Бракованный подарок

— Здравствуй, — сказал я.

— Нэйт? — Она удивленно уставилась на меня. — Не думала, что ты приедешь.

— Макс передал, что ты хотела меня видеть.

— Ах, да, точно. — Хайди усмехнулась, поднялась и подошла ко мне. — Я соскучилась.

— У тебя есть одиннадцать ай-тере.

— А я соскучилась по двенадцатому.

Она коснулась губами губ, попыталась углубить поцелуй.

— Нэйти, целоваться с тобой — то же самое, что целоваться со статуей, — сказала обиженно.

— Хайди, ты для этого меня позвала?

— Да, для этого, — ответила она зло. — То, что ты забаррикадировался в колледже, еще не означает, что я перестала быть твоей иль-тере.

— Мы видимся почти каждый день.

— Я хочу не просто видеться, Нэйтон.

Я молчал. Можно подумать, ей интересен мой взгляд на этот вопрос. А Хайди уже расстегивала мою рубашку. Прикосновения были неприятны. С другой стороны, энергетический баланс надо было пополнить, а Хайди все равно не угомонится. Перетерпеть и забыть. Как всегда.

— Ты невыносим. — Странно, но Хайди остановилась. — Настолько ненавидишь меня, да? Только не надейся, я тебя не отпущу. Ты мой, Нэйтон. Навсегда, до самой смерти. И если рассчитываешь, что она наступит быстро, то сильно ошибаешься. А теперь не дергайся, я поработаю с твоей силой.

М? Хайди встала не с той ноги? Как бы там ни было, но пять минут спустя она выставила меня за двери кабинета, и я присоединился к компании в гостиной. Ужинали мы здесь же. К ай-тере присоединился Макс. Вот кто не скрывал ненависти. Казалось, еще немного, и начнет брызгать ядом.

— Нэйт, на пару слов, — сказал Дилан, пользуясь тем, что Хайди задерживается.

Мы вышли на балкон. Первый ай-тере достал сигарету, чиркнул зажигалкой и закурил.

— Будь осторожен, приятель, — сказал он. — Я уже думал сам наведаться в колледж и предупредить, но не хотел бы, чтобы меня там видели. Макс мутит воду. Он сегодня вернулся подозрительно довольным. И я слышал, как он говорил Хайди о тебе. Она была очень зла.

— Я не делаю ничего, что бы могло дать Максу козырь, — ответил ему.

— В любом случае, проверяй каждый свой шаг. Эта тварь не угомонится, ты ему мешаешь. Макс думает, если тебя не будет, Хайди распахнет объятия только для него одного, так что будь внимателен.

— Спасибо, Дилан.

— Не стоит. Из всех ай-тере ты единственный, кого можно терпеть.

Он затушил бычок и швырнул с балкона вниз, и мы вернулись в гостиную. Как раз вовремя, потому что появилась Хайди. Вместо того, чтобы сесть рядом со своим любимчиком Максом, она опустилась на диван со мной.

— Нэйти, солнце, я голодна. Покормишь меня? — заявила умильно.

Наверное, меня перекосило, потому что Макс хмыкнул, а Хайди взглянула недовольно, но я уже взял себя в руки, забрал с подноса тарелку с фруктами, наколол на вилку яблоко и поднес ко рту Хайди.

— Хороший мальчик.

Она потрепала меня по голове, как пса. Парни рассмеялись, я почувствовал, как от гнева краснеют щеки.

— Еще.

Наколол виноградину.

— Без вилки, Нэйт.

Я взял ягоду в руку и протянул иль-тере. Она забрала виноград и легонько лизнула мои пальцы. Не наигралась.

— Ты сегодня суров, милый, — приобняла меня, а затем и вовсе перебралась ко мне на руки и продолжила уплетать фрукты.

— Все ли ладно в колледже? — спросила, когда опустела тарелочка.

— Да, — ответил я.

— Какая ты умница. Правда, Макс?

— Конечно, госпожа эо Лайт, — раздраженно ответил тот.

— Нэйт справляется с этой работой куда лучше тебя. Как третьекурсники? Не шалят?

— Раз на раз не приходится, — ответил я.

— Чудненько. А второкурсники?

— Пока нет.

— Ты ужасный собеседник, Нэйт.

И Хайди наконец-то оставила меня в покое — пересела на диван и взяла в руки другую тарелку. Как только ужин завершился, я тут же сбежал. Даже ночевать здесь не хотелось, а дом эо Лайт ассоциировался исключительно с западней. Зато вдали отсюда и дышалось легче. По дороге думал о том, как аккуратнее спросить Дею о родителях, но еще не подозревал, что скоро события закрутятся так, что станет не до этого.

ГЛАВА 30

Дея

Пришла осень. Эти месяцы прошли без особых перемен, если не считать нашей дружбы с Эженом. Чаще всего мы по-прежнему встречались на крыше, сидели и болтали обо всякой всячине. Не касались только темы Кэтти. Она стала для нас табу, потому что стоило упомянуть о ней, как Эжен замыкался в себе. Он ненавидел Кэтти, она платила ему тем же. Эжен молчал, но я то и дело замечала новые синяки — и это только то, что видела. Хотела было спросить, но не стала. Зачем причинять боль близкому человеку? А он стал для меня близким, как будто старший братишка. Ему я доверяла то, о чем не говорила Лонде и Таисии. То, в чем иногда даже себе боялась признаться. Именно к нему я пошла после занятия с Нэйтоном.

Эжен все так же сидел на самом краю крыши. Это было его любимое место. Увидел меня, улыбнулся.

— Привет, — махнул рукой.

— Привет. — Я присела рядом с ним, прижалась плечом к плечу — так было теплее на ветру. — Как прошел день?

— Как всегда, ничего нового. У Кэтти сейчас посиделки с подружками, так что она вряд ли кинется меня искать. А у тебя?

— Только что закончилось занятие с Нэйтоном, — ответила я. — Ты знаешь, он считает, что моя сила может проснуться даже раньше семнадцатилетия.

— Может, это и хорошо. Тогда у тебя появится ай-тере, и ты сможешь за себя постоять. Интересно, каким будет направление твоей силы?

Я пожала плечами. Тут уж не угадаешь, пока не узнаешь точно.

— Нэйт говорит, это первый случай на его памяти, когда сила проявляется так рано, — сказала, немного подумав. — Даже немного страшно.

— Любишь его?

— Что? — замерла я, глядя в огромные глаза Эжена.

— Господина Нэйтона. Ты его любишь?

Я отвела взгляд. Ничего-то от него не скроешь.

— Да, — ответила тихо. — Люблю, но… Ты сам понимаешь, ничего из этого не получится. Он связан с Хайди, да и я для него — просто очередная студентка.

— Он занимается только с тобой, — напомнил Эжен.

— Потому что я об этом попросила. Мне нравится, как Нэйт объясняет. Все сразу становится простым и понятным.

— Как думаешь, госпоже эо Лайт известно о ваших занятиях?

Я отрицательно покачала головой. Нет, неизвестно. Нэйт, как мог, скрывал от неё мою силу, и я была за это благодарна, потому что он сильно рисковал.