Болтун. Отражение
Шрифт:
– И то хорошо.
Система выдала мне очередное извещение "Репутация с деревней Поречье изменилась. Текущий статус - равнодушие". Это что - перед этим недоверие было? Я забрал протянутый документ в котором значилось.
"То, что делает предъявитель сего, делается по моему приказанию и для блага деревни". Ниже стояла широкая размашистая подпись заверяющая подлинность документа. Впрочем я и без нее был уверен в этом - система не ошибается.
На этом темы для беседы были исчерпаны - я тщательно расспросил Стюарта еще в прошлый раз и с тех пор новых вопросов к нему не добавилось - я раскланялся и вышел на улицу. Времени из отпущенных Мариной трех часов оставалось все меньше, а мне предстояла нелегкая задача - пообщаться со всеми обитателями Поречья. Причем не факт что даже полученный мной документ откроет передо мной все двери.
Интересно чем занимается Марина сейчас. Представилось как она читает забравшись
От Марины мысли перешли к Дани. Мне предстоял с ней сложный разговор и я не представлял что и как буду говорить эльфийке. Вот только и избегать этого разговора не стоит. Интересно куда ее услала Шелрира. Вряд-ли сюда в Поречье, тогда бы эльфийка давно бы уже вернулась. Значит кроме этих двух деревенек здесь, в относительной близости есть и другие населенные пункты и было бы неплохо их посетить. Ведь каждая новая деревня это потенциально новые задания, выполнение которых приблизит меня к заветной цели. Но это потом, а сейчас меня ожидало мое расследование которое пора бы уже доводить до логического завершения.
Глава тринадцатая
Я сидел на берегу и занимался тем что пускал "блинчики", благо камней подходящей формы и размера хватало с избытком. Не думал что физика в "Отражениях" проработана до такого уровня, но игра в очередной раз подтвердила тезис о своей проработанности даже в мельчайших деталях. Последняя попытка вышла особенно удачной и пущенный "голыш" пропрыгал почти до середины реки и уже там, напоследок заложив крутой вираж, кинул в пучине булькнув на прощание. Это было, пожалуй, самое значительное из моих достижений за последние четыре часа. Мало того что в означенное мне время я не смог уложиться - в общем-то я на это особо и не рассчитывал, так еще и информации сумел добыть всего-ничего. И ведь не скажешь что она бесполезна. Я например узнал что достопочтенный Кныш наредкость злопамятный и склочный старикан, которого староста Стюарт чуть ли не каждый день вызывает к себе на ковер, потому как лодочник обладает редким даром косячить на ровном месте. Еще я узнал что вдовствующая Хелен Богарт рада приголубить любого представителя мужского полу, за что ее не любит вся женская часть деревни, а вот Милка Нелюдимка не дает вообще никому, посему и помрет старой девой ибо в свои тридцать и так никому не нужна. Удивительно как записка от старосты меняла отношение местных неписей к моей скромной персоне. Если первоначально со мной и разговаривать некоторые не желали, то увидев документ сразу входили в положение и охотно делились со мной наболевшим и прервать поток словоизлияний временами стоило куда как большого труда. Перед священниками так народ не откровенничает на исповеди как откровенничали со мной.
Пожалуй я узнал что-то про каждого из жителей Поречья даже про старосту который раньше по молодости был человек человеком. Но после того как вернулся из армии и занял начальствующее место возгордился и держит всех в черном теле, особенно бедолагу Кныша у которого руки растут не из плеч. Только вот вся эта в высшей степени важная информация ни на шаг не приближала меня к разгадке вьюнка и ситуации с Делией, с которой все было не столь радужно как расписывал мне Стюарт.
Девчушку действительно любили в деревне... Взрослые. Правда чего в этих ответах было больше - истинной теплоты или боязни старосты судись не берусь. Факт тот что все взрослые говорили про девочку только хорошо, в отличии от остальной детворы которой доставалось по первое число. И этот хулиган, и тот ротозей, третий вообще бездельник и непутеха. Девочки вот в деревне хорошие, но не все ибо дочка Хелены вся в мать и вырастет точно такой же. А конопатую Марго даже когда вырастет в жены никто не возьмет ибо страшна и неухожена.
Естественно такая разница в восприятии не нравилась детворе Поречья и, как Делия не старалась, друзей у нее не было. Нет, в отличии от Йелраги ее никто не травил, все же старосту побаивались и уважали не только взрослые, но и в компании особо никто не звал что девчушка не могла не чувствовать. А временами. При ее появлении игры вообще сворачивались и переезжали в другое место. Об этом мне поведал забавный извазюканный с ног до головы
мальчуган лет десяти, босый и облаченный в полотняные штаны и рубаху утратившие под слоем пыли и грязи свой первоначальный цвет. Паренек был занят очень увлекательным делом - мучил лягушку. Он держал ее за задние ноги и все попытки бедного земноводного высвободиться вызывали у него лишь приступы веселья. Даже мое появление не заставило его прервать свое занятие, настолько он был им поглощен. Когда я деликатно кашлянул привлекая к себе внимание он вздрогнул и невольно выпустил из рук свою живую игрушку, которая уже не чаяв выбраться на свободу, тотчас поспешила убраться в какое-нибудь укромное местечко. Проводив свою недавнюю игрушку грустным взглядом мальчуган непоседливо и весьма невежливо поинтересовался:– Чего надо?
– было видно что в утере развлечения винит он меня.
– Тебя не учили со взрослыми для начала здороваться?
– поинтересовался я.
Мальчуган недовольно буркнул что-то приветственное. Мда, с воспитанием подрастающего поколения и в самом деле в Поречье швах.
– Тебя как звать-то?
– проигнорировал я заданный вопрос.
– Назим - мальчуган сплюнул через дырку в зубах. Всем своим видом он показывал свою независимость и самостоятельность, явно считая меня недостаточно важной персоной что бы демонстрировать вежливость.
– Так чего надо та?
– Спросить кое что хотел
– А что мне за это будет?
– поинтересовался малец сразу пытаясь выстроить между нами товарно-денежные отношения. Мне почему-то нестерпимо захотелось дать ему по шее в воспитательных целях, но я сдержался. Вместо этого я решил применить уже доказавшую свою эффективность "валюту" - фигурку оригами, которых я в игре уже сделал столько что давно сбился со счета. Впрочем то, что доказало свою эффективность в Лесной могло быть невостребованным в соседней деревне.
Пока я складывал бумажный кораблик пацаненок задумчиво смотрел за моими движениями.
– Ответишь на вопрос получишь вот это - я протянул фигурку пареньку, который явно сомневался в ценности награды. Я бы на его месте тоже сомневался, только вот предложить мне ему сейчас все равно нечего.
– Хорошо, спрашивай - наконец определился с выбором Назим. Вообще странноватое имя для юного гнома, но я в этой игре уже ничему не удивляюсь.
– Внучка старосты, что про нее рассказать можешь?
– Делька то? Да дура она - ответил мальчуган с той дивной непосредственностью, которая свойственна детям лет эдак до десяти.
– Вечно лезла, хотя ее никто никогда не звал. И к старшим липла. Я в нее один раз грязью кинул, так мамка, когда узнала, мне чуть уши не оборвала - он неосознанно потер исцарапанное ухо вспоминая о том событии.
– А друзья у нее есть?
– Да кто с ней дружить то станет.
– отмахнулся Назим.
– С задавакой этой.
Задавакой Делия не была, я это уже успел выяснить. Наоборот, была тихой и спокойной девчушкой в противовес одной моей знакомой эльфийке. И в этом для нее крылась проблема. Она категорически не понимала происходящего и старалась подружиться со сверстниками, которые отталкивали ее раз за разом. Причем не зло. А словно не замечая ее существования. В довесок ко всему ее родители постоянно ругались между собой и девочка постоянно удирала из дому что бы не слышать эту брань. Если кто и любил ее, так только дед, который был постоянно занят делами и не мог уделять достаточно времени. И Делия постепенно отстранялась от окружающих все больше проводя времени одна среди бескрайних полей, окружающих деревню.
– А что стало с ней знаешь?
– продолжил я свой допрос.
– Неа. Говорят что в куст превратилась. Но я не видел. А хотел бы посмотреть.
На этом весь конструктив в нашей беседе закончился и я отдал Назиму его награду, подхватив которую он устремился к ватаге таких же как он ребят хвастаться приобретением. А я остался обдумывать полученную за несколько часов информацию. Вся ребятня отвечала в том же ключе что и юный гном, так что не прав был старый Осбрик, говоря о всеобщей любви, выдавая желаемое за действительное. Сильно не прав. Чем больше я разговаривал с местными обитателями тем яснее передо мной рисовалась картина в центре которой был одинокий ребенок, ищущий понимания, но не находящий его. Таких историй много и в реальном мире, и зачем тащить все это в игру было для меня непонятно. Вообще многое в "Отражениях" вызывало у меня вопросы. Но совсем не то, о чем спрашивало большинство игроков на форумах. В своем стремлении сделать игру максимально реалистичной разработчики перешли какую-то неведомую грань и сделав персонажей по настоящему живыми они заодно перетащили в выдуманный мир грязь и боль из мира реального. Зачем только? Может без этого виртуальность не ожила бы оставаясь красивой декорацией, в которой носились бы десятки тысяч игроков не ощущая ложности открывающегося перед ними мира. Но не слишком ли велика за это цена?