Большая встряска [Подвиги комиссара Фухе]
Шрифт:
– Да, - согласился Фухе, - тем действительно труба!
1985 г.
Кампания
Однажды в грустный унылый понедельник Фухе был вызван в кабинет Дюмона.
– Газеты читаешь?– грозно спросил комиссара Дюмон и прицелился в него из гранатомета.
– Да я, да вот, да сегодня же к вечеру… - начал мямлить Фухе, уклоняясь от грозного оружия.
– Убью!– заревел Дюмон.– И скоро убью! Но пока живи и слушай!
Комиссар весь обратился в слух, угодливо склонившись перед гранатометом. Дюмон продолжал:
– Вчера в "Полицай тудей" была передовая. Все наши силы - на борьбу с пьянством! Понял?
– Так
– Болван!– замычал Дюмон и взмахнул гранатометом.– Бороться с пьянством надо в самой поголовной полиции! Понял?!!
– Понял… - упавшим голосом вздохнул Фухе.
– Ты назначаешься ответственным за наш отдел. Вот тебе список наших алкоголиков - иди и искореняй. Пшел!
Удар каблуком - и великий комиссар выкатился за дверь.
С горя перед непривычным делом Фухе отправился в паб, где принял свои обычные пятнадцать-двадцать кружек. Сверившись по списку, он сообразил, что перед ним в полном составе собрались все его подопечные.
– А-а-а!– взревел Фухе.– Работу среди вас вести, заразы! Искореню!– И в воздухе взметнулось пресс-папье…
– Ну как?– спросил де Бил у Дюмона на следующий день.– Искореняете пьянство?
– Уже!– отрубил Дюмон.– Под корень! Да, шеф, сообщите в отдел кадров - у нас опять дюжина вакансий.
– Свято место пусто не бывает!– глубокомысленно изрек де Бил, и начальники на радостях пропустили по стакашке виски за успех кампании и за здоровье Фухе.
1985 г.
Подарочек
С.К. с Новым годом!
Габриэль Алекс с некоторой опаской поднимался по грязной заплеванной лестнице на пятый этаж, где вот уже второй год жил его давний друг Фред Фухе, уволенный из поголовной полиции за участие в необоснованных репрессиях и теперь коротающий скучные дни за бутылкой скверного пива. Габриэль, уже давно не видевший бывшего комиссара, слыхал о том, что характер у Фухе стал совсем невыносимый, что делало визит к заслуженному борцу с преступностью крайне небезопасным. Алекс и рад был бы отказаться от этого визита, но сегодня было 31 декабря, а традиция - это традиция, даже для Габриэля Алекса.
Отыскав нужную квартиру, Алекс собрался позвонить в дверь, но к своему изумлению обнаружил, что звонить не имело смысла: звонка не было, как не было и двери. Лишь одинокая скоба болталась на дверном косяке с совершенно обреченным видом.
– Фред!– неуверенно воззвал Алекс, стоя на пороге. Из квартиры мощно пахло перегаром и дурными папиросами.
– Кому там жить надоело?– вежливо осведомились изнутри. Затем что-то зашлепало, и перед Алексом объявился бывший бравый комиссар. Габриэль взглянул на друга и горестно вздохнул - право, даже в тот день, когда Фухе случайно выпал из рейсового лайнера Париж-Шанхай, он выглядел несколько приличнее и оптимистичнее.
– Фред, - пробормотал Алекс.– Д-дверь, Фред. У вас дверь сняли!
– Нет, - хмыкнул Фухе.– Я ее сам соседу продал за две поллитры. А на что она мне? Вчера последнюю раму загнал, а обои еще на прошлой недели пропил. Пусть грабят, обормоты, если найдут чего. Ну, а ты как? Все ездишь? Свечи сбываешь?
– Да… - кивнул Алекс, постепенно приходя в себя.– Я проездом из Монтекарловки. Ненадолго… Ведь сегодня
тридцать первое декабря… Мы же каждый год…Каждый год в этот предпраздничный день друзья навещали одного из крестных отцов фухеистики, директора издательства "Уорлд Фухе пресс" Сержа Каплина, и даже в этот тяжелый год традицию нарушать не следовало.
– А может - ну его?– спросил Фухе, привычным жестом обшаривая карманы Алекса и слегка облегчая их от излишнего содержимого.– У меня тоска… Еще прибью… Ну ладно, если уж традиция…
– Только вот подарок бы… - пробормотал Алекс.– Я не успел… Самолет задержали… Посадка…
– Еще и подарок, - совсем помрачнел Фухе, но тут же его лицо прояснилось: - А чего! Можно и подарок! Я сейчас…
Фухе скрылся в мрачных глубинах квартиры, затем что-то долго переворачивал, чертыхаясь. Наконец, он накинул все, что осталось от его клетчатого пиджака, и, отфутболив попавшуюся под ноги пустую бутылку из-под дихлофоса, уверенным шагом вышел из квартиры. Алекс засеменил рядом.
Пока Габриэль произносил прочувственную речь, стоял перед как всегда важным и напыщенным директором издательства, Фухе угрюмо смотрел в пол и ковырял ботинком паркетину.
– …мы приготовили вам, отец наш и благодетель, скромный подарок, - закончил свой спич Алекс и с надеждой посмотрел на Фухе. Серж Каплин из уважения к когда-то знаменитым своим гостям брезгливо взглянул на бывшего комиссара.
– А, - сообразил Фухе.– Подарок тебе? Ну, получай, буржуй, от безработного!…
Рука комиссара привычным движением скользнула в карман, и через секунду над липкими волосенками Сержа взлетело известное всему прогрессивному человечеству… да-да, то самое! Пресс, которое папье!
– Ваньсуй!– вякнул Каплин по-китайски и приготовился умереть. Но грозное оружие лишь слегка погладило лысеющую голову директора. Живой, но потерявший от ужаса дар речи, Серж сполз на пол и застыл. Собрать все ценные вещи и деньги, имевшиеся в квартире, было для Фреда и Габриэля, прошедших прекрасную школу, делом пяти минут…
– Хорош был твой подарочек!– хмыкнул Алекс, допивая из горлышка бутылку "Арманьяка".– Но, может, все же не стоило? Все-таки праздник, традиция… Можно было и на неделе заехать…
– Бестолочь ты, Алекс!– сообщил Фухе, прыская в пиво дихлофос.– Да если бы не праздник… Ну, подумай, Габриэль, куриная башка, жить бы ему, ежели б не традиция? Лишний год жизни - это разве не подарок?
– Подарок, подарок!– успокоил его Алекс.– С Новым годом!
– С новым счастьем!– прочувственно ответил Фухе и, отхлебнув пива с дихлофосом, занюхал этот нектар клеем "Момент".
31 декабря 1989 г.
С новым счастьем!!
С. К. с Новым годом!
Фухе был поклонником традиций. Служба - службой, отпуск - отпуском, а Новый год комиссар привык встречать по старинке - с нейлоновой елкой, свечами и ночным телевизором. Правда, в этом году после очередного виража обновленческой политики вождей Великой Нейтральной Державы пришлось подсократиться, и в пустом холодильнике комиссара поджидала единственная бутылка "Виноградного сверхособого" и банка заморской кильки пряного посола… Но свечи были готовы, и Фухе предвкушал… Новогодняя речь генералиссимуса, бой колоколов в Большом кафедральном, программа «Танцы-Шманцы»… Осколок привычного, того что грело душу все эти годы политики Обновления.