Бойфренд для Цесаревны

— Сука. — Вырвался хрип у меня из горла. — Зачем, тварь такая? Жил бы ещё, пятнистый, точил бы кого-нибудь по тихой грусти в своих джунглях, а сейчас всё, хенде хох, паскуда. — Не знаю зачем я это говорил, но слова продолжали из меня сыпаться, как горох из дырявого пакета.

— Андрей?! — Услышал я голос Ли. Заткнулся и посмотрел вправо от себя. Метрах в четырёх от меня стоял Ли. Он удерживал на ногах Антона, перекинув его левую руку себе через шею. Голова командира была опущена вниз. Он поднял её. Посмотрел на меня, на дикого кошака, который придавил меня к дереву, лёжа на моих ногах.

— Ли, ты нарушил приказ. Оставил Самарина одного. Ты совершил преступление.

— Я знаю, командир. По прибытию на базу напишу об этом рапорт и готов буду понести наказание. — Ответил Ли.

Я смотрел на них дикими глазами. О чём они говорят? О каком, на хрен, рапорте? Каком наказании?

— Не надо никакого рапорта. Вы с ума сошли? — Крикнул я. С трудом спихнул с себя дохлого ягуара. Ли, тем временем, подвёл Антона ближе и аккуратно помог ему лечь. Командир тяжело дышал. Мы подняли его голову, Ли вытащил из своего тактического рюкзака какой-то свёрток и положил Антону под затылок. У него из носа пошла кровь.

— Ли, что можно сделать? — Спросил я китайца.

— Ничего, Андрей. Ранение при атаке на самолёт. Повреждение при падении самолёта. Химия, плюс ранения уже сейчас. Шансов нет. Он и живёт то сейчас чисто на химии. — Ли стоял перед командиром на коленях. Антон открыл глаза. Нашёл взглядом меня.

— Андрей, дальше без меня. Извини, но я всё, край. Сейчас уйду. Я выполнил свой долг до конца.

— Выполнил, Антон. — Ответил ему. — Я обо всем расскажу, когда выберемся из всего этого. За свою дочь и близких не волнуйся. С ними всё будет хорошо.

— Спасибо, Андрей. Пожалуйста, вернись к своей Августе. — Он перевёл взгляд на Ли. Раскрыл ладонь. Ли вложил в неё свою. Это было словно последнее рукопожатие. — Всё, Ли, пошёл я. Буду ждать тебя там. Мы все будем ждать тебя там.

— Я приду, командир. — Ответил боец. Из уголка рта Антона побежала струйка крови. Он дёрнулся несколько раз, потом замер. Глаза оставались открытыми. Ли протянул ладонь и закрыл глаза Антона. — Прощай, командир. Но мы обязательно встретимся. Там, на небе или в другой жизни.

Глядя на Антона, я, сам не знаю почему, религиозностью никогда не страдал, но тут рука сама поднялась для крестного знамения. Перекрестился.

— Царство тебе небесное, воин. — Прошептали мои губы.

Ли вытащил свою ладонь из ладони Антона. Потом достал из своего тактического рюкзака плоскую фляжку, открыл её и протянул мне.

— Давай помянем, по русскому обычаю настоящего офицера и командира, настоящего мужчину, Звягинцева Антона Васильевича. Царство ему небесное.

Я взял фляжку и сделал пару глотков. Это был коньяк. Передал её Ли. Он тоже сделал пару глотков. Закрутил крышку и положил фляжку в рюкзак.

— Знаешь, Ли, есть такая песня. Я думаю это, как раз про таких, как Антон. Послушай:

Мне кажется порою, что солдаты,

С кровавых не пришедшие полей,

Не в землю эту полегли когда-то,

А превратились в белых журавлей…

Напевал я песню, которую пел в своё время очень хорошо Марк Бернес.

Летит, летит по небу клин усталый —

Летит в тумане на исходе дня,

И в том строю есть промежуток малый —

Быть может, это место для меня!..

Я закончил петь. Ли сидел не шелохнувшись. Некоторое время мы молчали. Потом он посмотрел на меня.

— Хорошая песня, Андрей. Правильная. На самом деле, они все превращаются, как ты сказал, в белых журавлей. Это хорошо… С рассветом уйдём. — Сказал он.

— Антона надо похоронить. Я не хочу, чтобы местное зверье жрало его, растаскивая его плоть по джунглям.

— Андрей, тебе надо отдохнуть. Плоть ничто. Главное его дух. А он не подвластен никакому зверью.

— Всё равно, Ли. Я не уйду отсюда, пока не похороню Антона. Извини. Но будет так. Давай копать могилу. Когда выберемся, вернёмся сюда обязательно. За его телом. Перевезём его на Родину. Прошу тебя, Ли.

Он сидел некоторое время молча. Потом кивнул мне.

— Хорошо, давай копать…

…Группа Фрэнка вышла к падению самолёты в четыре по полудне.

— Сэр, это они. — Доложил Фрэнку Гарри, один из его боевиков. — Там трупы.

— Все трупы вытащите на берег. — Велел Фрэнк.

— Зачем, сэр?

— Я что, непонятно сказал, Гарри?

— Понятно, сэр. — Гари повернулся к остальным, которых было одиннадцать. Вместе с Фрэнком и Гарри чёртова дюжина.

Мертвых вытащили из полузатонувшего самолёта. Разложили в ряд на берегу. Фрэнк прошёлся, вглядываясь в лица мертвецов.

— Самарина здесь нет. Это хорошо. Значит есть надежда, что он жив.

— Сэр. — К Фрэнку подбежал один из бойцов. По внешнему виду индеец. — Там следы. Сначала прошли те, кто выжил в самолёте. Потом за ними пошли другие.

— Сколько, Джо?

— Трудно сказать, времени прошло много. Как минимум двадцать часов назад.

— Ладно, Джо, ты впереди. Ведёшь группу. Всё, пошли в темпе. Я очень надеюсь, что Самарин жив. И вы, засранцы, должны молится про себя, чтобы он был жив. От этого зависит получите вы деньги или нет. Если мёртв, то нам будет лучше остаться в этих джунглях. Все всё знают. При обнаружении Самарина, создать вокруг него пояс безопасности. Даже если вам самим, ваши поганые задницы будет припекать, Самарина беречь любой ценой. Всем понятно? Иначе ублюдка, кто допустит гибель клиента, я сам лично порежу на очень тонкие ленты. Пошли…

Спустя три с половиной часа быстрого хода группа Фрэнка вышла к холму.

— Сэр, — к Фрэнку подскочил следопыт, — там был бой. Есть мёртвые. На подступах к холму и на самом холме.

— Живые есть?

— Нет, сэр. Может на самом холме или по ту сторону. Но я там не был.

— Понял. Гарри, Френсис, Ковальски и Бэкон вперёд. Двое справа, двое слева. Пошли.

Вскоре посланная группа вернулась.

— Сэр, — докладывал Гарри, — бой был интенсивный. Трупов с десяток, чуть больше. даже оружие не забрали. Пару человек, как я понял, раненых добили. Всё.