Бракованная невеста. Академия драконов

Кристиан дотронулся моей щеки и вымученно улыбнулся. Я поняла, что никогда не видела его таким. Видела сильным, дерзким, насмешливым, злым, даже бережным со мной. Но таким… никогда.

Я мягко улыбнулась в ответ, но не сдалась, настаивая на своём:

— Но я всё равно хочу знать. Мне нужно…

Я замолчала, растерянно моргнув. Вдруг почувствовала, что пахнет чем-то странным. Привычный и почти родной запах цитруса перебивал резкий аромат чего-то едкого.

Щёку, которую Кристиан только что гладил внезапно запекло, глаза заслезились, а мир покачнулся.

Я вроде бы лишь моргнула, а вдруг поняла, что падаю. Но меня подхватили сильные руки. Кристиан прижал меня к себе и на мгновение поцеловал в губы, прижавшись лбом к моему лбу.

— Мне жаль, Эви. Но времени нет. Оно истекает. Мне придётся забрать у тебя кровь силой. А потом мы сделаем то, ради чего сюда пришли.

Я почувствовала, как он берёт моё запястье, делает небольшой надрез и сцеживает кровь. Я молчала, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, даже язык не ворочался. Молчала и ненавидела себя, Кристиана, его семью, императора и вообще всех, кто причастен к этому.

Зачем он так поступает? Почему просто не объяснить? Или правда настолько ужасна, что я бы просто не стала ему помогать, узнай её?

— Нужно идти, — коротко бросил дракон.

И мы пошли вперёд. Я болталась на руках у Кристиана сломанной куклой. Видела лишь качающееся хмурое небо перед глазами. А спустя несколько минут грянул гром и серые капли дождя полились прямо мне на лицо. Они остужали горящую кожу. Но, увы, горящее болью сердце остудить не могли.

Я поняла, что мы вошли на территорию какого-то замка, обнесённого полуразрушенной каменной стеной. И мы преодолели какой-то магический барьер, потому что я почувствовала покалывание на своей коже,

Всю дорогу я пыталась призвать магические потоки, взывала к драконице, но толку не было. Потоки не слушались, потому что я не могла начертить руну ослабевшими руками, а драконица всё молчала, будто её никогда и не было.

Кристиан опустил меня на каменную лавку. Я полулежала, прижавшись к стене. Смотрела на его хмурое лицо.

Вдруг Кристиан поднял руку и расстегнул манжет рубашки. Я увидела, что на его загорелом запястье вьётся чёрный узор. Странная метка казалась мне смутно знакомой. Он поморщился, и я увидела, что метка выгорает. Жжёт его кожу, оставляя на ней красный ожог.

И вдруг пришло понимание.

— Клятва безмолвия, — из моего рта вырвался полухрип.

Вот почему Кристиан молчал и всё время увиливал. Вёл себя так странно. Он просто не мог сказать.

Дракон медленно поднял голову, его лицо было искажено гримасой. Я знала, что метка клятвы вызывает ужасную боль, когда её ставят, и когда она исчезает. Читала о ней, но не думала, что доведётся увидеть. Подобная магия была под запретом законодательно.

— Ты останешься здесь, пока не придёт время, — наконец сказал он. — Эви, мне жаль. Но по плану твоего деда, ты должна умереть. Вот, что было в том письме. Я должен тебя убить. Для этого он тебя и создал. Для этого привлёк нашу семью.

Я сжала веки так сильно, что зазвенело в ушах. Боль разрывала грудную клетку, а бедное глупое сердце отказывалось верить очевидному.

— Но кто заставил тебя молчать? — выдохнула я.

— Отец, — хрипло ответил Кристиан, не глядя на меня.

Я увидела, как он торопливо смешивает мою кровь с каким-то зельем, а потом залпом выпивает. Мне стало ещё страшнее от происходящего.

Кристиан подошёл ко мне, его глаза стали жутко синими, лишь вертикальный зрачок пульсировал в центре.

Я рвано выдохнула:

— Ты что такое творишь? Ничего не понимаю. Неужели прямо сейчас я должна умереть?

Я настолько была растеряна, что не могла собрать мысли в кучу. Мне казалось, что я уже столько раз была ранена, что выдержу всё. Но увы, оказалось, что мне можно сделать ещё больнее.

Кристиан молча взял остатки зелья, вылил прямо себе на руку. А затем мокрым пальцем начертил руну у меня на лбу. Его действия были торопливые и резкие. Должно быть, времени и правда было мало.

Но ведь нельзя чертить руны на живом существе! Просто нельзя! Это дурная магия, которая всегда оборачивается бедой.

— Что ты задумал? — снова возмутилась я, чувствуя, как у меня начинают шевелиться пальцы.

Ещё минут десять, и я смогу вычертить руну защиты и попытаться что-то сделать… Но есть ли у меня эти десять минут?

— Смотри на меня, — Кристиан поднял мой подбородок, вглядываясь в мои глаза. — Будет немного больно, потерпи, Эви.

Я ужаснулась тому, что увидела. В нём словно не было ничего человеческого или драконьего. Лишь пугающая синяя бездна со всполохами магии вместо глаз. Никогда я не видела такого, ужас впился в каждую клеточку тела.

— Кристиан, я боюсь за тебя, — прошептала, задрожав. — Они так долго и планомерно ломали нас с тобой. Неужели ты хочешь поддаться? Прошу, скажи, что ты делаешь?

Но тут мою голову пронзила дикая боль. Это было не «немного». Мне показалось, что я ослепла, оглохла и едва не умираю. Но всё закончилось в секунду. Я даже не успела понять, что произошло. Лишь заметила, что глаза Кристиана стали красными. Настолько знакомо красными, что я попыталась понять, где я могла их видеть?

Вдруг мой жених коснулся моей груди, но в этом прикосновении не было никакой чувственной подоплеки. Мужские пальцы легли ровно на то место, где билось сердце.

— Кристиан… — всхлипнула я, пытаясь отыскать в его лице хоть что-то мне знакомое и близкое. — Не делай ничего, о чём пожалеешь.

Он лишь мотнул головой. Мне показалось, что он едва слышит меня. Потому что тщательно сосредотачивается, подтягивая магические потоки. Руна на моём лбу начала сильно жечь. Жжение распространялось и на грудь в том числе. Прямо туда, где было сердце. Где были пальцы Кристиана.

Я пыталась собраться, придумать что-то. Отчаянно пыталась сбросить заклинание. Но не выходило. На ум ничего не лезло. Было непохоже, что он пытается меня убить. Скорее творит какую-то странную магию, о которой я никогда не слышала.

Вдруг грудь запекло так, что я вскрикнула и увидела жуткую картину. В руке Кристиана билось полупрозрачное сердце, пронизанное красными магическими всполохами. Оно было маленьким, но от него шёл такой жар, что я подумала, Кристиан сейчас обожжётся.

Я не понимала происходящего, но было настолько жутко, что в горле встал ком, а ладони вспотели.

Кристиан, держа сердце в руках, сделал несколько шагов назад, неотрывно глядя на меня — обездвиженную и беспомощную. А затем обернулся драконом расправил крылья и взлетел.