Брак по-драконьи

Низкий голос почти сорвался на шипение, потом — рычание. Зрачки вытянулись и темные глаза затопило расплавленным золотом.

Ой, мамочки!

— Боевики, — сходу сдала наглых четверокурсников, но потом чувство справедливости все-таки взяло верх, и я честно добавила. — Сначала они, на полигоне. Потом уже я сама, когда упала в овраг и покатилась... Ой...

Руки магистра как-то особенно сильно сжались на моих многострадальных боках, и я не сдержалась.

— Достаточно... Потом расскажешь.

Тейдж стиснул зубы и быстро зашагал вперед.

— А.... куда это вы меня несете? — осторожно поинтересовалась через минуту.

— Лечить, кормить и знакомить с драконом, — пояснили мне коротко и совершенно невозмутимо.

— С дра… — я поперхнулась воздухом. — Драконом?

— Да, а что вас так смущает? Вы ведь хотели его увидеть? Дракон тоже жаждет с вами встретиться. Можно сказать, мечтает. Грезит… Особенно ночами… Но это потом, — успокоили меня. — Сначала — в целительское крыло. Лечиться.

И вот тут как-то очень своевременно вспомнилось, что я, скорее всего, уже не в родном Асавайне, а, судя по тому, как уверенно двигался Тейдж, на территории противника, в хостовой драконьей академии. Значит, и целители будут драконьи.

Нет, я конечно, не против, чтобы в меня влили что-нибудь укрепляющее, избавили от ссадин, кровоподтеков, проверили, нет ли вывихов и повреждений. Но ведь начнут осматривать, снимут одежду, и обнаружат на шее, вместе со связкой самых разнообразных амулетов на все случаи жизни, личный жетон, который выдается всякому адепту Асавайна.

А вот это уже проблема.

Хвала Создателю, на полигон мы надеваем простую тренировочную форму, без опознавательных знаков. Брюки, темная, не стесняющая движений рубашка с длинными рукавами и глухим воротом, невысокие сапоги. Такое везде носят. Ни нашивок, ни эмблемы — никаких доказательств, что в славную драконью академию проник вражеский лазутчик. И его нужно немедленно схватить, допросить...

Гм... Ну, схватить-то меня, положим, и так уже схватили. И допрашивать, по всему видно, намереваются с пристрастием. Но пока дракон не знает, откуда я, у меня остается маленький шанс на снисхождение.

— Магистр, — произнесла нарочито бодро, прекратив изображать умирающую лебедь, несчастную, но по-прежнему прекрасную. — А может, не надо к целителям? Зачем их беспокоить из-за нескольких царапин и ушибов? Я уже себя совсем хорошо чувствую… То есть почти хорошо. Правда-правда...

— Это их работа, — Тейдж даже с шага не сбился.

Вот ведь…

— А вы…

— Что я? — поднялись вверх четко очерченные брови.

— Вы не могли бы сами... — совсем смешалась под пристальным, ироничным взглядом.

— Сам, говорите? — протянул мужчина с такой многообещающей хрипотцой, что по моей спине, набирая скорость и громко цокая копытами, лихо пронесся целый табун мурашек. — Интересная идея. Заманчивая…

— Я имею в виду, не могли бы вы просто дать мне какую-нибудь мазь от синяков? — поспешила исправиться.

Поздно.

— Что ж, пожалуй, так, действительно, лучше.

В глубине его глаз взметнулось золотое пламя, и магистр резко свернул в сторону, меняя направление.

Шаг… другой…

Мужчина неожиданно наклонился к самому моему лицу, лукаво шепнул:

— Попалась, ящерка…

И ко мне пришло осознание, что вырваться из его загребущих рук непросто — куда сложнее, чем из-под надзора целой армии хорошо обученных целителей.

Глава 6

В парке было тихо и пусто. Во дворе тоже. И перед учебным корпусом. Видимо, слушатели драконьей академии, как и полагается всем приличным адептам в дневное время, усердно занимались, сдавали письменные тесты в аудиториях или отрабатывали практические навыки на полигонах. Ну и хвала Создателю. Я, конечно, здесь никого не знаю, но все-таки хорошо, что меня в таком компрометирующем положении не заметят. Не станут исподтишка коситься, шушукаться за спиной и вытягивать шеи нам вслед.

Но, как выяснилось, радовалась я рано.

Не успели мы миновать аллею и дойти до преподавательского корпуса, как навстречу из-за угла вывернул высокий подтянутый мужчина — тот самый магистр, что застукал меня тогда, утром, у окна за разглядыванием статуи дракона. И что ему на месте не сидится? Все бродит и бродит, как неприкаянный. Заняться больше нечем?

— Привет, Баст.

— Лон, — коротко бросил Тейдж, даже не думая останавливаться.

Но его приятеля холодное приветствие нисколько не смутило. Судя по всему, назойливость вообще у драконов в крови, потому что Лон, если и оценил намек, то виду не подал и никак не отреагировал.

Шагнул наперерез, заступая Тейджу путь. Насмешливо вскинул брови, внимательно осмотрел нас, задержал взгляд на руке Бастиана, удерживающей меня под по... чуть выше коленок и нагло так, понимающе ухмыльнулся.

— Развлекаетесь? Может, стоит немного подождать, хотя бы до вечера? По-моему, этой милой адептке давно пора на занятия. А тебя, между прочим, секретарь ректора разыскивает. Совсем с ног сбился, бедняга.

Лон хохотнул.

Нет, ну до чего же неприятный тип. Но его помощь сейчас как раз кстати. Мне бы только освободиться да до угла дохромать, а целители и в моем родном Асавайне найдутся. Неплохие, между прочим.

Вздернула подбородок, откашлялась.

— Вы правы, магистр… э-э-э…

— Остард, — любезно подсказали мне.

— Магистр Остард, — благодарно кивнула. — Учеба прежде всего, и... Кажется, я уже опаздываю.

Послала Лону самую чарующую из своих улыбок и попыталась выскользнуть из рук Бастиана.

Как бы не так. План мой с треском провалился.

Нет, Остард-то как раз проникся, смягчился и даже снисходительно дернул уголком губ, а вот Тейджу наше единодушие совершенно точно не понравилось. Он нахмурился, крепче стиснул меня в объятиях, а когда Лон еще и улыбнулся в ответ, совсем озверел. Рыкнул так, что Остарда буквально смело с дороги и, развернув меня лицом к себе, прижал к груди.

Хост побери!

Встретился ли нам еще кто-нибудь, не знаю, мне так и не позволили больше поднять голову и оглядеться. До самой комнаты.

Крыльцо… Лестница на второй этаж... Коридор... Поворот... Еще один коридор... С шумом распахнутая дверь.

Только в гостиной Тейдж замедлил шаг. Разжал железные объятия, давая возможность вдохнуть полной грудью, на удивление осторожно опустил меня в глубокое кресло и навис сверху.

— Значит, на занятия торопишься? — почти прошипел он, обжигая гневным взглядом.