Борода из ваты – пули из серебра. Том 1

Телефон проснулся через пять минут. Шлюхи завыли и начали колотить по батареям. На улице залаяла перепуганная бездомная собака. Летучая мышь промахнулась и одна мошка этой ночью осталась жива чуть дольше.

Дежурный почесал второй подбородок и не поднимая тяжелой от сна головы протянув руку снял трубку.

— Алло. Дежурная часть слушает.

3.

— Откуда ты знаешь, как это было? — спросил Фома. Непривычно говорить с отрубленной головой, но он уже ко всему привык. Сосед — зомби стал слугой Деда Мороза, так почему бы и не поговорить с черепушкой? Тем более врет она не очень складно. — Тебя ведь там не было. Или был?

Череп почему-то обиделся и ответил по хамски:

— Мы с тобой на брудершафт не пили, человек. Что это за «тыкание»? Маме своей будешь тыкать.

— Отвечай, — приказал Лысый. — Объясни нам.

Череп хотел закатить глаза в презрении, но зрачков у него не было, поэтому вышло не очень.

— Художественный домысел. Бывал я в том отделении по работе. Знаю Вовку — Жиртреста, он ночью никогда не отвечает. Ленивый жирный кусок человечины. Вот и примерно изобразил ситуацию. Че тебе не нравится, дед? Я не нанимался тут обычкам лекции читать, убей меня, и концы в воду.

— Продолжай. Нам очень интересно.

4.

— Это милиция? — кричал перепуганный женский голосок в трубке. — Это милиция или полиция?

Толстяк простонал невразумительное нечто и поднял голову, продирая запухшие ото сна глаза.

— Кто звонит? Чего надо вам в час ночи? Спи, бля.

— Милиция! — догадался голос и закричал чуть не оглушив дежурного. — Помогите! Здесь такое! Помогите нам! Приезжайте! Давать адрес?

— Чегонадоконкретнееговоритьбляхамуха! — на одном дыхании выдал полицейский, курвы затихли в клетках, а пойманный на воровстве цыган скончался от сердечного приступа (утром с ним хлопотал напарник, хоть тут повезло).

— Село Новоречная! Приезжайте! Здесь повсюду трупы! На улицах трупы! Это он всех убил! Ночью устроил резню!

Толстяк сел, задел локтем стакан с чаем и тот покатился, разбрызгивая холодную мочу напитка на земле, но толстяк этого не видел. Это было уже серьезная заявочка, такую не принять — с работы полететь.

— Что случилось? Успокойтесь и постарайтесь объяснить! Вы в безопасности? Если нет, постарайтесь спрятаться до приезда наряда.

Женщина завыла, как фабричная сирена, телефонная трубка в руке дежурного вибрировала как живая.

— Я не знаю!!!

5.

— Какой у неё был голос? — спросил Фома. Он жадно впитывал все, что вешал им на уши кусок мертвеца. — Грубый голос? Тонкий? Хриплый? Сколько ей лет примерно?

Череп посмотрел на него, потом на деда и назад.

— Мне-то откуда знать. Меня там не было. Ты совсем тупой что ли, человек?

6.

— Как не знаю? Вы видели, что произошло?

Толстяк шарил рукой по столу, раскидывая бумаги. Его задачей сейчас было поддерживать разговор с потерпевшей, выудить как можно больше первоначальной инфы и вызвать кого постарше. Где же этот чертов ключ?

— Неет! Я вижу только тела на улицах, мёртвые везде — это он. Он вышел из леса и проникал в каждый дом через дымоход. Это он убивал взрослых и детей, расчленял их, и останки складывал в мешок, который волочил перед собой. Огромный мешок, полный человечины, он волочил за собой по улице Заречья, оставляя кровавый след. Я и сейчас его вижу он не расплывается даже после дождя, а кусочки мяса привлекают зверей из леса! АААА!

Толстяка замутило и он отставил трубку на секунду от уха. Только не блевануть, не сейчас, когда шлюхи и цыгане навострили уши, приложили свои раковины к решетке и внимательно слушают. Это потеря уважения как минимум на неделю, а если слух пойдет за стены отделения, то и вообще может его карьере повредить. Только не блевать. Только не блевать. В трубке продолжала визжать женщина, но он её не слушал. Пусть выговорится и успокоится желудок.

7.

— Однако, — сказал лысый и схватив череп размахнулся. — Ты на что это кость намекаешь!

— Нет! Не убивай его! Пусть расскажет!

— ААА! — истерически орал череп, он уже не изображал вопли несчастной селючки, сейчас он сам был несчастной селючкой. Я — Мы — Несчастные селючки.

Лысый шмякнул бы череп об пол, даже сомнений нет, и Фому он бы не послушал, но Женька смог его остановить. Он молнией подскочил и остановил руку лысого. Мягко, с любовью и нежно, как гомосек, обхватил ладонь старого и заставил опустить череп на стол. Развернул его мордой к Фоме и укоризненно покачал головой. Дед тяжело дыша сел на место, потом вдруг встал и толкнув плечом Фому прошел мимо и спустился в подвал. Фома смотрел на черепушку и мучительно долго думал.

— Рассказывать дальше или закончим уже на этом?

— Продолжай, а там видно будет.

Череп ухмыльнулся и заговорил. Раньше, когда он имел все конечности и туловище, в фантазиях и многословии замечен не был, но сейчас в бочке вырвало затычку. Винегрет из правды и фантазии получался вкусный.

8.

По инструкции толстяк должен был узнать имя и фамилию звонившего, поэтому он дождался паузы и все-таки вставил свои пять кредитов:

— Женщина, назовите ваше имя и фамилию.

Тишина.

— Это нужно для того, чтобы можно было вас найти быстрее. Чтобы помочь.

Тишина.

— Женщина. Вы тут?

— Да.

Она успокоилась и отвечала кратко, но охоты разговаривать с милицией поубавилось. Он чувствовал это в её голосе. Примерно также говорила жена, когда готовилась его бросать. То есть она уже давно изменяла с продавцом мебели, но сказать еще не решилась. Вот тогда и был у неё похожий голос. «Да». «Нет.» «Иди жрать». «Не хочу». «У меня голова болит». «Дети проснутся». «Не трогай меня».

Воспоминание обозлило Вовку и он включил строгий командирский голос:

— Женщина! Я вам вопрос задал и жду ответа. Вам помощь нужна или нет? Может мне трубку положить?

Обычно они начинают тараторить, выдавать все что можно и что нет, пока он оформляет бумаги и эта должна была. Вот только голос ее здорово изменился как и поведение. Вовка почувствовал холод и посмотрел на трубку, ожидая что она покрылась льдом, но ошибся. Проходили такое. Когда брали нечистого Крюкова (Федор кажется его звали) Вовке пришлось с ним вести переговоры под строгим контролем ОКН так тот умудрился каким-то макаром из этой самой трубки свой гнилой язык высунуть и Вовку в ухо лизнуть. Такого мерзкого ощущения он не забудет до пенсии, а парни из ОКН не забудут его визг. Да, смеются и сейчас коллеги над тем женским криком и значки в виде высунутого языка ему на ДР несут. Смешно, да. Особенно когда вспоминаешь это мерзкое липкое ощущение когда мужской язык сворачивается в трубочку и лезет в твою ушную раковину.

— Не надо ничего никуда класть! Просто найди уже этот чертов ключ и достань розовый телефон! Тот, что на прямой линии с Отделом Контроля Нежити. Расскажи им, что в Заречье Дед, известный как Мороз, Лютый, Новогодний, Декабрьский, Злой, Борода из Ваты, Старик горбатый, Старый педофил, и еще под множеством других имен устроил резню! Перебил всю деревню, то что от нее осталось. Сложил в мешок останки и ушел в лес. Там находится его Лежбище. Посреди поляны колодец в нем он и прячется.

Вовка молчал, потрясенный новостью настолько жестокой, что отдыхали даже братья сказочники, которых он читал в детстве.