Брак по расчету (Удобный брак)

– Вы б-будете скверным мужем, сэр. Знаю, что будете.

– Надеюсь, что нет, - сказал Рул, - но дело в том, что мой кузен связал твое имя с именем Летбриджа.

– С-связал мое имя!
– повторила Горация.
– Н-ну так Кросби - с-самая противная жаба на свете! Что же он сказал?

– Нечто весьма грубое, - ответил эрл.
– Я не стану тебя расстраивать, повторяя это.

– Полагаю, он д-думает, будто я влюблена в Роберта, - глядя ему прямо в глаза, заявила Горация.
– Но это не т-так, и мне все равно, что он говорит!

– Безусловно, никому нет дела до того, что говорит Кросби. К несчастью, он это сказал при Пелхэме, и Пелхэм не самым умным образом вызвал его на дуэль.

Горация захлопала в ладоши.

– Д-дуэль? О, как чудесно! А с Пелхэмом все в порядке?

– С ним ничего не произошло, а вот с Кросби...

– Очень рада это слышать, - сказала Горация.
– Неужели ты думал, что это меня б-будет раздражать? Он улыбнулся:

– Нет. Но боюсь, что это будет раздражать Пелхэма. Необходимо держать Летбриджа подальше. Ты осознаешь это, Горри?

– Нет, - упрямо сказала Горация.
– Нет, н-не осознаю!

– Тогда постараюсь объяснить. Ты сделала Летбриджа своим другом, или, скажем так, ты решила стать его другом.

– Это, сэр, одно и то же.

– Напротив, дорогая, это большая разница. Но, как бы то ни было, ты, вероятно, часто бываешь в его компании.

– В этом нет н-ничего особенного, сэр, - сказала Горация; брови ее начали хмуриться.

– Совсем ничего, - спокойно ответил его светлость.
– Но мне придется говорить с тобой откровенно, Горри. Поскольку Пелхэм посчитал, что это дело стоит дуэли, мало кто из людей поверит, что за этим. ничего не кроется.

Горация вспыхнула, но твердо ответила:

– Мне в-все равно, чему поверят люди! Ты сам сказал, что в этом ничего такого нет, так что если тебе до этого нет дела, то и другим не должно быть!

Он поднял брови.

– Моя дорогая .Горри, я, кажется, ясно дал тебе понять, что беспокоят меня последствия.

Горация фыркнула. Он посмотрел на нее, затем наклонился и, взяв ее руки в свои, поднял с кресла.

– Не хмурься, Горри, - сказал он.
– Сделай мне одолжение, оставь эту дружбу с Летбриджем!
– Его руки скользили по ее рукам, он улыбался ей весело и лукаво - Милая моя, я знаю, что довольно стар, но мы могли бы ладить гораздо лучше.

Перед Горацией возник образ леди Мейси. Она отстранилась от эрла и сказала, с трудом сдерживая слезы:

– М-милорд, мы же договаривались, что не будем мешать друг другу.

Согласитесь, я н-не вмешиваюсь в ваши дела. Более того, у м-меня нет такого желания, уверяю вас. Я не могу отстранить Р-Роберта т-только из-за того, что могут сказать дурные люди.

Улыбка из его глаз исчезла, - Понятно... Горри, как ты думаешь, имеет ли право муж приказывать, если он не может просить?

– Вы не м-можете заставить меня п-подчиниться вам, милорд!

– Какое гадкое слово, моя дорогая!
– заметил эрл.
– никогда никого в жизни не заставлял себе подчиняться. Она пришла в легкое замешательство.

– Скажите, что вы с-собираетесь делать, сэр?

– Дорогая Горри, конечно же, я собираюсь положить конец твоим отношениям с Робертом Летбриджем.

– Н-но ты не м-можешь!
– заявила Горация.

Эрл открыл табакерку и лениво взял из нее щепотку.

– Нет?
– учтиво переспросил он.

– Нет!

Эрл щелкнул табакеркой.

– Ты что-нибудь еще хочешь мне сказать?
– спросила Горация, бледная от негодования.

– Больше ничего, моя дорогая, - заявил его светлость весело.

Горация издала звук, подобный тому, который издает разозленный котенок, и выскочила из комнаты.

Глава 11

Горация, имевшая, безусловно, сильную волю, тем не менее была не в силах противостоять соблазнам. Мысль о том, что весь высший свет смотрел на нее, заставила Горацию вести себя еще более вызывающе. Предположение о том, что она, Горация Уинвуд, влюбилась в Летбриджа, было просто нелепым. Но следовало иметь в виду, что жена Летбриджа едва согласилась бы делить благосклонность мужа с его любовницей.

Итак, выбрав весьма подходящий объект, чтобы пробудить ревность у его светлости, Горация стала думать, какой бы необычный поступок ей совершить.

Долго думать не пришлось - она быстро нашла именно то, что искала.

В Рейнлее давали бал-маскарад, на который, по правде говоря, она уже и не надеялась попасть, поскольку Рул недвусмысленно дал ей понять, что сопровождать ее туда не намерен. По этому поводу между ними произошла небольшая ссора, но Рул прекратил ее, шутливо сказав:

– Не думаю, что тебе бы там понравилось, моя дорогая. Это сборище далеко не светское.

Горация знала, что маскарады рассматривались в их кругу как нечто вульгарное, и согласилась с эрлом. Но теперь дело приобрело совсем иную окраску, и она решила непременно посетить бал - естественно, в сопровождении Летбриджа. Скандал ей не грозил, поскольку предполагалось, что они оба будут в масках, и единственным человеком, кто мог бы их разоблачить, был милорд Рул.

Теперь следовало уговорить Летбриджа. Она опасалась, что сделать это будет нелегко. Но все решилось само собой.

– Взять тебя на маскарад в Рейнлей, Горри?
– удивился он.
– Но зачем?

– П-потому что мне хочется пойти. Ты возьмешь меня с собой?
– спросила Горация.

– Конечно, возьму, - ответил Летбридж, склоняясь над ее рукой.

На пятый день, вечером, экипаж лорда Летбриджа остановился на Гросвенорсквер, и миледи Рул в пышном бальном платье и в маске вышла из дома, сбежала по ступенькам и села в карету.

– Если его светлость спросит, передайте ему, что я отправилась в Рейнлей, - беззаботно сказала она мажордому.

По приезде в Рейнлей Горация испытала большую радость оттого, что все-таки попала сюда. Сады были расцвечены множеством фонарей, размещенных с большим вкусом. В воздухе плыли звуки вальсов и мазурок, толпы гостей, танцующих, весело щебечущих, просто гуляющих, заполняли аллеи и тропинки, посыпанные мелким гравием. На каждом шагу встречались ротонды и павильоны с разнообразными закусками и освежающими напитками.

Глядя сквозь щели маски, Горация повернулась к Летбриджу, стоявшему рядом в алом домино, и воскликнула:

– Я так р-рада, что мы пришли! Посмотри, как здесь прелестно! Тебе хорошо, Р-Роберт?

– В твоей компании - да, - ответил он.
– Не хочешь ли потанцевать, дорогая?

– Да, конечно!
– восторженно воскликнула Горация. Казалось, ничто не могло шокировать присутствующих, но Горация была неприятно поражена при виде двух кавалеров, молотивших друг друга кулаками из-за дамы в маске. При этом дама комментировала кулачный поединок далеко не светскими выкриками и смехом.