Боже, спаси президента

— Совсем ничего… — Похоже, я снова задел за живое. — Ты потрясающе выглядишь.

— Спасибо! — Она улыбнулась и погладила меня по руке, как если бы извиняясь за свою резкую интонацию.

Я наполнил наши бокалы, и мы выпили за ее прекрасное тело. Я все-таки не удержался и бросил взгляд на столик, за которым в одиночестве ужинала женщина. Не очень-то галантно, когда сидишь напротив своей возлюбленной, но в незнакомке было что-то интригующее. Она только что закончила свой салат и протянула руку к бокалу. На секунду ее лицо озарилось свечой, и я понял, откуда у меня возникла потребность рассматривать ее. Это была та самая девушка с крепостной стены. Наши взгляды встретились, и я был убежден, что поймал искру узнавания в ее взгляде перед тем, как она снова отодвинулась в тень. Странно. Неужели она на самом деле тогда рассмотрела меня?

— Все в порядке? — спросила М.

— Отлично. Только есть хочется. — Слишком долго было объяснять.

5

На следующее утро я отправился покупать фрукты вдобавок к нашему гостиничному рациону. Если Франция меня чему-то и научила, так это хвататься за каждую возможность поесть сезонных фруктов. К черту вечную клубнику — в сентябре следует обжираться инжиром и мускатным виноградом.

Два белых привидения снова сидели рядышком во дворе и пили кофе. Они ответили на мое приветствие вежливыми кивками.

К тому времени как я вернулся с покупками, М. встала и оделась. Завтрак уже принесли, и она налила мне чашку кофе. Ее чашка была уже почти пустой, и она только что закончила разговаривать по телефону.

— Передай мне ручку, пожалуйста. — М. указала на прикроватную тумбочку.

Я взял первую попавшуюся ручку.

— Не эту. Другую, — попросила она.

Я протянул ей другую ручку, и она быстро написала что-то на уголке газеты, оторвав его и свернув вдвое. — Извини, — проговорила она. — Та ручка черная. Я никогда не пишу черной ручкой.

— Почему? — поинтересовался я.

— Длинная история. Терпеть не могу все черное. Черную одежду, черные машины…

Я подумал, что и в самом деле ни один предмет из ее одежды, включая белье, не был темнее шоколадно-коричневого оттенка. Похоже, в глубине души М. была фовисткой.

— Надеюсь, ты не против черного винограда и инжира, — сказал я, протягивая ей пакет с фруктами.

— Они не черные, а фиолетовые, — улыбнулась она, отламывая маленькую веточку винограда. — Да, кстати, мне снова нужно поехать в Банюль. Скорее всего, на весь день.

— Опять? — Я знал, что она сюда приехала работать, но не мог скрыть своего разочарования. — Я-то думал, мы возьмем лодку напрокат, изучим берег, займемся чем-нибудь вместе…

— Да, опять, — оборонительно сказала она.

— Может, мне поехать с тобой? Мы могли бы вместе пообедать или что-нибудь в этом роде.

— Лучше не надо. Не хочу, чтобы люди узнали, что я совмещаю бизнес с удовольствием, — меня лишат субсидий. В любом случае, это надолго. Ты и представить не можешь, как затягиваются встречи ученых. Обед будет полной тоской, если только не гореть желанием послушать, с какой скоростью ядовитые водоросли распространяются в Средиземном море.

— Ага, кстати, я как раз прочитал в Интернете…

Она закрыла мне рот поцелуем, не дав договорить.

— А какие у тебя планы на сегодня?

Я задумался. Провести весь день, валяясь на пляже, не хотелось.

— Я должен кое-что купить для свадьбы Элоди, — сказал я. — Думаю, это займет у меня минут десять.

И знаешь… почему бы мне не попробовать разговорить спецназовцев?

— Что?! — М. выглядела почти испуганной.

— Они полжизни проводят под водой, — объяснил я. — Может, если я с ними потусуюсь…

— Пол, я тебя очень прошу, — перебила она, — позволь мне все сделать по-моему. Не нужно никаких импровизированных опросов, ладно?

— Ладно.

— Обещаешь?

— Обещаю. На букву «М». Обещаю молчать.

Мы скрепили уговор поцелуем, и она ускакала вниз по ступенькам.

Вообще-то я не из тех мужчин, которые замирают при виде молодых людей атлетического телосложения с упругим мускулистым задом. Но у всякого правила есть исключения. Поэтому, заметив проходящего мимо спецназовца в черной майке и шортах, я последовал прямиком за его накачанными ягодицами.

Ну да, да, я только что пообещал М. не приставать к ныряльщикам, но какой может быть вред от простенькой слежки?

Парень удалялся от замка с целеустремленным видом. Ягодицы работали с такой скоростью, что невольно хотелось разузнать, куда это он спешит. Здесь вроде бы не Париж и спешить особо некуда… К тому же французская армия, на мой взгляд, никогда не отличалась мобильностью.

Спецназовец почти бежал по дороге мимо домиков, выкрашенных в пастельные цвета, его темная тень едва поспевала за ним. Голубые и зеленые ставни домов были закрыты, и казалось, за ними никто не живет.

На перекрестке спецназовец остановился, чтобы достать телефон из кармана шортов, и я уткнулся лицом в ближайший куст — к счастью, это оказалась пахучая жимолость, выглядывающая из обнесенного оградой сада. Его голос доносился до меня с расстояния двадцати ярдов [32] , довольно приличного, чтобы разобрать слова.

Голос начал удаляться — парень разговаривал на ходу. Я оторвался от жимолости, выковырял из носа какое-то насекомое и продолжил преследование.

32

Чуть больше 18 метров. — Примеч. пер.

Вскоре улица привела меня к ступеням, над которыми витал сладковатый запах инжира. Спецназовец проскакал наверх и скрылся между двумя припаркованными машинами. Я поднялся вслед за ним, удивляясь, что такой бравый вояка до сих пор не заметил слежки.

За углом парень нырнул в ворота. Выждав некоторое время, я прошел мимо них, слегка замедлив шаги. Табличка сообщала, что за воротами находится CNEC, 1er Choc.За исключением строгой надписи «D'efense d’entrer!»,воспрещающей вход, и колючей проволоки, база совершенно не выглядела военной. При желании ворота можно было перемахнуть, а за ними в широкую щель просматривалась старая лодка, в которой разбили клумбу. Садовнический шоковый батальон,подумал я. И камни, которые эти парни собирают со дна, предназначены для того, чтобы дорожки выкладывать…

В любом случае, картинка была абсолютно мирной, и я укрепился в мысли, что ныряльщики с радостью поболтают со мной об икре. Все-таки зря М. вычеркнула их из своего расследования. Вот только как начать разговор? Одно было ясно: вербоваться в CNEC, 1er Chocя не собирался. Ничего не имею против ныряния, но шорты из лайкры на себе я представить не мог.

Ладно, отложим на потом. А пока самое время заняться поручением Элоди. Слежка за спецназовцем не была совсем уж напрасной. По дороге я заприметил магазин, в котором продавались анчоусы. Найти его на обратном пути не составило труда.