Боярин

– Не вижу никакой проблемы. Паззлы поставщиков – не твое собачье дело. Занимайся челами, Фишер.

Коротышка пыхнул принесенной Фридой самокруткой, полюбовался колечками дыма.

– Собачье? Даже так? Вы, поставщики – гордый народ. Думаете, что бога за яйца ухватили. Считаете нас, русов отбросами, но… Дело не в тебе и не в нас, Иван. Согласно Своду Законов Двенадцати Таблиц, любой, кто не принадлежит к конкретному сообществу Базиса, считается челом. А челы, как раз мое, как ты выразился, собачье дело. Еще одно оскорбление и твой дружок со шрамом на своем распрекрасном лбу отправится мостить дорогу, а ты пойдешь к Вондре один-одинешенек. Усек расклад?

Глава 4

– Чего ты хочешь? – глаза Ивана яростно сверкнули. – Говори!

– У всех есть свои слабости, – произнес Фишер вкрадчиво. – Я уважаю твои, а ты уж, будь добр, уважь мои. За молчание возьму недорого.

– А-а-а. Так бы и сказал, – миролюбивым, но дрожащим от гнева голосом сказал Иван. – Вот держи.

Он протянул Фишеру подаренную Мальцевым зажигалку.

– Отличная штуковина, но… Свод Законов… Для того, чтобы я закрыл на него глаза, понадобится что-нибудь еще. Например – это, – Фишер погладил рукой свернутый в рулон отрез полиуретана, который Георгий положил рядом с собой. – Я бы постелил такой коврик на сиденье своей тачки.

– Бери! – не стал торговаться Иван. – И закончим на этом.

– Согласен. Еще по одной?

– Хватит, – Иван сурово взглянул на Георгия, который уже потянулся к кружке. – Не время напиваться. Нам еще идти.

– Как знаете. А семян непентеса для Фриды не найдется? Я бы хорошо заплатил.

– Не найдется. Ты же знаешь. Не занимаюсь я этой ерундой. Порой и без дури голова кругом.

– Жаль.

Фишер взял свой полиуретан отнес его Фриде и с улыбкой стал что-то объяснять ей.

Мальцев, решил хотя бы закусывать, собирался отломить себе мяса, но и этого Иван сделать ему не позволил.

– Возьми лучше кокос, Георгий. Русы выращивают не только сторожевых псов. Но у нас, поставщиков, жрать собак не принято.

– Это собака?! – Мальцев с трудом подавил позыв рвоты. – На вертеле – собака?!

– Из тех бедолаг, что дожидаются своего часа в клетках, – кивнул Иван. – Кормовая порода…

Вернулся Фишер.

– А что касается новостей, так у нас их выше крыши, Ваня. Зюгачи выбрали себе вождя. Какого-то очень лихого парня. Требуют упразднить Совет, ввести военную диктатуру и отменить действие Свода.

– Зюгачи? – удивился Иван. – Вот это номер! Никогда не воспринимал этих сектантов всерьез. – А что за парень?

– Свалился невесть откуда. Утверждает, что он олд. И доказывает это. Зюгачи перекопали все, что можно у своей башни. С помощью олда твои сектанты нашли склад оружия. Теперь у них крутая амуниция, автоматы, боеприпасы к ним и спорить с зюгачами стало очень трудно. Лучше присоединиться к ним. Фрида находит это…

– Что «это»? – улыбнувшись во весь рот, спросила Фрида.

– Это! – с непонятным весельем ответил ей Фишер. – Это!

– Гм… Когда я нахожу «это», оно обычно оказывается хорошей порцией непеши или мужиком с большим членом. Вопрос в том, что нахожу сейчас…

– Что за чушь несете? – покачал головой Иван. – Совсем мозги прокурили…

– Это не чушь, – Георгию представилась возможность блеснуть эрудицией. – Это все Мышь, которая прибыла в Англию на корабле Вильгельма Завоевателя. Я прав, Фишер?

– Все страньше и страньше, – Фишер покачал головой. – Твой друг, Иван, из образованных. Мало кто из наших читал «Алису» Кэррола. Все правильно, Георгий. Моя любимая книженция. Я заставляю Фриду тоже ее почитывать в свободное время, но пока моя подруга так и не дотумкала, чем ворон отличается от конторки.

Мальцев вспомнил про человека-яйцо и с улыбкой добавил:

– Я тоже в курсе того, что вся королевская конница, вся королевская рать…

– Не может Шалтая, не может Болтая, Шалтая-Болтая, – подхватил Фишер.– Болтая-Шалтая, Шалтая-Болтая собрать!

– А-а, книжка, – вздохнул Иван. – А я уж грешным делом подумал, что вы угостили Георгия самокруткой непеши… Ладно давайте прощаться.

– Не советовал бы я идти вам сейчас, – Фишер прищелкнул языком. – Ты, конечно, не веришь в мое гостеприимство, но взгляни на небо. Лучше бы тебе и нашему общему другу Георгию перекантоваться до утра здесь. Места хватит.

Мальцев посмотрел на небо. Не увидел ничего кроме узкой, синей полоски на горизонте. В ней не было ничего особенного. Разве что слишком уж четкие, непривычные для туч и облаков очертания. А вот Ивана увиденное взволновало. Он нахмурился и кивнул Фишеру.

– Думаю, ты прав. Змеиный ливень. Лучше перестраховаться. С дождевиками шутки плохи.

– Точно. Это вам не бегемошки. Осторожность – прежде всего. Бойся Бармаглота, сын. Располагайтесь. Отдыхайте. Эй, Фрида, пора загонять скот в загон!

Георгий последовал за Иваном к дальнему углу навеса. Здесь, удобно устроившись на мягких шкурах, они перекусили мякотью кокосов и остатками вяленого мяса из запасов Ивана. Тот, пояснил:

– Говядина, хоть и холодная, но говядина. Нормальные люди запасаются провизией у фамеров и каттлов или охотятся, но это – не про русов.

– А почему мы остаемся на ночь?

– Будет ливень. Змеиный. А его лучше пережидать на камнях или в домах. С дождевиками шутки плохи, – дав эти малопонятные объяснения, Иван вытянулся во весь рост и, прежде чем закрыть глаза, посоветовал. – Ты, Георгий, тоже спи. Завтра выдвинемся затемно.

Мальцев не собирался следовать совету Ивана. Он не хотел терять время, собирался узнать уклад нового мира, как можно лучше, понимая, что от этого зависит его жизнь. Пока ему просто повезло. Он встретил Ивана и лишь поэтому смог немного адаптироваться. Дальше подводных камней будет еще больше и не всегда поставщик сможет за него заступиться.

Георгий наблюдал за тем, как в свой загон возвращаются челы. В больших, свитых из веток корзинах они несли кокосы, наверняка для своего ужина.

После того, как последний чел вошел под навес, дверь закрыли, засов задвинули. Настала очередь псов-монстров. Их завели в загон, привязали за поводки к перилам. Потом надсмотрщики отправились к клеткам, в которых жалобно повизгивали дворняги и принялись со смехом вытаскивать их за загривки. Псы забивались в дальние углы клеток, но это их не спасало – опытные русы легко добирались до несчастных животных.

Когда дворняг принялись швырять злобным сторожевым псам, Мальцев в полной мере понял смысл словосочетания «кормовая порода». Питбули были не просто злобными чудовищами – они питались себе подобными. Для русов все это было не просто ежевечерней необходимостью, но и развлечением. Наблюдали за страшным пиршеством и те, кто не участвовал в кормежке. Махали руками, аплодировали и даже подпрыгивали от возбуждения. Крики, смех, рычание питбулей и визг их жертв слились в общую какофонию. Лишь Фишер почему-то не участвовал в общем веселье – стоял спиной к товарищам и задумчиво смотрел в темную гущу леса.