Бойтесь своих желаний

Теперь понятно, почему из-за женщин начинались войны, почему им было посвящено так много культурных произведений, написано стихов, сочинено песен, слеплено бюстов, статуй, памятников и почему так много мужчин резали друг друга на дуэлях.

Когда Господь создал мужчину, он подарил ему блестящий интеллект и способность к созиданию. Мужчины начали очень стремительно развивать цивилизацию, и Бог, опасаясь конкуренции, вдогонку создал женщин — главный сдерживающий фактор мужского потенциала.

Отныне цивилизация кончалась там, где она разрешает снять трусы…

Как же от возбужденной женщины приятно пахнет…

Аромат, от которого кора головного мозга сворачивается в трубочку. Ты перестаешь быть человеком в этот момент. Её влагалище — черная дыра, поглощающая Нобелевские премии, военные звания и банковские счета.

Возбужденная женщина, как такса у мясного прилавка — находится в своём самом лучшем состоянии. Ей — тихоне или стерве, уже не важно чья рука бросит палку: студент с дрожащими коленями, дворник с засаленными купюрами или бизнесмен с золотой картой.

Главное — чтобы палка была мясистой.

Есть ли в жизни что-то приятнее и естественнее чем секс?

Когда она раздвигает ноги — объявляется штормовое предупреждение. Ты не спасешься. Лучшее, что можно сделать — снять штаны и молиться Богу, чтобы мышцы не свело судорогой раньше, чем она кончит.

Кабинет директора пах лавандовым освежителем и грехом.

Виолетта Жасминовна, пригвожденная к столу моими руками, больше не напоминала железную леди, разносящую всех на совещаниях. Юбка задралась до поясницы, обнажив розовые рубцы от кружевных трусиков на бедрах.

Я впивался зубами в шею, чувствуя, как пульс бьется в такт моим толчкам.

— Ты… ты совсем потерял стыд… Голос директрисы сорвался на хрип, когда я вогнал её лицо в папку с отчетами.

— Это вы меня научили… Прошептал я, срывая пуговицы с блузки. — Помню, как в актовом зале вы читали лекцию и говорили — цель оправдывает средства.

Её тело как учебник по двойным стандартам.

Груди, спрятанные под строгим пиджаком, отныне болтались на виду как перезревшие дыни. Я сжимал их, нарочно оставляя отпечатки пальцев — синяки завтра она прикроет шарфом, как всегда прикрывала прогулы сына депутата.

Я хотел её много часов к ряду.

Часто посредине уроков отпрашивался в туалет и драл её в кабинете. Трахал вместо контрольных и сочинений… Вид обалденной задницы гипнотизировал, я тронулся рассудком и решил впервые попробовать засунуть его в другое — более узкое место…

Анальное кольцо лучше кольца на палец…

В первую секунду, она завизжала, как сигнализация на мерседесе министра, но уже через минуту подмахивала в такт как дворник метлой… Её ноги обвили мою поясницу и пальцы впились в ягодицы.

Её жопа туже чем расписание экзаменов… Каждый толчок выбивал искры, как удар молотком по железной трубе.

— Давай же! Глубже! Сильнее! Заорала она и я понял — эта женщина годами томилась в неудовлетворенных сексуальных фантазиях… Наконец-то отыскался тот смельчак, что назовет её “шлюхой”, а не “директором”.

Духи смешались с запахом пота и смазки.

Я назову этот аромат — крах карьеры.

Звонок с урока биологии заглушался стуком её головы о стенку с грамотами.

Развалившаяся на диване Лилит щелкала жвачкой и комментировала — Смотри, как груди колышутся… Член пронзает саму душу…

— После… после этого… Нахлебавшись спермы директору трудно говорить… — Ты… вылетишь… из школы…

— После этого… Впился губами в родинку под лопаткой. — Вы будете умолять меня не уходить… Ответом стал стон, от которого задрожали шторы.

Когда мы закончили — колготки висели на люстре как флаг победы. Она, дрожащими руками поправляла волосы перед зеркалом, а я вытирал пот с яиц её бюстгальтером.

— Завтра принесешь объяснительную. Ненасытная…

— Объяснительную за что? Спросил я, помогая женщине натянуть трусы. — За то, что вы кончали громче звонка на перемену?

Виолетта оценила шутку и уронила глобус со стола.

Я любовался женщиной.

Она застегивала блузку на оставшиеся целые пуговицы, избегая моего взгляда, но её ноги всё еще дрожали после усердной работы. В воздухе висел неозвученный договор: я — получаю власть, она — иллюзию, что всё еще контролирует ситуацию.

— До свидания, Виолетта Жасминовна. Сказал я и хлопнул дверью. За спиной раздался звук падающей рамки с дипломом “лучший руководитель года”.

Школьные коридоры извивались как кишечник, в который я недавно проникал… Я шагал по плитке чувствуя, как стены сжимаются в поклоне.

Директриса — моя крыша.

У меня ровно столько же власти как у неё.

На время моего отсутствия достаточно отдать приказ — Живи обычную жизнь и работой в привычном темпе.

— Хорошо мой… Ларик… Отвечала Виолетта и довольная садилась за бумаги.

Почему довольная? — Перед посадкой за бумаги, она садилась на мой раскочегаренный член.

Лилит плыла за мной тенью, её смех шелестел страницами дневников, украденных из раздевалки.

Лилит злорадствовала и наблюдала какие метаморфозы происходят с характером мальчишки. С каждым днем он будет все меньше уважать женщин и пренебрежительно к ним относится.

* * *

Что я затеял на сегодня?

Лилия, переминаясь с ноги на ногу, ждала поработителя у кабинета директрисы. Её пальцы нервно теребили подол юбки — той самой, под которую я когда-то мечтал подсунуть записку с признанием…

Теперь же…

— Заходи. Бросил я, распахивая дверь.

Виолетта сидела за столом, её губы окрашены помадой цвета спелой черешни.

Они опустились на колени синхронно…

Если я хочу красное, сладкое, созревшее яблоко — достаточно укусить Виолетту. Если хочется зеленое и кисленькое — то Лилия в помощь…