Босс для Ледышки
Шрифт:
И перед его мысленным взором вновь всплывала Катерина, безмятежно чистившая апельсин…
Ладно, к чёрту. Через пару часов начнётся рабочий день, и, может, засевший у него в грудине ржавый гвоздь наконец-то прекратит проворачиваться, стоит ему только подумать о Жене. А ему легче было сосчитать те несчастные секунды, в которые он о ней не думал. Пытка нон-стоп с краткими перерывами на беспокойный сон.
И он с облегчением выдохнул, когда спустя час увидел, как она вышла из подъезда с сумкой на плече и скрылась за соседним домом по дороге к остановке.
Вот оно. Вот оно, наконец-то.
Ему
Глава 39
Усевшись за свой рабочий стол, я огляделась. Люди возвращались в офис неохотно, не спеша. И у меня было время перевести дыхание.
Новогодние украшения отовсюду, конечно, уже убрали, будто их и не было. И всё со мной приключившееся словно отдалилось от меня ещё сильнее. Казалось, не оставалось уже ничего, что напоминало бы о тех нескольких днях…
Я уже привычным усилием воли отогнала от себя навязчивые воспоминания.
Ну вот я и вернулась на работу — не умерла же. В громадном здании пока относительно тихо, и суета не нагоняла на меня дополнительную тревогу, позволяя провести экспресс-сеанс целебного самовнушения.
Всё в порядке. Этот день станет для меня обычным рабочим днём. Мне ведь совершенно необязательно прямо сегодня встречаться с высшим начальством. Самое начало рабочих будней после продолжительных праздников — сонное время. Людям нужно раскачаться, чтобы войти в привычный ритм. Пользуйся этим и не хнычь.
Ты своё уже отхныкала. Времени было предостаточно.
Так незаметно я втянулась в рабочий процесс, и к тому времени, как изрядная часть сотрудников добралась до своих рабочих мест, успела навести порядок в бумагах и распланировать кое-какие рутинные обязанности на неделе.
Жить можно. Справлюсь.
Всего один раз мой условно позитивный настрой дал сбой — когда я, о чём-то задумавшись, сунула руку в карман пиджака, и палец кольнула алмазная звёздочка. Болезненное напоминание о нерешённом вопросе.
Я просто не могла оставить пусть даже обрывок наверняка дорогущего украшения у себя — чувствовала себя едва ли не воровкой.
Зато теперь я хотя бы знала, кому его следует вернуть…
Вот верну и тогда уж точно закрою для себя все вопросы. Может, даже через Олю. Точно! И как я раньше не додумалась?.. Оставлю цепочку в приёмной — пусть передаст своему начальнику.
И стоило мне подумать о подруге, как телефон на столе зазвонил.
— Жень, уже на месте? Поднимись в приёмную, — голос у подруги был неестественно ровный, весь из себя деловой. Видимо, в кабинете она была не одна.
Я взглянула на часы. Господи, да ведь и часа с начала рабочего дня не прошло. Зачем я в приёмной понадобилась?
Но Волков почти наверняка ещё не у себя — он крайне редко начинал свой рабочий день именно в офисе.
Осмотревшись, я на всякий случай прихватила с собой блокнот и ручку, только сейчас вспомнив, что так и не решила вопрос с мобильным. Да и бог с ним. Подберу себе что-нибудь недорогое с февральской зарплаты.
В приёмной уже сидели дожидавшиеся своей очереди на «аудиенцию» посетители, но дверь слева, ведшая в кабинет
Волкова, была почему-то распахнута. Я старалась, на всякий случай, туда не заглядывать. Ольга сидела в своём кресле со странным выражением на лице, будто просто не знала, как реагировать на моё появление.Я ей улыбнулась:
— Звала?
Но ответила мне не она. На пороге своего кабинета будто по волшебству материализовался Волков:
— Евгения, зайдите.
Мой пульс участился так сильно и с такой скоростью, что меня это всерьёз напугало. Приходилось выбирать, чего я боюсь сильнее: предстоящего разговора или сердечного приступа.
Медленно развернувшись, я таки поплелась в кабинет под неодобрительные взгляды посетителей. Ольга сорвалась со своего места и посеменила следом.
Волков остановился у своего стола, обернулся, заметил стоявшую рядом со мной Ольгу и нахмурился:
— Не припоминаю, чтобы я и вас приглашал.
Подруга скосила на меня глаза:
— Ну, я вообще-то о встрече хотела вам напомнить. Если начнут звонить по поводу нашего контракта…
— Попроси их подождать.
— Я просто… Андрей Владимирович, я переживаю, что…
— Ольга, — прервал он, — прошу вас, выйдите. Не заставляйте меня вытаскивать вас отсюда силой.
Господи, это ещё что такое?.. Испугавшись лишнего шума, я отложила блокнот и ручку на край стоявшего у двери стула и повернулась к подруге:
— Оль, всё в порядке. Правда. Ты иди. Я сейчас буду.
— Я бы так не спешил, — ледяным тоном напомнил о себе Волков.
Я сглотнула, но сжала кулаки и послала Ольге ободряющую улыбку, хоть губы от волнения так и прыгали. Она поколебалась, но всё-таки уступила — вышла и тихонько прикрыла за собой дверь.
Я повернулась. Я собрала всю свою волю в кулак. И наконец-то подняла на него глаза.
Странно… он выглядел очень уставшим. Костюм вроде бы сидел как обычно, то есть безупречно, выбрит и волосы зачёсаны назад с обманчивой небрежностью, но всё же…
Уставший, измотанный и будто даже похудевший.
Внутри у меня всё как-то странно сжалось.
— Ты дома не ночевала. Почему?
Я буквально остолбенела от такого начала.
— Откуда вы…
Синие глаза так и впились в меня. Тёмная бровь поползла вверх:
— Мы что, снова на вы?
И тут меня будто громом ударило — в голове с беспощадной чёткостью всплыло воспоминание о том, когда именно мы перешли на ты…
— Я… я у Оли ночевала.
Мой ответ, кажется, немного его успокоил. Он опустил плечи, покачал головой и пробормотал:
— Бред какой-то… Женя, я не понимаю, что происходит. Если честно, я впервые в жизни растерян настолько, что даже не соображу, как правильно начать разговор. Со второго числа как не в себе.
Я вроде бы и слышала, что он говорил, но смысла уловить никак не могла.
— Я… я тоже не понимаю.
— Лихо, — с удивлением резюмировал он. — Значит, нас таких двое.
— Вы… ну… вы же… — я мучительно подыскивала слова, безнадёжно запутавшись в том, что собиралась сказать.
— Начнём с начала, — прервал он мои жалкие попытки выдавить из себя хоть что-то вразумительное. — Почему ты ни с того ни с сего сорвалась и уехала? Даже телефон свой умудрилась потерять.