Бойцовые псы

Участковый пожал плечами.

Они спустились вниз по лестнице, позвонили в квартиру, расположенную прямо под предполагаемым местом стрельбы.

Пока все идет не так уж плохо, думал Чурилин, поглядывая на темный глазок. Вот он посветлел, очевидно, кто-то открыл дверь в переднюю, потом снова потемнел… Их явно разглядывали. Но уж своего-то участкового должны здесь знать?

За дверью молчали. Явно не понимали, что их присутствие в квартире стало заметно.

— Откройте! — требовательно сказал Леонид Корнеевич. — Милиция!

За дверью по-прежнему молчали.

— Всё равно мы вас видим, — сказал Виктор Петрович. — Не беспокойтесь. Мы предъявим вам удостоверение.

В этот момент открылась дверь напротив. Оттуда вышел здоровый мужик, в пижамной паре и в шлепанцах.

— Здорово, Корнеич! — сказал он. — Случилось, что ли, чего? Там бабка за восемьдесят, глухая, как репродуктор. И внук с ней шести лет. Так что ори не ори…

— И что нам теперь делать? — спросил Виктор Петрович.

— Зависит от приоритетных обстоятельств, — туманно сказал сосед. — В дверь звонить бесполезно, здесь им строго-настрого запрещено, а по телефону можно. На телефон бабка реагирует. Особенно если сказать ей про пожар… Так что случилось-то?

— Милиционера убили под их окном, — сказал Леонид Корнеевич. — Только недавно. Вот так, Петя… Годится такое обстоятельство или нет?

Тот присвистнул.

— Дожили, — сказал он. — Ментов мочат средь бела дня… Вы только не подумайте чего! — прижал он руки к груди, заметив кислое лицо Чурилина. — Я сам в органах служил, вон Корнеич вам подтвердит, но чтоб такого в наше время… просто не припомню. Это уже который случай?

— За что ж тебя из органов попёрли? — хмыкнул участковый.

— За что нынче награждают? — огрызнулся Петя. — Ну так чего? Будем дальше выяснять или оперативная обстановка требует незамедлительных действий?

— Валяй! — сказал Корнеич, мельком взглянув на Чурилина, который, казалось, полностью уступил ему инициативу.

— Замётано! — мотнул головой Петя и указал рукой в сторону своей приоткрытой двери. — Прошу! От меня и позвоним.

Он провёл их на кухню, где стоял телефонный аппарат, но почему-то начал не с него, а с холодильника, откуда достал початую бутылку водки.

— Ничего, что я так импровизирую? — спросил он Чурилина. — Корнеич свой человек. А с вами можно для знакомства?.. Чисто символически? Тем более с мороза?

Он говорил, а сам не глядя уже наливал в откуда-то появившиеся рюмашки. Так опытная машинистка печатает, не глядя на клавиатуру, подумал Виктор Петрович, почувствовав, что именно этой, «чисто символической» рюмашки ему как раз больше всего сейчас хочется — от холода и безысходности (ещё один дохлый висяк, от которого уже не откажешься…).

Корнеич вопросительно крякнул, глядя на Чурилина, потом сурово посмотрел на хозяина:

— Не видишь, мы при исполнении?

— Ладно… — усмехнулся хозяин. — В первый раз, что ли… А человек сам скажет. Простите, забыл ваше имя-отчество.

— Виктор Петрович, следователь прокуратуры, — сказал Чурилин и, поддавшись искушению, взял рюмку.

— Очень приятно, — покрутил головой хозяин, доставая из того же холодильника миску с чем-то вроде холодца, от чего исходил мощный чесночный дух. — А я вот — Петр Викторович.

И тут же налил еще по одной. Чурилин отрицательно замотал головой, выставив руку и одновременно чувствуя, как блаженное тепло распространяется от желудка вверх к голове.

— Звоните, — сказал он. — Рад был познакомиться. Как-нибудь в другой раз.

— Не понял, — помотал головой хозяин, жуя холодец. — Так хорошо начали… Закусили бы, вообще-то говоря.

— Звони! — сурово сказал Корнеич, вытерев рот рукавом.

— Потом продолжим? — Петя набирал номер, поглядывая на Чурилина. На реплики участкового он уже не обращал внимания.

Через десять минут, после того как Петя оповестил соседку Екатерину Филипповну о начавшемся пожаре, они попали в заветную квартиру.

Гильза патрона от карабина лежала на балконе, на самом видном месте, тускло поблескивая.

* * *

Вечером, когда Чурилин уже укладывался спать, ему позвонили.

— Тебя, — сказала жена, подавая трубку радиотелефона в постель. — Наверно, собутыльники твои. Никак не могут расстаться.

— С чего ты взяла… — пробормотал Чурилин. — Я им телефон свой не оставлял.

— Можно подумать, ты это помнишь… — фыркнула она и демонстративно ушла спать в другую комнату к дочке.

— Виктор Петрович? — послышался торопливый полушёпот Хлестова. — Я вас не разбудил?

— Ещё нет… — сказал Чурилин. — А что случилось? В вас опять стреляли? И опять промахнулись?

— А… с чего вы взяли? — удивился Хлестов.

— Ну, если вы звоните мне среди ночи, хотя я вам свой телефон не давал, значит, в вас снова стреляли. И снова промахнулись, раз мы с вами разговариваем.

— Вы очень остроумный и интеллигентный человек, — от души порадовался этому обстоятельству Игорь Андреевич. — Поэтому нет ничего особенного в том, что у нас с вами нашлись общие знакомые. Они-то, сочувствуя ситуации, в которую я попал, и подсказали мне номер вашего телефона. Поверьте, если бы не то обстоятельство, что мы с вами принадлежим к одному кругу, я бы не осмелился…

— Кто хоть они… — поморщился Виктор Петрович. — Хотя ладно, позвонили и позвонили… Что теперь спрашивать. Так что случилось?

— Помните, вы меня спрашивали, кому я мог бы перебежать, как вы выразились, дорогу?

— Ну помню… — промямлил сомлевший Виктор Петрович, чувствуя, как слипаются глаза. — И что теперь? Нашли такого человека?

Кто мог дать этому зануде телефон? Хотели бы его убить — давно бы убили. За одно занудство… думал он, борясь со сном. Игры какие-то… богемные, так сказать. Его пугают, а он мне спать не даёт.

— Это господин Седов Александр Петрович, — торжественно сказал Хлестов. — Он, как и я, работает в шоу-бизнесе и тоже продюсер.

— Тоже отыскивает молодые таланты? — хмыкнул Чурилин, с трудом разлепляя глаза.

— В общем, да, — важно сказал Игорь Андреевич.

Лафа, а не работа, подумал Чурилин. Они отыскивают молоденьких дурочек, а я должен искать матерых убийц, которых нанимают конкуренты продюсеров. Я бы поменялся.

— С чего вы это взяли? — спросил он вслух.

— Во-первых, он сидел в тюрьме, — сказал Хлестов несколько обиженно.