Бояться поздно

— Жмуры Шредингера, — с мрачным удовольствием сказала Алина.

— О, кстати, кошку-то нести? — спросил Марк, водружая пакеты на стол.

— Зачем? — удивилась Алиса.

— Чтоб пробовала, отравленное или нет.

На него заорали, кажется, все, включая Карима, так что Марк даже не попытался объяснить, что рофлил [20] , а шустро сдернул наливать воду.

Колбас, сыра и хлеба в фабричной упаковке оказалось достаточно для убедительного перекуса. Карим попытался расширить меню, объясняя, что раз отравление должно выглядеть натуральным, то и бояться следует только шашлыка и напитков — ими, если верить новостям, все в основном и травятся, точнее, техническими солями, метилом и палеными отдушками. Но ему велели взять упаковку бастурмы и успокоиться. Он повиновался — и, вгрызаясь в жесткий ломтик, продолжил допрос Тинатин ровно там, где прервался:

20

Шутил — от ROFL (rolling on floor laughing) — кататься по полу от смеха (англ.).

— А что ты имеешь в виду под спасением?

— Остаться в живых.

— В игре мы и так живые.

— О’кей, остаться в живых в жизни и выйти из игры.

— Этого мало.

— Хо, — сказала Тинатин с веселым возмущением. — Аппетит приходит вовремя. А чего еще тебе надобно, старче?

— Выжить.

— Блин, а я что сказала?

— Ты сказала — выйти из игры живыми. Ладушки, нам повезло, мы вышли из игры и выбрались из ловушки, в которую нас заманили свирепые убийцы. Дальше что?

— Нас добьют, — не то спросила, не то сказала Алиса полушепотом.

— Ага.

— И что теперь, самим в гробик ложиться? — возмущенно спросила Алина.

— У нас гробики не приняты, — хладнокровно ответил Карим.

— Рада за вас. Ты в этот, как его, в саван закутаешься?

— Тоже вариант, но зачем? Это и без меня сделают. А нам надо сделать что-нибудь поумнее. Именно что понять, подготовить и сделать.

— Что сделать-то? — спросила Алиса, потому что Алина отвлеклась на демонстрацию безмолвного возмущения.

— Сделать так, чтобы мы остались живы в обозримой перспективе.

— И какие у этой перспективы, э-э, реперные точки? — уточнила Тинатин.

— Рэперные! — вставил Марк, но заткнулся мгновенно и добровольно.

Карим вздохнул, отложил бастурму и перечислил по пальцам, как примитивную задачку настырному первоклашке:

— Мы выходим из этого апсайд-дауна сразу в руки квалифицированным медикам и уже решив вопрос с генделями.

— Всего-то, — отметила Тинатин. — И как же ты его решишь?

— Вот это мы и должны придумать. И не только это.

— Ой, слава богу, а то я уж испугалась, что от безделья выморозимся. А что-что-что еще уж?

Карим невозмутимо продолжил:

— Еще надо придумать, как побыстрее попасть в руки врачам и как выскочить из апсайд-дауна, собственно. Ну и нейтрализацию генделей тоже придумать надо, как минимум чтобы они мирняк не мочканули и нам не угрожали. Никогда. Как минимум этих троих, а в идеале еще и их подельников, в существовании которых мы не уверены.

Марк одобрительно взвыл и принялся показывать варианты нейтрализации. Аля вздохнула, и Алиса обняла ее, заглядывая в лицо с испугом и надеждой.

— Кари-им, — протянула Тинатин. — Ты вот сейчас что — издеваешься, гонишь или всерьез? Мы, мелочь необученная, должны не просто победить тактиков и убийц, профи в том и другом, а вот так, по щелчку, придумать план, который одолеет их операцию? Которую они не один месяц разрабатывали, я напомню на всякий случай.

— А что нам мешает? — спросила вдруг Алина.

— Э-э. Отсутствие времени, возможно?

— Ну, времени у нас как раз вагон. У нее, по крайней мере. — Алина кивнула на Алю.

Аля опять поморщилась от этого «у нее», ну что за хамство, в самом деле. Но просто сказала:

— Часики-то тикают.

— Ну и нефиг время терять, — отрезала Алина. — Раз они тикают в нашу пользу.

— С фига ли это? — удивился Марк.

— Если бы не эта петля, мы бы сдохли давно.

— А мы что сделали?

— В том-то и дело, что ничего пока. А маленькие часики смеются тик-так.

— Но ведь ничего страшного пока не произошло? — умоляюще спросила Алиса.

Аля нехотя напомнила, потому что остальные явно не собирались:

— Если не считать, что мы мертвы.

— А зачем так считать? — вдруг спросила Алина. — У каждого из нас, между прочим, абсолютная несовместимость со смертью.

— В смысле? — заинтересовался Марк.

— В прямом. Пока я есть, смерти нет. Как только смерть пришла, меня нет. Так что, если я живая и разговариваю, значит, смерть идет лесом.

— Молодец. Прислушивайся только.

— К чему?

— Ну она идет-идет лесом, а потом — а! Придет.

— Марк!

— Дурак, блин! Нельзя ж так пугать.

— Бессмертные не боятся, бессмертные наслаждаются, — заявил Марк.

Сам он явно наслаждался. Школоло безмозглое.

— Давайте к делу, а, — воззвала Тинатин. — Простой вопрос: зачем нас сюда сунули?

Карим удивился:

— На базу? В смысле «зачем»? Удобно же: всех сразу можно прибить, и столько вариантов: шашлыком отравились, водкой, угарным газом…

— Во дворе по пьяни замерзли, передрались между собой или с соседями. Это как раз понятно. Я про другое. Зачем гендели сунули нас в безвылазную игру, а Але еще и время закольцевали?

— Не понял. Ты думаешь, нас гендели сунули?

— А кто еще?

Карим, щелкнув пальцами, засмеялся и пояснил в ответ на общее недоумение:

— Дошло наконец. Всё вспомнить не мог, чем срастается Гендель и петля времени. Она же, блин, «петля Геделя» и называется, в честь немецкого физика. Он такую возможность придумал.

— И как выйти тоже? — спросила Алиса.

— Нё-ёуп. Даже как войти не придумал.

— «Н» упало, все пропало, — отметила Алина. — И при чем тут тогда Гедель. Я уж молчу, что он через «ё», скорее всего — Гёдель.

— Ни при чем, и «Гендель» точно ни при чем, — уверенно сказала Аля. — На фиг им это? Петля им как раз мешает, а нам типа шанс дает. Я уж молчу о том, какое это колдунство. Кабы гендели такое умели, стали бы они грабить, воевать и так далее? На играх миллиарды гребли бы.