Бомба времени

Мисс Реджис замерла, напряженно склонив голову.

— Поблизости кто-то есть, — прошептала она. — Я слышу мужские голоса.

Я прошел на цыпочках и приложил ухо к двери в противоположной стене. Тишина. Я тихонько толкнул дверь. Темнота. Я шагнул через порог и протянул назад руку, чтобы подать ей, но рука наткнулась на что-то невидимое и твердое, как очень чистое зеркальное стекло. Мисс Реджис что-то говорила, губы ее шевелились, но ни звука не проникало ко мне через барьер. Я ударил в него плечом, и что-то треснуло, — возможно, плечо, — но я пролетел через окутывающую тьму и вылетел на яркий свет.

Я СТОЯЛ ПОСРЕДИ пустыни, а на скалу шагах в десяти оперся человек-ящерица, одетый во все розовое, и лениво улыбался мне.

— Ну, вот, наконец-то, — сказал он. — Я уж боялся, что вы никогда не пройдете до конца этот лабиринт.

Я глубоко вдохнул горячий, сухой воздух, имеющий слабый запах эвкалипта или чего-то, пахнущего, как эвкалипт, и огляделся. Песок, камешки, скалы, много скал, и все носящие на себе следы времени и старости. И ничего живого вокруг, даже кактусов.

— Приятное местечко, — сказал я. — Но мне не хотелось бы здесь умирать.

— К чему какие-то разговоры о смерти? — сказал Дисс голосом, словно посыпанном пеплом из роз. — Единственная существующая тут опасность угрожает лишь вашему здравому смыслу, — и то мне кажется, что вы прекрасно с ней справляетесь. Фактически, вы проявили неожиданную гибкость. Я был удивлен, действительно, удивлен.

— Какое облегчение, — сказал я. — И что вы теперь сделаете, вклеите золотую звезду в мою послужную книжку?

— Теперь, — оживленно сказал он, — мы можем начать иметь с вами дела. — И он с надеждой сверкнул на меня своими маленькими красными глазками.

— Настала моя очередь спросить у вас, какие дела, — сказал я. — Ладно, спрашиваю: какие дела?

— Во всей Вселенной, где только имеется жизнь, существует лишь один вид дел. Есть что-то, в чем нуждаетесь вы, и что-то, в чем нуждаюсь я. И мы обмениваемся.

— Звучит просто. Так в чем нуждаюсь я?

— Разумеется, в информации.

— А ваш интерес?

Он шевельнулся, сменил позу и махнул сиреневой рукой.

— Вы можете выполнить для меня одну услугу.

— Давайте начнем с информации.

— Конечно... Что первое? Сенатор?

— Он не сенатор. Он агент по имени Барделл.

— Барделл — это Барделл, — заявила сиреневая ящерица. — А сенатор — сенатор.

— Если это образец информации, то не думаю, что стоит продолжать.

— Вы, — сказал человек-ящерица с видом глубокого наслаждения, — жертва заговора.

— Я и сам это знаю.

— Ну, же, Флорин, не отмахивайтесь от того, что я сообщаю вам, — он достал из-под розовой жилетки длинный мундштук, вставил в него коричневую сигарету и сунул мундштук в уголок рта, словно созданного для того, чтобы ловить мух на лету, потом затянулся и выпустил из ноздрей-дырочек бледный дым.

— Не думаю, что теперь вам проще верить, — сказал я. — Если только это действие не должно убедить меня, что вы двигаетесь не в том направлении.

— О, я вовсе не собираюсь ни в чем вас убеждать. Я чувствую, что факты станут говорить сами за себя...

— Где мисс Реджис?

Дисс нахмурился. Даже мундштук в его рту повис.

— Кто?

— Девушка. Хорошая, спокойная маленькая леди, не похожая на остальных игроков. Она пытается помогать мне, даже не знаю, почему.

Дисс покачал головой.

— Нет, — рассудительно сказал он. — Действительно, Флорин, настало время, чтобы вы уже начали отличать реальное от иллюзорного. Не существует никакой вашей леди.

Я шагнул к нему, и он слегка отпрянул.

— Вот это да! — удивленно воскликнул он. — Может, нет необходимости мне указывать, что я не восприимчив ни к каким поспешным силовым действиям с вашей стороны? — Он изобразил мне улыбку.

— Я уж точно не союзник, Флорин, но я не собираюсь навредить вам... И, как я уже сказал, вы можете быть полезны мне. Не лучше ли было бы, если бы мы все обговорили вполне рационально и занялись делами?

— Ладно, — сказал я. — Устал я спорить с вами.

— Ага, умный вы парень. Итак, заговор, благоприятный такой заговор, знаете ли, но все же заговор.

— Последние сообщения с фронта указывают, что он не выходит. Можете этому не поверить, но в настоящий момент я считаю, что веду откровенный разговор с добренькой такой саламандрой.

Дисс открыл рот и издал шипящие звуки, которые, как я предположил, являлись смехом.

— Признаю, это должно сбить вас с толку. Однако, не забывайте применять простой критерий: факты есть факты, как бы они ни выглядели. И если мои слова освещают саму ситуацию, тогда, даже если я и не настоящий, то хуже от этого не становится.

— А еще у меня болит голова, — сказал я. — Вы сказали о существовании заговора, просто чтобы сохранить мой здравый смысл. А как насчет того, чтобы упомянуть, кто эти заговорщики и почему их интересует восстановление моего здравомыслия, если оно вообще у меня было.

— Они — Научный Совет, правительственная группа высокого уровня, где вы были — или есть — Председателем.

— Это вас кто-то обманул, Дисс. Единственные исследования, какие я проводил, это выяснял, кто нажал курок или всадил хлебный нож, в зависимости от обстоятельств.

Он отмахнулся от этого.

— Явная попытка все рационализировать. Ваш собственный здравый смысл должен уже подсказать вам, что настало время расширить сферу вашей самооценки. Неужели я стал бы впустую тратить время, беседуя с обычным частным детективом, со здравым смыслом или лишенным оного?

— Я пас. Продолжайте.

— Ваш последний проект в качестве Председателя был разработкой устройства для исследований сна, аппарат, разработанный для поисков подсознательных символов, а в дальнейшем для их конкретизации и воплощения без бессознательных разумных действий, доступных для исследования. Вы настояли на том, чтобы самому пройти первый тест. Но, к сожалению, из-за усталости и напряжения, вы не справились с переживаниями. Ваш разум избрал новый путь бегства от действительности, и вы сбежали в вымышленный мир, вами самими же изобретенный.