Бойфренд для Цесаревны

Глава 29 «Я вижу тебя…»

Приходил в себя долго… Перед глазами мелькали какие-то образы. Образы разных людей… Ольга! Она смотрела на меня с болью в глазах. Потом её образ сменился образом Антона. Он недовольно смотрел на меня, покачал головой осуждающе, словно хотел спросить: «Как же ты так, братишка?» Потом образ Ли. У этого лицо было непроницаемое…И что там у него внутри, понять было невозможно… Увидел деда Фрола, бабушку Олю. Бабуля смотрела на меня с сочувствием и любовью. У деда брови были нахмурены и вообще лицо такое, словно он сейчас ремень снимет и меня пороть начнёт… Или мне просто это так показалось?.. Открыв глаза, сначала не мог понять, где я? Потом понял, что нахожусь в какой-то хижине. Тело болело. И ещё, я лежал полностью голый на какой-то циновке или что-то в этом роде. Мой торс был перевязан бинтами. Бинты пропитались какой-то вонючей дрянью, запах которой напоминал дёготь. Почему так, а чёрт его знает, может у меня какая-то фигня с обонянием? Я попытался сесть… Бл… Такое ощущение, что меня пропустили через камнедробилку. Но я всё же сумел сесть. И тут я заметил старика. Он сидел в углу хижины, прямо на земляном полу, подложив под себя такую же циновку, на которой я лежал. Дедок был колоритным. Худой, как моя смерть, сморщенный весь какой-то, лысый и весь, всё его тело было разрисовано цветными татуировками. Даже лысая макушка. Он сидел и спокойно смотрел на меня. Некоторое время мы играли в молчанку. Из одежды на старикане была набедренная повязка и всё.

— Здрасте. — Выдохнул я и поморщился от боли. Старик молчал. У него не дрогнул ни один мускул. — Прошу прощения, а где мои трусы и всё остальное имущество? — Старикан продолжал сидеть, как изваяние. Я понял, местный аксакал по-русски не бум-бум. Я попробовал по-английски. — Do you speak English? — Такая же фигня, реакции ноль. Да мать моя женщина. Голым по джунглям??? Не, это уже конченный треш. А что делать, если местная голозадая гопота приватизировала твои шмутки? Был бы автомат, тогда можно начать разборки. А так запинают сразу, не отходя от кассы. В этот момент в хижину из тростника, я так понял сей строительный материал зашла девушка. Я на автомате прикрыл свои причиндалы руками. В отличии от старикана, она была одела в шорты, майку цвета хаки. В высокие ботинки, стиля милитари. На голове кепи с длинным козырьком. И она была белая. Европеоид. Блондинка с удивительно синими глазами. Чем-то похожими на глаза Ольги. Девушка улыбнулась.

— Ну слава богу, Вы очнулись! — Она говорила по-английски. — Вы меня понимаете?

— Понимаю. — Ответил ей тоже по-английски. — Вы кто?

— Я Сара Вернер.

— Вы американка?

— Да. Я антрополог, изучаю местные племена от Гарвардского университета. — Она улыбнулась.

— Вы одна здесь? — Задал ей вопрос.

— В каком смысле?

— Ну одна из европейцев… Я имею ввиду не местных?

— А, да одна.

— Не боитесь?

— Чего не боюсь? — Она искренне удивилась.

— Ну, Вы девушка молодая и одна среди дикого племени. Понимаете, о чём я?

— Нет, не боюсь. По сути, они добродушные люди. Не каннибалы, если Вы об этом. Главное, это подружится с ними. А мне для научной работы нужен материал.

— Вам сколько лет, Сара?

— Двадцать семь.

— Вы смелая девушка.

— Не такая уж и смелая. — Она мило улыбнулась. — По Вашему акценту я поняла, что Вы не американец или англичанин.

— Да, Вы совершенно правильно поняли. Я русский.

— Русский? В этих дебрях? — Её глаза округлились.

— Ну вы же тоже в этих дебрях. Но я же не удивляюсь. И вообще ничего удивительно, здесь же проходной двор. Шастают разные туда-сюда. — Решил пошутить. Она усмехнулась. Кивнула мне.

— Вообще я тут уже полгода и европейцев здесь ни разу не видела. Ни европейцев, ни латиносов и прочих.

— Пардон, мадемуазель, не подскажите, где мои вещи, а то как-то сидеть перед девушкой в чём мать родила, как-то не комильфо. Мы же ведь с вами не женаты. Тогда бы было другое дело.

Она засмеялась. Кивнула мне и кого-то позвала на непонятном горловом языке. В хижину заглянула ещё одна девушка. Эта была уже местная. Из одежды только коротенькая юбочка из грубоватой материи и всё. Молодая, юная грудь, не знавшая ещё младенца, стояла торчком. Сама девушка была так же, как и старик, вся разрисована татуировками. Сара что-то сказала ей, та кивнула с любопытством стрельнув в меня глазами и исчезла за порогом хижины, но вскоре вернулась. Принесла мою одежду. Постиранную и высушенную. После чего, обе девушки вышли. Старикан так и продолжал сидеть. Я пригляделся к нему. Сначала думал, что он смотрит на меня, но потом понял, он вообще никуда не смотрел. Взгляд его глаз был направлен на одну точку, при этом был какой-то стеклянный. Похоже, дедушка находился в отключке, что-то типа транса. Я быстро надел трусы, штаны. Майку с курткой надевать не стал. Надо было решить вопрос с бинтами, которыми я был обмотан. Пачкать в вонючей дряни одежду не хотелось. С трудом вылез из хижины. Огляделся. Мы находились на большой поляне. Тут было с десяток хижин или чуть больше. Мужчин не заметил. Были в основном женщины и дети. Много молодых женщин и девушек. Все с голыми титьками и разукрашенные татуировками — узорами. Ко мне подошла Сара.

— Извини, я так и не услышала, как тебя зовут? — Спросила она.

— Андрей.

— Очень приятно. — Ответила она. Я кивнул ей.

— Сара, скажи, у тебя есть связь?

— Увы. У меня есть рация, но аккумуляторы сели.

— Печально. Слушай, а чего со стариком такое? Он завис, как памятник.

— Это вождь. Он же и шаман. Сейчас находится в трансе. Беседует с духами предков.

— А, теперь понятно. Духи предков, это серьёзно. Скажи, зачем меня так укутали? — Я показал на свои повязки. — И чем от них воняет?

— Просто у тебя тело представляло один сплошной синяк. Пахнет мазью. Её сделал вождь из одного растения. Знаешь, как эту мазь делают?

— Как?

— Берут растение и пережёвывают. — Она улыбнулась. Я смотрел на неё округлив глаза.

— То есть, на мне сейчас чьи-то сопли и слюни?

— Зато это очень хорошее заживляющее средство. Андрей, скажи, а что у тебя в рюкзаке?

Я оглянулся, но рюкзака своего не обнаружил по близости. В хижине его тоже не было, это точно, как и оружия.

— А где рюкзак?

— Он там. Местные отказались заносить его на территорию деревни. Там же и твоё оружие. Что у тебя в рюкзаке?

— А ты сама не заглядывала?

— Нет. Я не имею привычки рыться в чужих вещах и чужие письма не читаю.

— А что местные говорят?

— Их вождь и шаман сказал, что нельзя приносить в мир живых что-то из мира мёртвых. А что у тебя там?

— Да так, пара вещичек. Если хочешь могу показать.

Мы прошли к окраине деревни. Сара показала мне мой рюкзак. Я первым делом надел кобуру с пистолетом. Потом открыл рюкзак и вытащил сначала нож из обсидиана, жертвенный.

— Что это?

— Это жертвенный нож. Им жрецы людей резали на жертвенных алтарях. Этому ножу много сотен лет. А возможно и целую тысячу. Я его там в подземельях нашёл. — Потом вытащил статуэтку. Клыкастый божок, стрёмный такой, но прикольный. Сара смотрела на всё это шокированными глазами. Особо внимательно она рассматривала божка.

— Андрей, ты хоть знаешь кто это?

— Понятия не имею. Там ещё были разные уродцы клыкастые и даже женщина змея. Этот мне под руку попался, я его и забрал. На память. А что это за бог?

— Это, если я правильно понимаю, так называемый «Аи-Апек», персонаж из мифологии народа мочика или по другому моче. Видишь, он изображался с клыками во рту и одной или двумя свешивающимися с пояса змеями. У тебя на статуэтке у «Аи-Апек» две змеи. Этот персонаж сражается с демонами. Очень странно.

— А чего странного? Там много было всяких клыкастых уродов.

— Скажи вот эта пластина на ней изображён бог подземного мира и вот эта статуэтка, они из одного места?

— Да.

— Вот это и есть странность. Дело в том, что Супай, который изображён на пластине, это бог смерти, подземного царства. Бог мёртвых и демонов. Он относится к пантеону цивилизации Инка. А «Аи-Апек», это персонаж мифологии культуры цивилизации мочика.