Божественная любовь

ГЛАВА 29. Путь

С великой даты – свадьбы герцога Лиенского и Мирабэль Лоулендской – не минуло, промчалось пестрым ворохом разных событий несколько лет. Впрочем, они не обернулись для Лоуленда великими катаклизмами или иными, не связанными со стихиями, серьезными проблемами. Бэль и Элегор, абсолютно счастливые в браке половинки, большую часть времени проводили в мирах, наслаждаясь приключениями и ввергая в оные всех мимо проходящих, кому повезло, или напротив, кого угораздило оказаться в зоне божественного действия. Именно потому, стоит повториться, в Мире Узла, к вящему облегчению державшего кулачки Источника и чуявшего недоброе седалищным нервом короля, было относительно спокойно. Вся объединенная энергия Бога Авантюр и новоявленной Богини Бунтов находила применение в иных землях. Словом, в Лоуленде было почти спокойно, насколько, насколько оно может быть в одном из Узлов Мироздания, где проживают шабутные могучие боги.

С утра в гостиной принцессы Элии царила сосредоточенная с нотками умиротворения тишина. Хозяйка апартаментов лежала на диване и, подперев голову рукой, листала каталог картин, доставленный Мелиором для сестры, изъявившей желание слегка обновить интерьер. Изредка богиня хмурила брови, словно ей не давала покоя какая-то важная мысль, и возвращалась к невинному занятию.

В дверь проскользнул хорошенький паж из новеньких и тихо доложил:

– Госпожа, лорд Итварт просит аудиенции.

– Пригласи, – разрешила принцесса и встала, встречая бога.

Бог вошел слишком стремительно, нарочитая невозмутимость лица его казалась маской наскоро пришлепнутой к месту, с которого заживо содрали кожу.

– Что случилось? – сразу, чтобы не тратить время на ненужные любезности, спросила Элия.

– Ят. У него снова кошмары, – практически упав в кресло, выпалил бог. – Уже почти луну ему снится какой-то страшный, громадный, сверкающий лес. Якобы, тот зовет моего мальчика и поет ему. Я проверял, заклятий на Ятринке нет. Элия, помоги, умоляю!

– Стало быть, пора, Плетущий Мироздания инстинктивно выбирает свой путь, – задумчиво проронила принцесса, присаживаясь в кресло рядом с другом. Сейчас в ее сознании словно раздался предупредительный перезвон колокольчиков. Визит Итварта был предрешен, богиня его ждала. Но время его прихода и то, какими словами описывал суть проблемы воин, явилось для Богини Логики определяющим. Отодвинув на задний план размышление о своих проблемах, Элия ответила встревоженному родителю: – На Яте нет никаких чар, ты прав, Итварт. То, что с ним происходит – иное. Полагаю, это можно назвать одной из стадий становления великого дара Слуги Творца. Твой сын видит во сне Каменный Лес во владениях Герцога Громердана, Колебателя Земли из Мэссленда. Я была там однажды. Лес каменных деревьев, на чьих ветвях произрастают бесценные кристаллы. По сути своей этот лес – один гигантский камертон, вибрирующий в такт Нитям Мироздания и отлаживающий их звучание. Краем уха мне довелось слышать его великую песню. Тогда я просила герцога разрешить твоему сыну посетить священное место. Громердан ответит согласием. Лес смертельно опасен для непосвященных и неподготовленных, но бесценен для Вселенной. Для Плетущих Мироздания он может стать ключом к глубинному пониманию сути дара.

– Опасный Лес в Мэссленде? Я не пущу туда сына одного! – решительно объявил Итварт. – Если ты уверена, что он должен побывать в этом ужасном месте, я пойду с ним.

– Невозможно, дорогой, никто, кроме Колебателей Земли не может безнаказанно войти под своды Каменного Леса. Ты не обладаешь нужными дарованиями и не принадлежишь к числу Служителей Творца, способных выжить в Каменном Лесу, и потому бесславно погибнешь, стоит лишь Лесу ощутить присутствие чужака.

– Элия я не могу так рисковать сыном. Мэссленд! Разве ты сможешь поручиться за безопасность Ята? – продолжил противиться воин. Встав с кресла, он заметался по гостиной богини.

– Что ж, ты – отец и, коль ты не веришь в собственного сына и его талант, я не буду настаивать, – легко пожала плечами собеседница.

– А что будет с моим сыном? – настороженно уточнил воин, не доверяя такой простоте отказа.

– Не могу сказать однозначно. Возможно, кошмары и зов Каменного Леса будут повторяться и усиливаться, пока не сведут его с ума, возможно, зов со временем исчезнет, и Ят будет вынужден нащупывать дорогу к своему таланту сам, что значительно осложнит его путь. Возможно, твоего мальчика вовсе признают недостойным носить титул Слуги Творца, как не следующего Его Воле, и поспешат отправить в следующую инкарнацию, – начала методично излагать варианты Богиня Логики.

– Ты жестока, – замотал головой воин, когда Элия сделала паузу в перечислении.

– Я? – удивилась принцесса и безжалостно, как хирург вырезающий опухоль, продолжила объяснения: – Итварт, ты – воин. Что будет с нетренированным солдатом, если его бросить в гущу боя? Что с ним будет, если дать в руки тупой меч или лук с пустым колчаном? Как можешь ты обвинять в жестокости меня, если сам закрываешь для сына дверь в будущее? Я не могу гарантировать ему гладкого пути, да и никто не сможет, но я, по крайней мере, позаботилась о том, чтобы у твоего ребенка было право ступить на дорогу!

– Понимаю, прости, – после паузы, взятой на обдумывание речи богини, склонил голову Итварт. – Я должен подумать.

– Думай, а меня вызывает отец. Полагаю, несколько дней у Ята в запасе есть наверняка. О решении меня известишь.

– Спасибо, – прошептал уже вслед уходящей принцессе проситель.

По дороге к кабинету Лимбера Элия буквально наткнулась на Кэлера, в глубочайшей задумчивости замершего у витражного окна. Это если говорить высоким штилем. Перейдя же на низкий, можно было бы подобрать более удачную формулировку, описывающую состояние бога: «Во, я влип, и что делать?». Длинные пальцы, с равным проворством орудующие тяжелым мечом и перебиравшие струны гитары, отбивали какой-то неровный ритм, сбивались и начинали барабанить снова.

Таким братца Элия видала не часто. Добродушный бард практически ко всему в жизни относился со здоровым пофигизмом и никогда не делал из трудности трагедию. Он или решал ее, а если не мог решить, то махал рукой. Сейчас же ему попался какой-то слишком заковыристый вопрос, к которому ни один из испытанных способов не применялся.

Потому и сестра, уже сообразившая, что Творец и Силы подкинули ей денек борьбы с чужими проблемами, не стала ходить вокруг да около. Она въехала родичу в бок ребром ладони и в приказном тоне потребовала ответа:

– Что случилось?

– Кира брюхата, – выпалил Кэлер, прекратив терзать подоконник дробью.

– Кира это кто? Сука, кобыла, кошка, мантикора? – деловито уточнила Элия.

– Девка из «Легких ножек», – пояснил братец, и ему даже хватило совести смутиться за слишком вульгарный ответ.

– От тебя? – удивилась принцесса.

– От меня, я чарами сродства проверял, сам составлял и с готового амулета потом еще раз… – понуро кивнул принц и с новой надеждой, только сейчас сообразив, кто именно ведет с ним беседу, уставился на сестру: – Что делать-то? Она спрашивала потраву пить или того, выносить дитенка?

– Не смей! – разъяренной кошкой зашипела богиня, да так серым злющим взглядом ожгла, что растерянный Кэлер аж подался назад на пару шагов. – Ребенка пусть выносит. Я провожу мать твоего ребенка на Лельтис. Лекари так чудесные, сам мир лелеет своих гостей. Как родит, признаешь. Выплатим девке отступные за счет казны. С Лимбером я все улажу.

– Ладно, – смиренно согласился Кэлер и, неожиданно расплывшись в странной улыбке, поделился сокровенным: – Дочка у меня будет. Клариссой назову. И это... спасибо, Элия. Я чего-то того, малость растерялся.