Босс (не) моей мечты

– Танюшка, что такое? Почему ты плачешь? Что-то серьезное?

– Как ты, доченька?

– Мамуя-я!

Обвожу взглядом их лица и начинаю рыдать пуще прежнего. Ну как сказать Марку обо всем? Такие вещи нужно планировать… Заранее обсуждать, обследоваться. Что же у меня все через жопу?

– Отставить слёзы! Быстро говори вердикт врача, – голос отца перекрывает всеобщий галдёж.

– Я беременна! Прости меня, Марк. Не собиралась я тебя привязывать еще одним ребёнком. Честное слово, не понимаю, как так вышло?

– Не понимает она… Таким, как Марк поможет только… Чик-чирик… Как Боне нашему.

– Ну, папа! Пожалуйста… Мне и так…

– Ларина, а я рад, – довольно улыбается Марк. – Я до ужаса в тебя влюблен, Танька. И хочу этого ребенка. Мелани – помнишь? Назовем так дочу?

– Ты вспомнил? – облегченно выдыхаю я. – И ты не злишься?

– На кого мне злиться? На себя за несдержанность или на судьбу за щедрость?

– И я тебя люблю… И у меня никогда не было никого другого. Ни один мужчина, он…

– Мать, пойдём-ка на стол накрывать, – тихо произносит отец, смущаясь моей откровенности.

И почему я об этом сейчас заговорила? Марк не спрашивал, да и никто другой за язык не тянул. Показалось, что это признание до ужаса важное.

Мы остаемся одни. Дышим друг другом, зарываемся пальцами в волосы. Марк сжимает меня в объятиях, а я даже через одежду чувствую, как гулко бьется в его груди сердце…

– Никто и никогда меня не трогал…

– Ларина, если честно, об этом несложно было догадаться. Один твой неумелый минет чего стоил. Но сейчас ты профи, да…

– Что?! И ты молчал? И привел меня в дом? Такую неопытную и…

– Я поддался соблазну остаться твоим единственным мужчиной. Танька, я никогда не был так счастлив. Знаешь, вот совсем недавно смотрел на Одинцова и удивлялся, как можно так вляпаться? Его при виде Крис расплющивало. Он человеческий облик терял. Кстати, Танька, они собираются мне отомстить. Ну так, по-доброму…

– А за что? – спрашиваю, прислушиваясь к звукам из кухни.

– Ну… Я его спровоцировал признаться Кристине в любви. А при отце он предложение ей сделал. Там у них Федька работает, он и слил инфу. Так что жди провокации и будь ко всему готова. Но помни, что я тебя люблю и никогда не сделаю больно.

– А давай им подыграем? – оживляюсь я. – Я скажу Крис, что несчастна. Или ты меня не любишь. А они…

– Давай. Хочу посмотреть на разочарованную рожу Одинцова. Он небось думает, что обыграет меня?

– Здорово, Стрельбицкий. Я охочая до всяких розыгрышей.

Марк целует меня в щеку. Помогает подняться с дивана и провожает в кухню.

– Ну, зятек, садись, выпей с тестем. И расскажи, как ты до такой жизни докатился? – гремит папуля. – Заделал ребенка и не знал, а потом…

– А я его соблазнила, – выпаливаю неожиданно. – Вырядилась в костюм ночной бабочки и… Просто он мне очень нравился, – опускаю виноватый взгляд.

– Тьфу! Чтобы моя дочь и… Куда Павлик наш смотрел? Да и Марк? Неужели, не запомнил, кого драл?

– Саша, ну чего ты при ребенке? Мне семья Стрельбицких нравится. И дочку я благословляю, – улыбается мама, раскладывая по тарелкам щедрые порции салата. – Видно же, что он ее любит.

– Э-эх… Смотри, зять, если Татьяну обидишь… Будешь потом Боне нашему завидовать.

– Не обижу, не беспокойтесь. Я вам обещаю. Вы зятя-то кормить будете? – смелеет Марк.

– Галя, наливай. И гуся замаринуй, завтра продолжим! Танька, трезвым мужа сегодня не жди.

– Он пока не муж, – отвожу загадочный взгляд и улыбаюсь.

– Ларина, ну не томи – выйдешь за меня? – взмаливается Марк.

– Да, Марк. Я согласна!

– За это и выпьем! – резюмирует папа, опрокидывая в себя стопку дорогущего Игорешиного коньяка.

Глава 29.

Глава 29.

Марк.

Танькин папа только на вид строгий мужик. На деле он оказывается не опаснее кролика. А уж когда выпьет… Салаты съедены, восхитительное мясо с черносливом тоже. Наблюдаю, как Таня уплетает торт по фирменному рецепту Галины Васильевны и, наконец, расслабляюсь.

– Маркуша, ты мне поможешь Сашу в комнату отнести? – тихонько спрашивает она, косясь на уснувшего за столом супруга.

– Кого это… нести? – взбрыкивает он, хлопнув по столу ладонью. – Моя Танечка замуж выходит… И совсем скоро у меня будет целых два внука! Имею я права или…

– Имеешь, Сашенька, имеешь, – вздыхает будущая теща. А сама мне подмигивает – мол, помоги отвести мужа в комнату.

– А, ну-ка, все цыц!

– Папа, иди, поспи немного. Не пугай Улечку, – включается Танюшка, вытирая руки кухонным полотенцем. – Мы гуся замариновали, а завтра я приготовлю мясо по-французски.

– Мое любимое? – пьяно протягивает Александр Николаевич.

– Да, папуль.

–. А Павлуша наш где? Где сынок мой? Давайте ему позвоним?

– Давай завтра? Ты поспишь, протрезвеешь. И мы сразу позвоним. А лучше всего в гости позовем, – ласково протягивает Галина Васильевна.

Подхватываю ослабевшего от эмоций и горячительных напитков тестя под плечо и помогаю добраться до спальни. Хорошо хоть, что он не буйный. Едва его голова касается подушки, Александр Николаевич засыпает.

Я бы тоже сейчас уснул в объятии Татьяны, но… Цензура есть цензура. Шуметь в доме родителей жены как-то не комильфо.

– Устал, жених? – улыбается Таня, расчесывая волосики Ульяны.

Она постелила нам на диване в своей комнате, а Ульяне – на раскладывающемся кресле поблизости.

– Знаешь, Тань, а ведь у твоего папы уже есть два внука, – произношу тихонько. Так, чтобы Галина Васильевна не слышала.

– Ты Павлику звонил? Как они там? Ему бабуля помогает?

– Погоди, не тараторь, все по порядку расскажу.

– Стрельбицкий, ты стал важным до невозможности, – фыркает она.

– Я всегда таким был. За это ты меня и полюбила. А почему родители переехали из дома?

– Там сейчас ремонт. А это квартира моей бабули, Марк, ну не томи!

– Павел сделал тест ДНК, тот малыш… Он его сын.