Бойфренд для Цесаревны

— Молодец, внучок, не подвёл. Надеюсь, на Мальдивах с Олей хорошо отдохнул? Можно ждать результат?

— Нет, деда, результата пока ждать не надо. Всё было очень аккуратно. Мы не хотим рисковать. Нам нужен законный наследник. А не бастард.

— Я тебя понял. И в этом тебя поддерживаю. Правильно, законный наследник, это законный наследник. Но потом то, мы получим Романова-Самарина?

— Получите.

С бабушкой разговаривал. Он мне наставления давала, но очень аккуратно. Хорошо с ней поговорили.

— Внучек, знай мы тебя поддержим всегда. Ты часть семьи. Ты мой внук. Я всегда буду с тобой.

— Спасибо, бабуль.

А потом разразился скандал. Сара Вернер, та с джунглей, чтоб её, находясь уже в САСШ заявила газете «Вашингтон пост», что беременна от Самарина Андрея, жениха русской императрицы, то есть, от меня. Блядь, вот это была жёсткая засада.

СМИ на этот счёт писали всё, что только угодно. Мне позвонил дед.

— Андрей, на сколько это всё серьёзно?

— Серьёзно. Да у меня было с ней, там в джунглях. Но я не думал, что она, сука, залетит. Да ещё меня напоили всякой хренью. На соке лианы какой-то. Я мало что соображал. Я там местных красавиц окучивал. Это как благодарность для племени, что спасли меня.

— Ты понимаешь, что если это твой ребёнок, то тогда могут быть очень большие проблемы. Это вопрос наследства. И я уверен, что Ротшильды вцепятся в эту дамочку.

— Дед и что делать?

— С Сарой Вернер я рушу проблему. А ты решай с Её Величеством. Не облажайся, Андрюша. Мы все настроились на Романова-Самарина, твою мать, Андрей.

Сидел в офисе и тёр ладонями лицо. Мать её, суку. Раздался звонок. Звонила Ольга. Вдохнул в себя, как перед прыжком с парашюта. Ответил на вызов.

— Алё, Оля?

— Это правда, с этой Сарой? — Голос её был напряжённый.

— Не знаю. Может и правда.

— Поясни? Ты был с ней?

— Был. Там в джунглях. Оль, меня тогда напоили какой-то дрянью. Я не соображал…

— Достаточно, Андрей. — Её голос был холоден. — Ты поклялся мне. Прошу тебя, не звони мне больше. Не приходи, тебя не пустят. Я уже дала такое распоряжение. Прощай.

— Оль, подожди… — Но в ответ тишина. Она отключилась. Я взял билет на ближайший рейс до Москвы…

…Фрол Никодимыч сидел в своём начальственном кресле. Тут же за столом сидел генерал ЧВК и его первый зам.

— Значит так, господа. Мне не интересно, как вы вывезете Сару Вернер из САСШ. Это ваши проблемы. Но беременная девочка должна оказаться здесь максимум через неделю. Я достаточно доходчиво объяснил?

— Доходчиво, Фрол Никодимыч. — Ответил генерал ЧВК. Его зам кивнул.

— Тогда свободны. Оба.

Подождал пока оба мужчины не вышли. Активировал мобильник.

— Алё, Джон?

— Да, Фрол, я тебя слушаю. Что-то с Джессикой?

— Нет, с твоей внучкой всё хорошо. У неё любовь с моим внуком. На Чёрном море они друг друга облизывают. Так что готовься к свадьбе.

— Я очень рад, Фрол. Значит молодёжь нашла друг друга?

— Нашла, Джон. И там всё хорошо. Пашка очень сильно влюбился в твою внучку. Я звоню по другому поводу. Ты же знаешь про Сару Вернер?

— Знаю. Тут только глухой не знает про адюльтер твоего внука с этой дурой.

— Тогда ты понимаешь о чём я попрошу?

— Догадываюсь. Тебе надо её устранить?

— Нет. Мне надо перевезти её ко мне в Россию. Поможешь?

— Не вопрос. Говори, что надо, Фрол. Мы же скоро станем одной семьёй. А родичи должны друг другу помогать…

Спустя четыре дня, Фрол Никодимыч прошёл в больницу, которая контролировалась кланом Самариных. Зашёл в одну из палат. Там была одна койка, на которой сидела беременная женщина. Смотрела испуганно.

— Сара Вернер? — Спросил Фрол Никодимыч по-английски.

— Да, это я. Что происходит? Где я? В России? Я буду жаловаться в своё посольство! Вы ответите за похищение.

Фрол Никодимыч взял стул и сел напротив неё.

— А теперь послушай меня внимательно, девочка. У тебя есть два варианта. Первый вариант, ты рождаешь. Ребёнка у тебя забирают. Ты получаешь два миллиона североамериканских долларов и возвращаешься назад домой. Живёшь спокойно, занимаешься своей научной деятельностью. И молчишь. Если будут задавать вопросы насчёт ребёнка, то ответишь, что ребёнок родился мёртвым. Второй вариант, ты рожаешь, ребёнка забирают, тебе удавку на шею и всё. Закапывают на кладбище. И никто ничего не узнает. Выбирай.

— Первый вариант.

— Я даже не сомневался. Это деловой подход, мадам. Да, ребёнок пройдёт тест на ДНК. Я должен быть уверен, что малыш от моего внука. Что он Самарин. Если нет, тогда тебя с малышом отправят в САСШ, без вознаграждения.

— Он Самарин. — Сара опустила голову.

— Вот и хорошо. Ты вообще думала, когда такое заявляла? Ты решила, что через ребёнка, сможешь влезть в наследство? Запомни, Самарины никогда ничего не отдают просто так. Только забирают…

…В Кремль меня не пустили. Мало того, забрали удостоверение и пистолет.

— Господин Самарин? Вам отказано в посещении Кремля. Будьте добры сдать удостоверение ОКЖ и оружие. — Я сдал. Охрана из армейцев смотрела на меня холодно.

— Я могу с ней со звониться? Пожалуйста?

— Нет. Вам отказано. Не испытывайте судьбу, господин Самарин. Уходите.

Я ушёл. Спорить с Преображенцами и Семёновцами было бесполезно. Ещё и прикладом в морду можно было отхватить.

Вернулся домой. В особняк Самариных. На душе было погано. Жить не хотелось. Сука, тварь американская. Взял байк брата, на котором ездил с Олей в поход на Дон. Поехал. Просто ехал без цели. Лишь бы куда ехать. В какой-то момент понял, что заехал в какие-то каменные джунгли, дворы. Остановился. Стоял и смотрел во круг. Что-то знакомое… Мать её, это же тот дворик, где я очнулся, когда впервые попал сюда!!! Я даже рассмеялся. Всё возвращается на круги своя. И даже лужа та, мать её, где я очнулся. Сидел и почему то ждал, чего то…

Из арки резко вылетел автомобиль. Я не успел среагировать. Удар и всё… Полная нирвана…

Мрак, темнота. Но я себя стал ощущать. Значит не умер. Или умер??? Но нахожусь где-то там…

Вновь ощутил себя личностью. Свет. Я открыл глаза. Всё белое. Где я??? Услышал какой-то звук. Скосил глаза, большего я сделать не мог. Какой-то аппарат, который следил за моим сердцем. Кривые синусоеды рисовали свои кривые линии. Значит я жив! Закрыл глаза и отрубился. Когда вновь пришёл в себя, увидел отца. Он сильно сдал. Смотрел на меня глазами, в которых были слёзы и боль.