Большая встряска [Подвиги комиссара Фухе]

Фреда потащили по коридору и впихнули в мерзкого вида комнату с большим камином, в котором горел, похоже, целый вагон дров. А посреди комнаты, у большого письменного стола стоял, подбоченясь, сам Отто Скорфани.

"Вот и крышка!" - подумал Фухе, но, уже приготовившись отойти к праотцам, бросил, однако, привычный взгляд на сапоги террориста. Увы, и тут его ждало разочарование: сапоги на Скорфани были явно не те - и голенища ниже, и кожа хуже.

– Ты чего это на сапоги уставился, мерзавец?
– ласково обратился к нему Скорфани, демонстрируя Фреду хук справа.

"У Дюмона удар лучше", - решил инспектор, катясь по бетонному полу. Тут сапог Скорфани вошел в соприкосновение с головой инспектора, дав ему на короткое время рассмотреть вблизи носок и подметку.

"Явно не те сапожки", - сделал окончательный вывод Фухе, теряя сознание.

Очнувшись, он приподнялся с пола и глянул на Скорфани. Тот обозревал Фреда еще более ласково. Он дал возможность еще раз близко исследовать свой сапог и начал:

– Прежде чем я тебя, ублюдок проклятый, освежую, зажарю и собакам скормлю, хочу тебе сказать, полицейская ты шкура, что сапог я не крал! Понял, остолоп?

– Врешь, сволочь!
– ответствовал Фухе.
– Мне точно сказали. И фотография сходится!

– У-у-у!
– зарычал Скорфани и сплясал от ярости лезгинку.
– Я сапоги эти, дубина, выменял на бутылку французского коньяка у твоего министра внутренних дел, который, между прочим, с тридцать пятого года работает на нашу разведку. Понял, унтерменш, ферфлете тейфель?

– Врешь ты все!
– промычал Фухе и решил больше ничего не говорить. Он отвел взгляд и уставился на разложенные у каминной решетки щипцы, щипчики, клещи, буравчики и прочую дребедень, слегка ржавую от крови и изрядно накаленную от близости огня.

– Любуешься?
– заметил его взгляд Скорфани.
– Нравится? Ну вот что. Если не хочешь, чтобы тебя перед свежеванием познакомили еще и с этой коллекцией, ты сейчас сядешь за стол и напишешь все о деятельности твоего начальника Конга и вашего генерала Кальдера, чтобы у нас был наконец повод для войны с вашей нейтральной пока державой! Пиши поподробней, чем дольше писать будешь, тем позднее тебя жарить начнут.

Фухе подошел к столу, осмотрел его, вздохнул, сел на стул и начал терпеливо исписывать лист за листом. Хотя общение с бумагой всегда приводило его в плохое настроение, теперь он самым тщательным образом писал все, что он думал об Отто Скорфани, о его родственниках и предках по мужской и женской линиям, а также о соседях, начальниках и сослуживцах. Исписав десятый лист, он с удовлетворением вздохнул и промолвил:

– Готово!

– А ну давай!
– потребовал Скорфани, подходя к столу.

– Минутку, я только промокну чернила, - заявил Фухе, хватая со стола пресс-папье. Реакция у Скорфани была отличная, и он успел заслониться рукой от удара. Пресс-папье не разнесло вдребезги череп террориста, но его правая рука тут же повисла плетью.

– Ах ты!
– хрипел Скорфани, пытаясь дотянуться до Фухе левой рукой.
– Эй, охрана!

Дверь камеры распахнулась, но вместо ожидаемых охранников на пороге выросли Альбер и Жан - макизары из группы Фухе, сброшенные вместе с ним на парашютах той памятной ночью.

– Привет, Бюрократ!
– крикнул Альбер.
– А мы тебя уже второй месяц ищем! Пойдем отсюда, а то эти болваны очухаться могут! 23. СНОВА САПОГИ

До начала церемонии оставалось еще полчаса, когда Фухе, Конг и Кальдер вошли в конференц-зал культурного центра имени Жоржа Помпиду.

– Рановато мы, - заметил Кальдер, поудобнее усаживаясь в кресле и кутаясь в захваченный из гостиницы плед.

– В самый раз, - ответил Фухе.
– Нужно еще успеть сказать высокому собранию пару слов и аппаратуру наладить.

– По-моему, ты все же перестраховываешься, - с сомнением в голосе заметил Конг.
– Едва ли эти типы из "31 августа" решатся на такое. С чего это ты взял, что именно сегодня готовится терракт?

– Интуиция, - буркнул Фухе.

– Ха!
– усмехнулся Конг.
– Про твою интуицию, шнурок, уже два десятка лет анекдоты ходят. Никакой интуиции у тебя нет и не было! Просто ты везуч до невозможности. Ну, не подоспей тогда твои Альбер и Жан, что бы ты делал?

– Как нибудь уж, - неопределенно ответил Фухе.
– А то, что мы благополучно до Франции добрались, это тоже, по-твоему, везение?

– Конечно!
– согласился Конг.
– Именно везение. И то, что тебя после этого Скорфани так и не смог поймать - это тебе просто феноменально везло. Он ведь самого Муссолини украл! А мы, если помнишь, именно тогда летели с тобой в Италию к Бадольо, помнишь?

– Август сорок третьего, - кивнул Фред.

– Именно! Тогда же Скорфани бомбу нам в самолет подложил, а в результате только и делов, что у тебя брюки сгорели!

– Не горели у меня брюки, - мрачно заметил Фухе.
– Только левая штанина чуть припеклась.

– Чуть!
– возмутился Конг.
– Зачем же ты тогда под шотландца работал? Ради смеха?

– Ради конспирации, - еще более мрачно заметил комиссар.

– Ну да, как же! А потом, помнишь, во время высадки в Нормандии, когда тебя с группой послали под Кан, где как раз находился батальон "Вюртемберг - 777", что тебя тогда спасло?

– Интуиция, - упорно стоял на своем Фухе.
– Я тогда почувствовал, что не стоит без разведки лезть в Кан.

– Ну это ты врешь!
– не согласился с ним Конг.
– Ты просто пьяный был, а твои головорезы без тебя в Кан не пошли. Я и говорю: везуч ты больно!

– Не очень, хе-хе, не очень, - проскрипел Кальдер.
– Сапожки-то, сокровище национальное, хе-хе, реликвия драгоценнейшая - прахом пошли.

– И вовсе не прахом, - не согласился Фухе, - а утонули на той чертовой субмарине вместе со всеми.

– Ну так уж и со всеми!
– сказал Конг.
– А Скорфани? Он-то спасся!

– Спасся он без сапог, - уверенно заявил Фухе.
– Сам видел. И вообще, мне пора.

Комиссар смело вышел к президиуму, залез на трибуну и гаркнул, перекрывая разговор присутствующих:

– Господа! Коллеги! Позвольте мне перед началом заседания занять у вас немного времени - пять минут, не больше. Прежде всего, прошу запомнить, что по сигналу "Алекс"…

Фухе прекрасно уложил свою речь в пять минут. Завершив выступление, он поспешил вернуться на свое место. И вовремя: президиум заполнили высокопоставленные гости и не менее высокопоставленные хозяева, и торжественное заседание началось.

– Ну и словечко ты выдумал, - шепнул Конг комиссару.
– Тоже мне сигнал - "Алекс"!