Большой

Начнем же мы изучение трудной, но крайне интересной магической науки с освоения жестов. А точнее, базовых движений палочкой, поскольку правильная и развитая моторика крайне важна. При выполнении заклинания левитации, например, которое мы довольно скоро изучим, кстати, если неверно произнести вербальную формулу, скорее всего, результат будет нулевым. Чары просто не сформируются. Но при ошибке в жесте, при достаточной воле можно получить абсолютно непредсказуемый эффект. Например, быка, стоящего у вас на груди. Либо взрыв. Поэтому не советую экспериментировать с чарами без присутствия опытного взрослого, до поры, до времени. Более того, я категорически вам это запрещаю, пока вы не научитесь хотя бы приблизительно просчитывать последствия того или иного действия. Я знаю, что вы будете отрабатывать изученные заклинания и осваивать новые из книг, либо на примере старшекурсников. Поэтому убедительно прошу вас - не делайте этого в одиночку, во-первых, и отрабатывайте жест и слово до автоматизма, не вкладывая волю, чтобы не случилось непоправимое. Магия не только чудесна и восхитительна, но и очень опасна. Запомните это на всю жизнь.

А теперь достаньте свои палочки и повторяйте за мной...

***

Следующим занятием стоял урок Травологии с Гриффиндором, на котором была добрая профессор Спраут, горшки, растения и много копания в драконьем навозе, сопровождающегося теорией от учителя и гримасами отвращения от многих учеников. Особняком тут выделялся только Невилл Лонгботтом, кажется, нашедший дело всей своей жизни в волшебной теплице. Хотя еще отличились Уизли и Малфой. Один перемазался дерьмом так, что стал похож на садового гнома, а второй был настолько погружен в свои внутренние переживания, что его едва удалось спасти из дьявольских силков, которые его медленно оплели от ушей до пят, а потом, когда тот сообразил, что происходит и запаниковал, начали его душить и забираться во все доступные и не очень места. Майкл, увидев это зрелище, сказал что будет держаться подальше от тентаклей с такими нетрадиционными предпочтениями. На вопрос Терри: "А что тогда традиционные?", он ответил, что нормальные тентакли лапают только кавайных лоли. Что это за звери такие никто, само собой не знал, но бедную лиану теперь сторонились все. Просто на всякий случай.

***

На следующий день у ребят был урок Трансфигурации, вновь сдвоенный с Хаффлпаффом. На нем строгая, как всегда, профессор МакГонагалл сначала продемонстрировала на себе, что такое анимагия, поджидая студентов в облике весьма изящной кошки темного окраса. Когда начался урок, секунда в секунду, сидевшее на столе животное спрыгнуло на пол, в полете обращаясь женщиной с идеальной осанкой, которая уже твердо стояла, осматривая класс.

После приветствия и превращения стола в свинью и обратно, профессор МакГонагалл загрузила студентов зубодробительной теорией и техникой безопасности до конца занятия, длившегося три часа. Выходили из кабинета школьники с крайне измученными физиономиями, благо на шедшей следом истории магии, которую вел крайне нудный и абсолютно индифферентный к происходящему вокруг призрак профессора Биннса, они смогли всласть отоспаться.

В ночь со среды с четверга на пятницу было еще занятие по астрономии, на котором все благополучно храпели, опираясь на телескопы.

***

Пятница же запомнилась каждому первокурснику Хогвартса, став черным днем календаря. В этот день все четыре факультета познали боль и унижение, страх и позор. В пятницу были уроки зельеварения. А на уроках зельеварения был профессор Снейп. По мнению гриффиндорцев, получить на свою голову девять казней египетских было гуманнее, чем пережить хотя бы один урок у похожего на вампира сальноволосого преподавателя в черном.

Вороны и на зельях были вместе с Барсуками, чему были несказанно рады, поскольку успели неплохо сработаться с дружными и трудолюбивыми ребятами. Впрочем, от массового снятия баллов их это не спасло, хотя до антирекорда Львов им было, безусловно, далеко.

Войдя в класс своей фирменной походкой, с развевающимися за спиной полами мантии, профессор Снейп сначала провел перекличку, особо остановившись на одном ученике, что смотрел на него такими родными и знакомыми, но такими недостпными изумрудными глазами:

– Мистер Поттер, наша самая большая знаменитость за все время. Интересно, ваши знания также велики, как ваши слава и габариты? Что получится, если смешать корень златоцветника и настойку полыни?

– Сильное снотворное, сэр, его еще называют Напитком живой смерти.
– не колеблясь ответил Гарри.

– Какая разница между аконитом и клобуком монаха?

– Это одно растение, сэр. Так что никакой.
– вновь не растерялся великан.

– Последний вопрос, Поттер - где мне искать безоар?

– В нагрудном кармане, профессор. У каждого зельевара должен быть с собой безоар.

– Принимается.
– скривился Снейп, - Хотя вообще безоаровый камень ищут в желудках коз. Вижу, вы приняли к сведению мой совет и не теряли времени даром. Посмотрим, на сколько хватит вашего усердия. Так, почему никто не записывает!?

После этого, профессор записал на доске рецепт зелья от нарывов и дал команду начинать. Сам зельевар черным вороном вился над головами школьников пресекая разговоры, устраняя непредвиденные последствия ошибок и, конечно, щедро снимая баллы за любую провинность.

В конце занятия зелье не получилось практически ни у кого. Удовлетворительного результата смогли добиться только Тони и Ханна со своими напарниками. Гарри же полностью запорол нарезку ингридиентов, получив "Тролля" и отработку на следующей неделе. Вообще, парень умел готовить, спасибо трудовому рабству у Дурслей, но ему было откровенно тяжело выполнять тонкую работу по строганию слизняков и кореньев строго определенной нарезкой, тем более таким крошечным ножом, как в стандартном наборе. Его руки были великоваты для такого.

***

Последним значимым событием первой учебной недели для Гарри стало знакомство с одной девочкой с Грифиндора, Гермионой Грейнджер. Они впервые заговорили в библиотеке, в погожий субботний день. В каком-то роде ребята нашли друг в друге родственные души, по-крайней мере в части любви к чтению.

Они провели вдвоем за книгами больше четырех часов, пропустив обед, споря о началах теории магии, которые давал им на уже прошедших занятиях профессор Флитвик. Гермиона упрямо отстаивала точку зрения из книги Кассиуса Моложавого, тогда как Гарри продвигал собственные соображения, как на основе занятий с профессором, в том числе и внеклассных, так и по мотивам прочитанного в этом же читальном зале за прошедший месяц. Упертость обоих ребят привела к тому, что в конце концов сварливая старушка мадам Пинс выгнала их обоих из обители знаний буквально взашей.

– Что-то мы увлеклись..

– Ага. Слушай, Гарри, а ты правда всю жизнь учился бороться с темными лордами и тебя растили на секретных суперзельях?

– Ничего подобного! Я узнал о магии месяц назад от Хагрида. А где ты услышала такую чушь? От Майкла?

– Да нет, это Джастин с Хаффлпаффа на завтраке рассказывал.

– Любопытная теория у него. И без всякой японщины... А большим я стал из-за магического выброса, когда..
– гигант осекся и посмотрел куда-то в стену, - В общем, у меня было трудное детство.

– Ой! Прости меня пожалуйста!
– прикрыла рот Гермиона, почувствовав себя очень виноватой.

– Да ничего. Все нормально. Пойдем на ужин. На сытый желудок лучше думается.

– Да ну?

– Ага. А на голодный - лучше делается.
– улыбнулся гигант.

Парню понравилась девочка. Она первая не начала с ним знакомство с воплей о его размере или презрительных фырканьях о тролльей крови. Она отнеслась к нему, как к обычному человеку, чего Гарри очень хотел уже много лет. Он надеялся, что они станут хорошими друзьями и шел в сторону Большого зала с довольной улыбкой.