Большой погром

Рыцаря мои слова обрадовали. Конечно, он служака и только что выполнил поручение своего сюзерена. А потом Роберт выдал первую порцию сведений, которыми его командир де Корентин решил со мной поделиться.

По слову папы римского будущий английский король Генрих Плантагенет, который в этой исторической реальности так и не стал мужем Алиеноры Аквитанской, начал строительство большого флота. Примерная численность кораблей, которые сейчас строятся на вервях Бреста, Кемпера, Ванна, Нанта, Брюгге и Антверпена перевалила за сотню и они будут спущены на воду уже следующим летом. Официальная версия этого грандиозного мероприятия — Генрих планирует переброску войск в Англию, для войны с другим претендентом на престол Стефаном Блуаским. А на самом деле он должен очистить Ла — Манш и побережье Европы от варягов, после чего совершить поход в Венедское море, разорить наши порты и заблокировать военно — морские силы. И в этом ему помогут другие преданные папе римскому правители. Испанцы уже готовятся послать эскадру, германцы и датчане по приказу из Рима выделят корабли, а еще богатые города Брюгге и Антверпен, наверняка, пошлют своим мореходов.

Эта информация меня заинтересовала. Да и не могло быть иначе, если она касается всего Венедского союза. Есть над чем подумать и что обсудить с Рагдаем Поморянским. А потом Роберт перешел ко второй новости.

В Священной Римской империи создан новый боевой орден, который получил название — орден рыцарей госпиталя Святой Марии Немецкого Дома, и его главной задачей ставилось уничтожение славянских язычников. Людям, которые окружали меня, это название ничего не говорило, а мне словно в сердце иголку вонзили, и я моментально сжал кулаки. Ведь что такое орден Святой Марии Немецкого Дома? Это правильное название Тевтонского ордена, который из-за моего появления в прошлом появился на сорок лет раньше. База этого ордена временно находится в Вормсе, он активно набирает воинов, и папа римский даровал ему экземпцию, то есть вывел крестоносцев из-под власти местных церковных иерархов и напрямую подчинил Риму. Но при этом почетным главой нового ордена стал Фридрих Барбаросса. Следовательно, влияние на тевтонов он будет иметь при любом раскладе.

Вот такие дела. Снова плохие вести. Но в этот раз, в отличие от утра, я собрался и был готов действовать. Нужно торопиться и для начала следует составить план действий. Поэтому, отдав приказ ночью отправить Роберта де Ге в острог за городом и охранять его, словно дорогого гостя, я поспешил домой.

Однако сразу заняться делами, не получилось. Меня встретила Дарья, которая держала на руках нашего сына Векомира. Я обнял ее и потискал ребенка, а потом спросил жену:

— Что с Нерейд?

Дарья передала сына служанке, прижалась ко мне и прошептала:

— Она уже успокоилась, но ты должен с ней поговорить.

— А что не так? Почему она сорвалась?

— Нерейд снова беременна.

— Так это же хорошо, — я улыбнулся.

— Ты не все знаешь и замечаешь, Вадим. Постоянно торопишься, бежишь куда-то, спешишь, а мы, твоя семья, остаемся в стороне и это обидно.

— И чего же я не знаю?

— Когда Нерейд рожала Ярославу, роды были тяжелыми. Вот она и боится, что третий ребенок может ее доконать. Нерейд целительница, понимает это. Сама себя пугает, потому и сорвалась.

Все встало на свои места и Дарья права. За глобальными задачами, которые я перед собой ставлю, от меня отдаляются близкие. Но что поделать? Я не могу жить иначе. Невозможно бросить народ, которому мои потуги и усилия, по большому счету не видны и безразличны, а затем забиться в темный угол. Поэтому ничего не изменится.

— Так ты поговоришь с Нерейд? — спросила Дарья.

— Конечно, — я поцеловал ее и вместо кабинета направился в женскую половину дома.

Глава 8

Волин. Осень 6658 С. М.З. Х.

Посланник французского короля в Рароге не задержался и через два дня, навязав ему в попутчики наших шпионов, я отправил Роберта де Ге на родину. «Крес» снова направился в Ла — Манш, а я вышел на тропу Трояна.

Для начала навестил Аркону и пообщался с Доброгой. Потом оказался в Волегоще, где застал Войдана Лебедяна и посетил два храма, Яровита и Велеса. Затем побывал у Никлота и Вартислава, который был рядом с отцом. Далее сходил в гости к Хунди Фремсинету, посетил Новгород и только после этого оказался в Волине. Здесь встретился с великим князем венедов и застрял. Очень уж много идей и задумок в моей голове, все предстояло обсудить с Рагдаем Поморянским и по каждому вопросу необходимо принять решение. Однако через три дня мы с великим князем закончили обсуждение, и сошлись для окончательного подведения итогов…

Светлая горница. Погожий летний день. Через открытые окна в помещение проникают голоса воинов, которые находились рядом с княжеским теремом занимались чисткой оружия и смазкой брони. Мы за столом, один напротив другого. Справа запотевший кувшин с квасом и простые глиняные кружки, а между нами стопка исписанных листов, чернильница и перья. Писать в основном приходилось мне, поэтому руки, как и рукава рубахи, в темных пятнах. А что поделать? Мы торопились, спали мало и горницу покидали редко. Рагдаю проще, за ним жена присмотрит и напомнит, что нужно сменить одежду. А я здесь один, подбородок в колючей щетине, одежда пропахла потом и пора принять баньку. Но это после. Закончим, тогда и отмоюсь, переоденусь, побреюсь и отосплюсь.

Рагдай тяжело вздохнул, взял первый лист бумаги, посмотрел на меня и спросил:

— Начнем?

— Начнем, — отозвался я.

— Кто имеет право принимать решения в нашем союзе?

Он кинул взгляд на лист, а мне это не нужно и я начал перечислять людей, которым можно доверять судьбу всех венедских племен:

— Ты, как великий князь, и витязь Триглава. Я, как владетель Рарога, будущий князь Зеландии и витязь Яровита. Будимир Виславит, как князь ранов. Никлот, как князь бодричей. Велимар, как князь лютичей. Доброга, как верховный жрец Святовида. Это все.

В решении данного вопроса мы расходились, и Рагдай сказал:

— Нужно расширить список.

— Снова предложишь добавить верховных жрецов Яровита, Триглава и Велеса?

— Да.

— Ладно. Но тогда, помимо них, впишем еще двоих.

— Кого?

— Идара Векомировича и молодого Вартислава Никлотинга. Первый — главный владетель Борнхольма. Второй — в свой черед сменит Никлота.

— Я не против, — он передал лист мне, и я стал вписывать в него новых членов «закрытого клуба». — Однако странно как-то. Идара и Вартислава к секретам союза допускаем, а Яксу Шпреванского нет. Отчего ты его невзлюбил?

— Не верю ему.

— Но он князь.

— И что? Прислушайся к своим чувствам, Рагдай, и скажи — ты ему веришь?

Он помолчал, немного подумал и ответил:

— Нет.

— Вот и я о том же.

Рагдай спорить не стал. Налил нам кваса, поставил рядом со мной кружку, взял следующий листок и продолжил:

— По сотрудничеству с королем франком, я так понимаю, все просто?

— Да. Об этом будут знать двое, я и ты, а остальным это ни к чему. Не потому, что я чего-то опасаюсь или кому-то не доверяю. Просто есть секреты, допуск к которым должен быть у ограниченного круга.

— Согласен.

Следующий лист. Рагдай вчитался в неровные строчки, помолчал и спросил:

— Ты уверен, что станешь князем Зеландии?

— Да.

— Сколько на острове сейчас владений?

— С самого начала было восемнадцать. Сейчас двадцать четыре. Наследники Мстислава его земли разделили, а у него были самые богатые владения, Роскилле и поселки вокруг. Но серьезных соперников я не вижу. Поэтому стану князем.

— А что Вартислав и воевода Громобой?

— Вартислав, как уже было сказано, наследник Никлота. Ему о защите родовых земель думать надо и я с ним договорился. Он за меня. Громобой и Верен Байкович тоже. А остальные пойдут за нами. Есть несколько мелких вождей, от кого можно ждать неприятностей, но они ничего не решают. Опять же ты и другие венедские князья на моей стороне. Так что сомнений нет.