Босс для Ледышки

Оставалось только уложить все свои вещи. Жене так и вовсе складывать было нечего — минут за десять управятся.

Он заглянул на кухню, где Катя, облокотившись на стол, чистила апельсин.

— Где Женя? Наверху?

— Женя уехала.

И вот тут его мир на мгновение будто остановился…

Он ещё худо-бедно помнил сбивчивые объяснения Катерины, мол, после его ухода Женя куда-то отлучилась, ей вроде бы кто-то звонил, и после этого звонка она сорвалась и умчалась из коттеджа.

Андрей проверил и перепроверил свой телефон — не писала и не звонила.

Катя следила за ним с исключительно невинным видом, продолжая жевать свой апельсин. На все его расспросы лишь пожимала плечами, мол, она чужому человеку не советчик и не хозяин.

Она просила что-нибудь передать? Нет, не просила.

Она вообще хоть что-нибудь сказала перед отъездом? Нет, ничего.

Это звучало как отборнейший бред, попросту не умещавшийся в голове. И с мерзким, леденящим ощущением в груди он вдруг подумал, что у Жени что-нибудь случилось дома. Что-нибудь с родными…

Он набрал её номер — и тут его ждал второй удар. Мелодия звонка раздалась где-то совсем близко. Её почти разряженный телефон валялся на пуфике у двери — видимо забыла или обронила его, когда обувалась.

Допрос вернувшегося водителя, доставившего Женю в долину, ничего не дал. С пассажиркой он и словом не обмолвился. Как она выглядела? Нормально выглядела. Бледновата разве что. Ну и молчала всю дорогу.

С этих самых пор всё, буквально всё обернулось против него. Под третий — и самый страшный удар — они попали на перевале, по которому тут же засновал транспорт, стоило распространиться новости о том, что путь открыт. К тому времени, как они выехали из коттеджа, на одном из участков уже дежурили МЧСники. Слишком рано восстановившееся движение привело к опасности схода лавины, и им попросту перекрыли путь. Не прошло и часа, как случился обвал — всё из-за аномально больших объёмов снега, скопившихся на вершинах.

Им пришлось искать убежище в коттеджах к западу от засыпанного перевала и там ждать, пока путь не расчистят. На следующий день обвал случился на другом участке дороги. Их пообещали спустить с гор до Рождества…

После муторных поисков жилья его подселили к пожилой респектабельной паре, с удовольствием уступившей Андрею гостевую комнату наподобие той, которую он занимал в своём коттедже. Катерину определили в другом месте, о чём он благополучно забыл, стоило ей пропасть из его поля зрения.

Поздним вечером второго января он торчал в отведённой ему гостевой, а на столе рядом валялись ещё накануне Нового года переданные ему Женей документы. Он только что кое-как и за рекордные десять минут провёл телефонный звонок с подрядчиком, объяснил ситуацию. Удивительно, но на той стороне пошли навстречу — активную фазу отложили до выхода с праздничных выходных. Видимо, всё-таки не хотели терять такого «жирного» клиента. Отложив телефон, Андрей с непривычной для себя отстранённостью подумал: да и плевать, если бы даже отказались. Меньше всего он сейчас думал о каких-то там контрактах…

Поначалу он ещё пытался как-то осмыслить произошедшее, но без особого эффекта. Минуты текли, и он всё явственнее ощущал, что от него будто кусок оторвали.

Ещё несколько дней в этой проклятой глуши, не зная, что у неё стряслось… Он сидел на неразобранной постели и вертел в руках её телефон — потёртый старенький айфон в простом сером чехле.

Без пароля.

Что это ему даёт? Кроме вечной кары за посягательство на её личную жизнь, конечно. Как минимум шанс на то, чтобы узнать, где она и что с ней. Мизерная плата, если честно.

Пролистывая журнал звонков, он сделал неутешительный вывод: звонить придётся или напрямую её семье, рискуя переполошить её домашних, если она по каким-то причинам до сих пор не дома… Его пальцы судорожно сжали телефон, и он даже мотнул отяжелевшей за день головой, отгоняя страшные мысли. Нет, об этом нельзя даже думать. Или… Ольге. Ну конечно, лучшие подруги ведь! Кажется, после всего пережитого за день способность мыслить ему напрочь отказала.

Он схватил свой телефон и отыскал Ольгин номер.

Его секретарша подняла трубку спустя бесконечные пять секунд после гудка:

— Андрей Владимирович?..

— Ольга, привет. Извини за поздний звонок. Это важно. Скажи, ты от Евгении что-нибудь слышала?

Пауза. Да что б тебя там…

— Слышала.

Его сердце пропустило удар.

— Что с ней?

— Она… м-м-м… она в порядке.

В порядке? Какого черта это значит?! Этого недостаточно!

— Оля, не молчи. Что значит «в порядке»?

— Да… да то и значит, Андрей Владимирович. В порядке с ней всё. Правда. Ну, в смысле, жива-здорова.

Облегчение свалилось на него так неожиданно, что он едва телефон не выронил. Господи, если ты есть, спасибо тебе!

— Дай ей трубку.

— Так… она не со мной. Она… она у меня… была. Была у меня. Домой ушла.

— Её номер.

— А она говорила, что телефон потеряла.

— Она что, без телефона ходит?

— А что в этом удивительного? Она вообще с техникой на вы, если хотите знать.

Он знал.

— Оля, если ты мне врёшь…

— Нет, Андрей Владимирович. Нет, клянусь вам. Да зачем бы мне врать?..

— А что с её домашними? В семье? Что у неё вообще стряслось, ты хоть в курсе?

— Да ничего не стряслось. С ними всё окей.

Он понятия не имел, что знала и чего не знала Ольга о произошедшем за последние дни. И понятия не имел, как задать следующий вопрос так, чтобы выудить из подчинённой максимум информации, без которой он сейчас буквально задыхался.

— Оля, мне нужно знать, почему Евгения так срочно вернулась домой. Ты что-нибудь об этом знаешь?

— М-м-м-м… Андрей Владимирович, мне кажется, это не моё дело. Вот совсем не моё…

Что за чёрт?.. Мозги грозили вскипеть от полнейшего непонимания происходящего.

Ладно, ничего, он большой мальчик. Он с этим справится. Главное, что с ней всё в порядке.

— Оля, я прошу тебя, проследи, чтобы восьмого числа она явилась на работу. Я двойную премию тебе выпишу.

На том конце повисло непродолжительное молчание, а потом его секретарша с улыбкой в голосе поинтересовалась:

— Это подкуп, Андрей Владимирович?

— Да. И если этого тебе покажется мало, я увеличу сумму.