Брак по принуждению

– Спасибо, Дэйрон, – сказала она, когда мы подходил к дому.
– Если бы не ты, я не знаю, что бы мы и делали.

– Большую часть авантюры провернула ты и Сорн, – улыбнулся я.

– Думаю, мы с управляющим не смогли запугать бедного так, как это сделал ты, – улыбнулась она.

– А я не смог бы придумать такую интересную авантюру.

Николь остановилась, я тоже. Она встала напротив меня.

– Мы с тобой, получается, чудесная команда, – в ее глазах был восторг.

– Просто мы женаты, – напомнил я.

Улыбка стала еще шире. Моя жена сейчас напоминала мне довольного ребенка, который ждал подарок.

– Ты потрясающий муж, – сказала с искренностью она.

Я сделала шаг вперед, и подошел практически вплотную к своей жене. Она не двинулась ни на шаг.

– А ты самая удивительна девушка из всех, что я встречал, – ответил искренностью на искренность. – Такая храбрая, умная и верная.

Глаза Николь неожиданно наполнились грустью.

– Я не принесла тебе ничего, кроме разорения, – ее голос звучал очень печально. – Тебе приходится решать мои проблемы и проблемы моей семьи.

– Так сделал бы любой муж, - уверенно сказала я.

– Нет, Дэйрон, – покачала она головой. Пара секунд раздумий, словно она принимала для себя какое-то важное решение, а после она сказала: – Я рада, что Эдвард не пришел на свадьбу.

Я не мог поверить в последнюю фразу. Для меня это были не просто слова. Николь сделала настоящее признание. Это уже была не благодарность, не симпатия, а нечто намного большее.

Она была удивительной, я понял это с нашей первой встречи. Спокойная, умная, рассудительная. В ней было столько надменности, которая делала ее невыносимой, но вместе с тем, она умела работать, умела слушать и, самое главное, умела признавать ошибки. А сколько в ней было любви, как она смотрела на сестру, как она испугалась за отца. И как она отдала себя мне, незнакомцу с отвратительной репутацией. Сколько в ней было тогда страха, который она прятала под бравадой. Но она сделала это, чтобы спасти свою семью. Николь умела любить, и мне безумно захотелось получить хотя бы частичку этой любви.

Протянул руку и прикоснулся грубыми пальцами к нежной коже ее щеки, она смотрела на меня зелеными глазами, чуть приоткрыв рот.

– Я тоже, – ответил я, проведя пальцем по холодной коже. Эта девушка передо мной была настоящей Николь, ни леди, ни призрак. Моя жена.

Темная кожа моей руки так контрастировала с ее белой. Но в этом было и что-то красивое. Хотя в Николь красивым было все, особенно ее глаза, в которых было такое томление, и губы, которые были чуть приоткрыты.

Я наклонился, она закрыла глаза и потянулась на цыпочках. Это был всего лишь миг, который у нас быстро украли.

– Николь! – раздался голос Софии и Николь со страхом отстранилась. У младшей сестры точно было что-то срочное, раз она выбежала на улицу.

Глава 34

– Что-то с папой? – тут же встревожилась я, и кинулась скорее домой вслед за Софией, с сожалением оставив Дэйрона.

Я была ужасно напугана, но стоило преодолеть входную дверь, как я столкнулась с такими знакомыми и родными глазами.

Рядом с папенькой стояла и Джина, которая что-то возмущенно бормотала. А также Ульрих, который стоял сзади, словно готовился поймать отца, если он решится упасть. Но папа падать не собирался, даже когда София просто обхватила его ноги.

– Папа! – обрадовалась, увидев отца, стоящего в костюме и улыбающегося мне. Я сразу же кинулась его обнимать. Прямо в грязных туфлях прошлась по дереву, чтобы преодолеть расстояние между нами.

Отец крепко сжал меня в объятьях, на миг я почувствовала себя совсем маленьким ребенком. Папа был жив, теперь все точно будет хорошо.

– Ты ходишь? – спросила я, чуть отстранившись и снова оценивая его внешний вид. В одно мгновение я стала счастливее в тысячи раз.

– Пока что с трудом, – сказала он.
– Но смог спуститься сам.

Отец был очень собой горд, в отличие от Джины.

– А лекарь велел лежать, – возмущенно сказала она. Мы столкнулись с ней взглядами, и я полностью разделила ее негодование.

– Папа, ну что ты своевольничаешь? – возмутилась я.

– Не хочу лежать, когда лежишь, всегда чувствуешь себя больным, – с улыбкой проворчал он.

– Адам, – раздался голос Дэйрона и мое счастье уступило здравому смыслу. Я ведь так некрасиво бросила своего мужа на улице, что мне стало стыдно.

Дэйрон так много сделала для нас. И эти несколько секунд между нами… Я думала, он поцелует меня. Я хотела, чтобы он меня поцеловал… Пока не явилась София!

И что теперь он обо мне подумает? Я ведь практически убежала от него…

– Дэйрон, – ответил на приветствие отец. Он протянул руку, и мой муж подошел ближе и пожал ее. И тоже в ботинках. Я с грустью посмотрела на белый пол, на котором виднелись следы нашей грязной обуви.

– Я рад, что вы в добром здравии, – сказал Дэйрон.

– Не без твоей помощи. Ты ведь меня спас! – Отец по-дружески хлопнул моего мужа по плечу, а София, наконец, отпустила ногу отца.

– Спасибо, Дэйрон! – воскликнула она, теперь уже обнимая моего мужа. Дэйрон улыбался, он был так же счастлив, как и я.

Это счастье сближало нас так же, как и горе, обрушилось на нас за столь короткую семейную жизнь. Удивительно, не прошло даже недели. Но на нас свалилось столько событий, что Дэйрон стал для меня родным. Я открылась ему, он видел меня слабую и беспомощную, видел грустную и по-настоящему веселую. И он принял меня такой, какая я есть, без условностей.

– Нам не хватит слов, чтобы выразить свою признательность, – добавила Джина.

На удивление похвала Джины, Софии и моего отца не заставила Дэйрона возгордиться. Напротив, я видела, как ему неудобно. Хотя, что здесь удивляться? Это ведь Дэйрон, и он совершенно не похож на аристократов в хорошем смысле этой фразы.

– Адам, я ездил на шахты и, думаю, нам стоит обсудить дела, – серьезно сказал Дэйрон, который, должно быть, мечтал сбежать от восторженной Софии и Джины.

Папа тут же кивнул, наверняка тетушка уже рассказала о нашей поездке, и ему самому было интересно услышать подробности.

– Но только после праздничного ужина, – улыбнулся папа, и я полностью была с ним согласна. – Думаю, даже Ульрих будет рад сегодня индейке, - добавил он. Дворецкий смутился еще сильнее, чем мой супруг, который был в объятьях моей младшей сестры.

– Ну что вы, лорд Нельсон, слуга, да за праздничный стол.

– Не обсуждается даже, – твердо сказал папа.

Сейчас, стоя здесь, я могла бы точно сказать, что мы были, как одна большая семья. И именно о такой семье я мечтала, но не подозревала об этом. О семье, в которой каждый заботился друг о друге.

В дверь постучали. Это отвлекло меня от семейной идиллии. Ульрих поспешил открыть.

– Должно быть, это претендентки в гувернантки для Софии, – сказала Джина, посмотрев на настенные часы. – Хотя, что-то рано.