Босс для Красной шапочки

За стойкой дежурного раздается приглушенный шум каких-то массовых воплей с хорошо поставленным голосом. Кажется, скучающий Жорыч включил на телефоне футбольный матч и даже начал хрустеть чипсами.

Тем временем наши соседи громко матерятся, портят пофигистическому дежурному просмотр бессильными оскорблениями и требованиями насчет туалета, но тот продолжает их игнорить.

В конце концов моего слуха касается странный журчащий звук.

– Ну вот!
– гневается более трезвый таксист.
– Доволен, начальник? Устроили в вашем обезьяннике сеанс уринотерапии.

В ответ ему прилетает тряпка.

– Вытирай!

Пока они ругаются, я брезгливо отворачиваюсь и ловлю на себе взгляд грустной торговки.

– Я обычно нормально отношусь к полиции, - неожиданно сообщает она тихим голосом.
– Но вот этот участок на весь город самый гнилой. Одни дурные слухи про него ходят. Теперь вижу, что не зря...

– Странно, что никто не нажаловался, - бурчу я.
– Вот выйду, так сразу жалобу отправлю куда надо, что мне не дают позвонить бабушке. Какие-то глупые отмазки дежурный выдает. Представляю, как сейчас бабуля беспокоится, дозвониться до меня не может...

Упоминание бабушки вызывает в женщине заметное сочувствие.

– Как так можно-то, а? Волновать пожилых людей опасно...
– вздыхает она, а затем, украдкой оглядевшись, вдруг шепчет: - У меня мобильник старенький есть с собой. Кнопочный. Не заметили, когда забирали, а я его потом в пакет с зеленью и засунула. Могу дать.

Я обрадованно и благодарно киваю.

Но звонить под прицелом чужих взглядов и рисковать единственным средством связи боязно. Может, сначала подстраховаться парочкой смс?

В раздумьи смотрю на хозяйку телефона.

– Как вас зовут?

– Лиза, - тихо отвечает она.

Добавив ее имя, я тихонько отправляю текст сообщения бабулиному соседу - Михалычу. Звучит оно так:

«Меня забрали в полицию из-за пропажи вещей постояльца в гостинице (я ни при чем!) и не дают позвонить. Обвинение не предъявили. Телефона нет, пишу с мобильного соседки, ее Лиза зовут. Пока сижу взаперти и жду непонятно чего. Надеюсь, что к утру все разъяснится. Сообщите бабушке! Марина».

Теперь надо дополнительно позвонить ему и попросить найти бабулю. А то неизвестно, когда он сообщение еще прочитает. Только как бы это сделать понезаметнее?

Я медленно разворачиваюсь, чтобы как бы невзначай поменять позу и оказаться к девицам в «обезьяннике» спиной. Бедро болезненно колет что-то жесткое.

Ой, да это же визитка босса! Совсем про нее забыла.

Вытаскиваю ее на свет. Четкие цифры и буквы холодно поблескивают на светло-сером фоне, отчего кажется, что в моей руке - прямоугольник из стали. А сверхпрочный материал визитки только усиливает это впечатление.

Воспоминание о его предложении стать помощницей вызывает у меня тоскливый вздох. Будет обидно, если из-за полинкиной подставы ничего не выйдет. Но нельзя сидеть сложа руки. Надо звонить Михалычу и просить его поскорее бабулю найти!

Шорох со стороны девиц провоцирует во мне острый всплеск паники. Только бы ничего не заметили!

Опасливо косясь на них, я торопливо набираю номер подрагивающими пальцами. Но вместо старчески дребезжащего голоса Михалыча в трубке раздается уверенный баритон Волчарина:

– Слушаю.

– Ой!

– вырывается у меня испуганное, и я быстро прикрываю рукой рот.

Кажется, второпях я машинально набрала номер с визитки вместо того, чтобы мысленно сосредоточиться на другом номере. Вот блин! Я же не собиралась сейчас общаться с боссом вживую! Что ему сказать-то? Может, лучше сбросить звонок...

– Кто это?
– раздраженно спрашивает босс сквозь фоновый шум толпы у себя.

– Это я, - неожиданно для себя отвечаю ему.
– Марина Зайцева.

– Почему шепчешь? Простыла, что ли?

– Нет. Просто меня забрали... м-м... в полицию. Наш постоялец Сусаев нажаловался из-за какой-то флешки. Но я ее не брала, честное слово!

Повисает короткая пауза, в течение которой мое сердце колотится, как безумное. Ладони потеют от волнения, но я даже шевельнуться боюсь.

Волчарин спокойно говорит:

– Номер участка, где находишься, назови.

– Я не знаю...
– бормочу растерянно.
– Но фамилия начальника тут Чернобесов.

– Понятно. Разберемся.

Он отключается, не попрощавшись. Я медленно выдыхаю, чувствуя, как от пережитого напряжения по спине ползут капли пота. Потом осторожно смотрю по сторонам.

Дежурный все еще занят перепалкой с таксистами. Последние отказываются вытирать дурно пахнущую лужу, а развязные девицы увлечены наблюдением за ними.

Моя соседка с зеленью Лиза тихо сидит рядом и взирает на меня с грустным любопытством.

– Ну как, тебе помогут?

– Не знаю. Но очень надеюсь.

После общения с боссом на душе намного легче... но рановато я расслабилась, как оказалось.

Поначалу всe вроде идет умеренно-уныло. Вопрос с уборкой соседнего «обезьянника» так и остается открытым, потому что каждый из участников конфликта идет на принцип. Время позднее, уборщицы нет. Таксисты мрачно орут дежурному разное оскорбительное и игнорят тряпку, а тот молча злится и игнорит их. Замкнутый круг.

Через час энергии у всех поубавляется, сменившись общей сонливостью. Особенно у тех, кто под градусом. А мы с торговкой Лизой сидим на скамейке, наблюдая за дремлющими соседями.

Вжжж... вжжж...

В листьях петрушки и сельдерея слабо вибрирует телефон.

– Прислали чего-то, - шепчет его хозяйка, и мы обе украдкой смотрим на экран.

«Держись, Мариша! Едем разбираться», - выскакивает там сообщение, явно отправленное бабой Ревой с номера Михалыча. Правда, слово «едем» во множественном числе немного озадачивает. Может, она и его самого решила с собой прихватить в качестве поддержки...

– Эй, у вас там мобила?
– спрашивает шепотом очнувшая девица с обесцвеченными волосами.
– Дайте мужику одному звякнуть! А то загребли нас так резко, не успела предупредить, чтоб не ждал и ехал к своей курице. Он у меня человек семейный, каждая минута на счету...

– Нет, - внезапно категорически отказывается Лиза, холодно глядя на нее.
– Если вы хотите позвонить женатому человеку, то я вам помогать не стану! У меня отец из-за такой, как вы, мать бросил с ребенком на руках.