Бородинское поле

же Лебович явился к Киту Колинзу, как издателю, и предложил

ему свою книгу под названием "Продавец грудных младенцев",

которую он собирается издать.

Наглость Лебовича привела Колинза в крайнее

негодование, и под впечатлением встречи с ним он написал

гневный памфлет, в котором с присущим его перу сарказмом

обвинял и американское общество, и государственные

институты. Процитировав восклицание Лебовича: "Мы можем

делать все, что захотим!" - Кит Колинз с грустью

констатировал: "И делают. Такова сущность нашей свободы,

нашей демократии, нашего образа жизни, при котором под

сенью закона происходит постыдная, мерзкая купля-продажа

людей".

"Молодец, Кит, умница", - мысленно похвалила Нина

Сергеевна журналиста.

Потом она внимательно просмотрела все страницы

газеты, ища материалы из Вьетнама. Все, что касалось войны

во Вьетнаме, будь то в печати или в телевизионных

репортажах, Нина Сергеевна воспринимала как свое, кровное,

касающееся ее. Ведь там, в этой далекой и многострадальной

стране, был ее сын. Но в последнее время газеты мало и

очень скупо публиковали материалы из Вьетнама. И вдруг

взгляд ее поймал это слово, напечатанное не в заголовке, а в

тексте, мелким шрифтом. Это была беседа корреспондента с

бывшим конгрессменом Ч. Уэлтнером, который обвинял

командующего американскими вооруженными силами в

Южном Вьетнаме генерала К. Абрамса в том, что он

сознательно

позволил

пытать

южновьетнамцев,

подозреваемых в симпатиях к партизанам. Уэлтнер сообщал

корреспонденту, что при пытках жителей деревни Тьяньлыу,

недалеко от Сайгона, присутствовал в качестве "зрителя" сам

генерал Абрамс со свитой старших офицеров.

Нина Сергеевна отложила в сторону газету и, прикрыв

глаза, представила себе жуткую картину массовых истязаний

людей только за то, что они сочувствуют патриотам своей

родины. Вот он сидит, генерал-палач, и наслаждается

страшным зрелищем: его жертвы - женщины и старики -

корчатся от изощренных пыток цивилизованных инквизиторов

второй половины ХХ века, а он упивается их муками, ему

приятен их раздирающий душу нечеловеческий крик. И тогда в

ее памяти живо воскресли кошмарные видения почти

тридцатилетней давности: гитлеровские концлагеря, пытки и

жестокое убийство ни в чем не повинных людей. Как они

похожи - нацистские палачи и пентагоновский генерал Абрамс,

олицетворяющий Америку с ее гипертрофированной амбицией

светоча свободы и демократии. Какой страшный,

омерзительный символ избрала ты, Америка в лице генерала

Абрамса и ему подобных кровожадных сотоварищей-палачей!

Боже, какой цинизм, бесстыдство! Понимает ли это Оскар,

который сам прошел по кругам нацистского ада? Или уже

позабыл? Или свое дерьмо не воняет? Ведь он любит с

гордостью повторять: "Моя Америка, наша Америка!"

Зазвонил телефон: в доме был свой коммутатор. "Это

Оскар", - решила Нина Сергеевна, беря трубку. Звонил

младший сын, Бенджамин, звонил из университета Йошива,

где он учился, - спрашивал отца.

– Что-нибудь случилось, мой мальчик?
– спросила Нина

Сергеевна, почуяв в голосе сына нотки тревоги.

– Нет, мама, просто он мне нужен.

– Ты не можешь сказать - зачем?

– Дело в том, мама, что нашей газете пора дать новое

название - "Красная газета". Тогда все станет на свое место.

– Бен, ты думаешь, что говоришь?

– Хорошо, мама, думаю. Вечером позвоню.

Ох уж этот Бен! Совсем от рук отбился. А все дружки из

этой "лиги" Меира Кохане. В детстве был хорошим ребенком,

ласковым, послушным. А теперь - словно чужой. "Красная

газета"... Смешно. Что в ней "красного"? И Оскар улетел в

город еще вчера, обещал быстро вернуться. Почему-то

задерживается. Возможно, у своей девчонки. Определенно, у

нее. Что ж, она не ревнует: наверное, все мужчины таковы.

Духовная связь супругов кончается тогда, когда кончается связь

половая. Впрочем, к Оскару она не имеет никаких претензий. И

раньше были у него любовницы, она догадывалась. Были у

него и серьезные увлечения, но он не терял голову, сохранил

семью и репутацию порядочного человека. Да, Оскар человек

честный и порядочный - Нина Сергеевна в этом уверена, во

всяком случае, он порядочнее многих буржуа его круга, и к тому

же человек вполне прогрессивных взглядов. Правда, в его

взглядах периодически происходят изменения, вернее,

колебания из одной стороны в другую, и амплитуда их

довольно заметная. Было время, когда Оскар Раймон

боготворил родину своей жены - Советский Союз и во

всеуслышание заявлял, что Россия и ее доблестная армия,

руководимая генералиссимусом Сталиным, спасли

человечество от нацистского кошмара, спасли мировую

цивилизацию. Давно это было, и в мыслях, в воспоминаниях

нет-нет да и возвращается Нина Сергеевна к тому далекому и

вместе с тем к такому близкому времени.

Она - жена командира - артиллерийского полка Макарова

Глеба Трофимовича - вместе с восьмилетней дочерью

Наташей и мужем жила в небольшом белорусском городишке

на западной границе. С Глебом расстались на том трагическом

рассвете 22 июня 1941 года. Это была их последняя встреча. А

потом поспешные сборы, эвакуация, теплушка, переполненная

такими же, как и она, женщинами и детьми; бомбежка, кровь,

слезы, трупы, стоны раненых; и наконец, фашистские танки,