с этой стороны. Хороший мальчик. Сидеть.

Арман, не смущаясь свидетелей, слова «Хороший мальчик. Сидеть» проговорил вместе с Рейн-Мари.

Но тут послышалось совершенно незнакомое:

— Ну же, Грейси. Сюда, вот так. Хорошо. Пожалуйста, так не делай. Ой!

«Грейси?» — удивился Гамаш.

Открыв дверь, он увидел Анри, яростно виляющего хвостом, с улыбкой до ушей, чутко развернутых в его сторону. Анри был готов лопнуть от счастья. Позади Анри стояла, виновато улыбаясь, Рейн-Мари.

— Может быть, ты сначала… — она жестом показала на лужу на паркете.

— О… — промолвил Арман, уставившись на лужу. Но лужица была не самым смущающим обстоятельством.

В руках Рейн-Мари кто-то изворачивался.

— Входите, — пригласил Арман гостей. — Но возможно, вы сначала… — он повторил жест жены и увидел, как Лакост и Желина морщатся, потом вежливо улыбаются, словно лужа на полу это придверный коврик с надписью «Добро пожаловать».

Аккуратно обойдя лужу, они направились в гостиную.

— Держи, — Рейн Мари вручила мужу то, что было у неё в руках, а сама отправилась устранять нежданную сырость.