Брачная афера

Глава 4

Все последующие попытки были неудачными. Крайне неудачными — правильнее сказать.

Владислав — скромный и, не побоюсь этого слова, забитый, затюканный маменькин сынок.

— У вас такие волосы, — заявил он при первой встрече, — мамочка называет вас Лисой и говорит, что все рыжие женщины — изворотливые и хитрые.

С чего его мамочка это взяла — науке неизвестно. Но мамочка во всём была авторитетом. Владик так её и звал беспрестанно: «мамочка», и никак иначе. Мамочка ему шарфик на шею накрутила — идиотский, кстати, чтобы ребёнок не застудил слабое горло. Мамочка купила ему старомодные ботинки на распродаже. «Зато качественные и тёплые!» — аргумент.

Мамочка Владику по утрам варила кашку и провожала на работу. Мамочка пенсионерка, у неё слабое здоровье и сердце больное, поэтому ей противопоказаны любые волнения. Поэтому Владик на свидания ходил строго на два часа — ни секундой больше.

— Моя девушка должна понравиться мамочке. И, конечно же, обязана заботиться о мамочке: никаких стрессов, ссор, непослушания. Мамочку это огорчает. У нас в доме царит идиллия. Всегда убрано, чисто, бельё постирано, завтраки, обеды и ужины приготовлены.

В общем, я так понимаю, мамочке никто не нравился и не проходил строгие критерии отбора. Ни одна принцесса рядом с Владиком не задержалась. При этом он был мил, аккуратен, неглуп, занимал неплохую должность. А вот поди ж ты… Конкуренции с его ценной родительницей никто не выдерживал. К сожалению. Или к счастью.

Мы до знакомства с мамочкой не дошли.

— Да это всю жизнь прогибаться в спине и служить Её Величеству! — возмущалась Инна. — А не пошли бы они с мамочкой на хрен?

Но с Владиком мы встретились ещё раза три. Всё же мне хотелось верить в светлое и доброе. Да он таким и был. Хорошим. Но душой, сердцем и всеми остальными органами принадлежал своей королеве. Вечный и преданный раб.

— Про таких говорят: женат на маме, — учила меня уму разуму подруга. — Ты можешь наизнанку вывернуться и никогда не будешь хорошей.

При должном усердии, возможно, я могла бы отлучить Владика «от груди», но это же расстроит его мамочку. У неё может случиться сердечный приступ. А быть виноватой во всех бедах я готова не была. Владик получил отставку.

К слову, это было нелегко: сам кандидат уже привыкал к мысли, что я именно то, что доктор прописал. Я ему нравилась. К тому же, могла и за мамочкой приглядеть с моими-то навыками. Но меня передёргивало только от мысли жить в рабстве и служить единому богу. В этом случае, он недалеко от Олежика ускакал. Песочницы разные, игрушки одинаковые.

Антон оказался застенчивым алкоголиком. Вот есть агрессивные, запойные, чудящие без баяна. А этот был застенчивым.

Внешне его «заболевание» угадывалось не сразу. Был он тихим, аккуратным, хоть и вещи у него знавали лучшие времена. Даже запах ему удавалось маскировать жвачками да термоядерными зубными эликсирами. Но, как говорится, шила в мешке не утаишь.

Он пил и стеснялся. Пил и прятался. Пил и страдал. Может, не так и много пил, как настоящие махровые алкаши, но болезнь, тем не менее, никто не отменял: Антон пил каждый божий день.

Я его вычислила уже на второй встрече. Краснея и заикаясь, Антон покаялся во грехе. Как на духу всё рассказал, страдая и плача, как потерявшийся ребёнок.

Мне его было жаль. Чисто такое женское сострадание к заблудшей душе.

— Да ну на фиг, Стрельникова, — Инна, как всегда, была категорична. — Что он тебе даст? Будешь всю жизнь бороться? А какие от него дети родятся, ты подумала? Включай мозги, подруга! Это не тот товар, за который нужно руками и ногами хвататься! Он же пропьёт всё! И тебя в придачу, если случай подвернётся. Не вздумай даже связываться! А потом, поди, ещё и руки распускать будет!

Но я гласу разума не вняла и сделала попытку помочь неплохому, как мне казалось, человеку. Но, увы: Антон себя больным не считал. И признавать, что болен, отказался наотрез.

— Я не болен, — обиделся он на мои осторожные замечания. — Лена, как ты могла! Я ведь душу тебе открыл! Это… моя особенность. Попытки защититься от несправедливого мира! Уйти от реалий и хоть немного забыться. Разве я пью? Это и не пью вовсе! Вот сосед мой Алексей — тот алкоголик: пропивает всё подчистую, детей в школу не на что одеть. А я так… пытаюсь смириться с бренностью бытия.

В общем, лечиться Антон не желал, алкоголиком себя не считал. Искренне недоумевал, почему я считаю иначе: у него всё, как у людей: квартира, работа. Да, пусть не высший пилотаж, но и не полное дно.

Пришлось и его вычеркнуть из списка кандидатов.

— Чем дальше в лес, тем толще партизаны, — вздохнула Инна, вручая мне последнюю бумажку из моего списка. — Слушай, а ты там, случайно, новых не нарыла? Что-то все эти негодявые совершенно. Но, как говорится, я была права!

Торжества в её голосе не было, сам процесс отбора Инну развлекал, она даже втянулась в процесс, как в игру.

— Ну, что, Валерий? На тебя последняя надежда! — пригрозила она пальцем пятому и последнему кандидату.

Но и Валерий оказался птицей не нашего полёта: брачным аферистом не попахивал, но зато записным бабником был. Трижды женатый, любитель приключений и острых ощущений. Я от него еле отбилась на первом же свидании. Он совершенно не скрывал своих скотских намерений. Видимо, у него зудело в одном месте. Хотелось перепробовать всех женщин планеты.

— Типичный кобель. Рассадник венерических заболеваний, — приложила его нелестно Инна. В этот единственный раз она нарушила своё инкогнито и поставила на место слишком резвого кавалера.

— Ишь ты, прыткий какой! — пихала она Валерочку в грудь. — Я те покажу свободные отношения! А ну пошёл вон, кобелина шелудивый!

— Если больная на голову, — кричал мне Валерик, — так и скажи! Нормальные бабы чётко понимают, чего хотят! Раз ищешь мужика — значит должна быть готова к испытанию сексом! А иначе какой смысл торчать на сайте? Не попробовав, не узнаешь, годишься ты или нет!

И это тот, кто писал мне комплименты, якобы откровенно рассказывал о себе, о несложившихся браках, о тёплых отношениях с бывшими жёнами. Он же мне стихи лирические слал! Виртуальный образ разбился вдребезги о суровую реальность.

— Ну, и что будем делать? — спросила меня Инна, когда мы снова собрались у меня на кухне.

— Устала я, — призналась честно. Я смотрела в пространство и ощущала щемящую пустоту в душе. Столько времени — и всё зря.

— Да ладно, Лен. Ну, подумаешь. Мы что-нибудь придумаем. Поищем без Интернета. Мало ли тут рядом одиноких ходит.

Я покачала головой.

— Ничего не нужно, Инн. Дай мне в себя прийти. Ты была права. Ничего хорошего у меня не получилось. Может, выбирать не умею. А может, не повезло. А может, как ты сказала: нет нормальных мужчин за тридцать или около того. Нормальные женаты, живут со своими семьями и растят детей. А остальное… что уже осталось.