Боярышня-попаданка, или Любовь князя

Пришли Матвей с князем и маменька чуть ли не силой усадила обоих за стол.

— Что в этой каше такого особенного? — с удивлением произнес Матвей, умяв свою порцию, и протянул миску для добавки, — Не ел ничего вкуснее!

Маменька рассмеялась:

— Просто проголодался ты, Матвеюшка, вот и весь секрет, — она поставила перед ним миску и положила в кашу щедрый кусок масла, — Ешь на здоровье!

Отец приложил палец к губам и показал на Настю, которая заснула тут же, за столом, прямо с ложкой в руках.

Матвей потихоньку вынул из руки Насти ложку и отнес ее в кровать.

— Умаялась девочка наша, — маменька взглянула на князя и склонила голову, — Спасибо тебе, княже, за дочек наших.

— Не благодарите меня, — князь тоже поклонился, — это Марья все сделала, — он секунду помолчал, — И Генкора…

— Да, — протянул отец, — Жалко старуху, много добра она людям принесла.

Отец принес из кладовки кувшин с медовухой и разлил по стаканам:

— Помянем знахарку, — он поднял кружку, — Не чокаясь, как положено.

Все молча выпили медовухи и замолчали. Каждый думал о чем-то своем, вспоминая старую Генкору.

Я сунула руку в карман, погладила мешочек с веточками и мне показалось, что сама знахарка тихо пожала мне руку.

— Пора мне, — князь встал из-за стола, — Пойду ирода этого допрашивать, вдруг у него еще сообщники были.

— А он расскажет? — спросила маменька, — Вдруг не признается?

— Признается, — сурово ответил князь, и мы ему поверили, так грозен и суров был его голос.

— А что будет с Натальей? — я опустила голову, — Вдруг она и вправду ребенка ждет…

— Пока посидит под замком, а там посмотрим, — князь внимательно посмотрел на меня, — Не бойся, ничего с ее ребенком не случится, — он усмехнулся, — Если он, конечно, есть.

Князь кивнул Матвею и они ушли.

— Иди и ты, дочка, отдохни, — маменька тронула меня за руку, — Я сама все приберу, а ты поспи.

— Да, иди, Марья, — подхватил отец, — Устала поди. Ложись и спи, сколько захочется.

Я почувствовала, что, действительно ужасно устала, глаза уже закрывались и все вокруг плыло, как будто бы я неслась по реке сквозь туман.

Не успела я положить голову на подушку, как уснула, и сон мой был крепким и долгим.

Глава 55

Проснулась я поздно, почти за полдень.

Все тело болело и требовало покоя, но я заставила себя встать, заплести косу, надеть сарафан и спуститься вниз.

В большой комнате я увидела Настю. Она сидела на половике, около окна, поджав под себя ноги и задумчиво разбрасывала веточки Генкоры, доставая их из мешочка.

— Настя, что ты делаешь? — я присела на лавку и с интересом посмотрела на Настю, — Ты где его взяла?

— Маменька понесла стирать твое платье, а там в кармане мешочек и лежал, — Настя склонила голову к плечу и передвинула веточку.

— И ты решила поиграть этими веточками? — я рассердилась, что Настя без спросу взяла вещь старой знахарки.

— Почему поиграть? — Настя взглянула на меня, — Я смотрю, что дальше будет.

— Это как? — удивилась я, — Как ты смотришь? Ты разве понимаешь, что означают эти сучки и веточки?

— А ты разве сама не видишь? — Настя пожала плечами, — Это ведь так просто и понятно. Смотри, вот твоя свадьба с князем, — Настя показала на две веточки, что лежали крест-накрест, — Вот ваш дом, — она указала пальцем на толстенький сучок, что лежал рядом с веточками, — А вот у вас ребенок родится. Не понятно пока, правда, мальчик или девочка.

— Ты что, шутишь? — мне даже стало немного не по себе, — Как ты можешь все это видеть, ведь тебя никто не учил?

— Не знаю, — Настя опять пожала плечами, — Вижу и все. Как-то само получается.

Я не знала, что сказать. Настя сидела точно как Генкора и с легкостью читала все эти символы.

Как такое могло быть?

— Ладно, давай-ка собирай все в мешочек, — я встала и направилась к дверям.

— А можно я буду иногда пользоваться веточками? — спросила Настя, бережно складывая их обратно, — Это так интересно!

— Конечно, — пробормотала я, — Но лучше, если ты никому не будешь об этом рассказывать.

— Хорошо, — согласилась Настя, — Я тогда положу этот мешочек в шкатулку, которую ты мне подарила, — она поднялась на ноги и побежала в свою комнату.

Я посмотрела вслед Насте — что ж, похоже, она еще не раз нас удивит, в этом я нисколько не сомневалась!

Пришел Матвей и рассказал, что Войцеха увезли для допроса в столицу. Он признался во всех своих злодеяниях, и сидеть ему в каземате по гроб жизни.

— Значит, Ядвига может наконец вздохнуть спокойно и не бояться, что Войцех может явиться к ней, — обрадовалась я за подругу, — А с Натальей что?

— Она призналась, что наврала про ребенка, — Матвей нахмурился, — Придумала, чтобы вертеть и Войцехом и… мной заодно, — он усмехнулся, — В Сибирь ее отправили, будет там работать, может научит ее жизнь тамошняя уму-разуму.

— Как печально, — вздохнула я, вспоминая, наши посиделки, песни и шутки. Тогда Наталья мне нравилась. — Жаль, что все так вышло…

— Сама виновата, — отрезал Матвей. — Не вздумай ее жалеть, из-за нее тебя чуть не убили.

— Да, ты прав, — согласилась я, — И Генкора погибла… Не хочу думать ни о Войцехе, ни о Наталье, они сами сделали свой выбор.

Матвей кивнул:

— Ты лучше о свадьбе думай, — он улыбнулся, — Князь рассказал, что комнаты в своем доме для тебя уже готовит, подарки покупает.

Я покраснела:

— Правда? — мне стало очень приятно, что в череде произошедших событий, князь все же думает обо мне.

— Конечно, — Матвей подмигнул, — Любит он тебя, сестренка, это же всем видно.

— И я его люблю, — прошептала я, — Ладно, садись к столу, буду тебя кормить.

— Вот это ты дело говоришь! — Матвей уселся за стол, — Буду и я себе невесту присматривать, похожую на тебя, Марья.

Я рассмеялась:

— Ох, Матвей, ты только хорошо смотри, а как найдешь, нам покажи — мы должны ее тоже рассмотреть, как следует.

— Да, Матвеюшка, — слетела вниз по лестнице Настя, — Уж мы для тебя расстараемся, все про девицу узнаем и тебе расскажем.