Бородинское поле

оккупация. А потом... Потом концлагерь, рабство, каторжный

труд на фабрике в Гамбурге. Там она познакомилась с таким

же, как и она, рабом из Амстердама Оскаром Раймоном,

бывшим ювелирных дел мастером. Оскар скрывал свою

национальность, иначе ему грозило гетто со всеми

последствиями. Оскар до того никогда не занимался

физическим трудом - ему было тяжело, он не выполнял

нормы, а это грозило большими неприятностями. Хилый от

природы, морально подавленный, потерявший родных и

близких - их увезли в один из лагерей смерти, - он вызывал

жалость и сострадание. И Нина Сергеевна, сильная духом,

несломленная, привыкшая ко всякой работе, стала его

покровителем и защитником. Это было не просто и не легко.

Пришлось объявить его своим мужем. Он называл ее ангелом-

спасителем. Так оно и было в действительности: если б не эта

русская женщина, с ее смекалкой и неутомимым трудолюбием,

с ее мужеством и настойчивостью, с ежедневным риском во

имя жизни своего подопечного, Оскар, несомненно, разделил

бы участь своих родных и близких. Для него Нина Сергеевна

была символом, олицетворяющим Советский Союз и его

армию. Те спасали все человечество от фашизма, она же

спасала одного человека. И спасла. Этого Оскар не мог

забыть. Наташу, которая работала вместе с ними там же, на

фабрике, он ласково называл дочерью. А в марте сорок пятого

у них родился сын. Приближалась победа, и в ее честь

мальчика назвали Виктором.

У Раймона в Амстердаме был компаньон, а вернее,

хозяин, бриллиантовый король, как называл его Оскар, Исаак

Блюм, тесно связанный с алмазной империей

южноафриканского миллиардера Опенгеймера. Оккупировав

Голландию, гитлеровцы арестовали Блюма, рассчитывая

воспользоваться его сверкающими сокровищами, но Блюм

упредил их: накануне ареста он поручил своему младшему

компаньону Оскару Раймону, которому безраздельно доверял и

в честности которого не сомневался, спрятать драгоценные

камешки в надежное место.

В мае сорок пятого Оскар вместе со своей женой Ниной

Сергеевной, Наташей и двухмесячным Виктором прибыли в

Амстердам. Прежде всего он навел справки об Исааке Блюме.

Сведения были неутешительны: вся семья Блюмов погибла.

После этого Оскар заглянул в заветный тайник. Все

сокровища, стоимостью без малого в миллион долларов, были

целехоньки. Оскар Раймон стал единственным законным их

владельцем. Оставаться в Амстердаме он счел

нежелательным и вскоре со всей семьей и, разумеется, с

"камешками" отбыл за океан. Он знал, что в США с таким

состоянием он сумеет легко включиться в большой бизнес.

Ему было тогда сорок пять, Нине Сергеевне - сорок, как

говорится, возраст расцвета жизненных сил. Это было время

духовного подъема, наступившего после освобождения от

рабства, и этот духовный взлет порождал небывалую энергию,

которая, в свою очередь, возрождала физические силы.

Супругам Раймонам казалось, что они заново родились и вся

их жизнь начинается от черты, помеченной 1945 годом.

Прежняя привязанность Нины Сергеевны к Оскару

перешла в новое, более глубокое чувство. Ее подкупала его

искренняя забота и внимательность, даже нежность, как в

отношении ее, так и в отношении Наташи и Виктора.

Сдержанный, учтивый и обаятельный, он внушал к себе

уважение как натура независимая. Его взгляды на жизнь, на

людей и события отличались большой терпимостью. Знакомых

и близких он покорял своей добротой. К Нине Сергеевне в это

время пришла вторая молодость и одарила ее ослепительным

блеском устоявшейся, уверенной красоты и мудрого

очарования, которыми особенно отличаются русские женщины.

Она умела в любой обстановке держаться с достоинством и

тактом: этим наградила ее мать-природа, которая иногда

бывает щедра и благосклонна к людям простого

происхождения. Ее простодушный характер отличался

невозмутимым оптимизмом. Она приучила себя смотреть на

вещи трезво, чтобы сделать жизнь свою осмысленной и

содержательной. Она не умела притворяться, и именно эта ее

черта нравилась больше всего Оскару, потому что сам он, при

всей его учтивости и хороших манерах, не отличался прямотой

и редко говорил то, что думал.

Оскар искренне любил ее и восхищался ее красотой, ее

душевной щедростью и старался всеми возможными и

невозможными средствами вытравить из ее памяти и сердца

все то, что осталось по ту сторону океана, хотя под этой

чертой, в сущности, подразумевался 1945 год. Деликатно и

осторожно, исподволь он внушил ей мысль, что Глеб Макаров,

как и их сын Святослав, не мог остаться в живых, и для

большей убедительности был привлечен авторитет известной

гадалки-предсказательницы. И Нина Сергеевна вскоре

поверила и смирилась, но чувство ностальгии - это особый

орешек, оно оказалось не по зубам даже популярной ворожее.

Перед ним был бессилен и тонкий психолог Оскар Раймон,

понимающий, что окончательно осилить это чувство может

лишь время. Тем не менее он всячески старался приглушить

его изысканностью чувств и облегчить душевное состояние

своей любимой супруги. Он окружил ее вниманием,

предвосхищал все ее желания и капризы, одаривал

драгоценностями, создал условия беспечной и красивой жизни.

Но оказалось, что материальное благополучие, положение

мужа в обществе, беззаботная жизнь не только не отводили

ностальгию, но способствовали ей. Тогда он купил вот эту