Братство камня

— Я вас слушаю.

— В записи на пленке малыш все время повторяет два слога: лю и сян. Мой коллега уверен: из них складывается ключевое для цевенскои культуры слово. Оно означает «Часовой». «Страж».

— Страж?

— Это священный термин. Страж — избранный ребенок. Ребенок-посредник между соплеменниками и духами, особенно в сезон охоты.

Диана задумчиво повторила:

— В сезон охоты…

— Да. Ребенок становится предводителем своего народа. В лесу он призывает милость духов и расшифровывает послания. Страж способен определить, где именно следует добывать животных, он идет впереди, один, а охотники следуют за ним на расстоянии. Он разведчик, духовный дозорный.

Диана лежала на кровати, глядя на квадратные пастели Пауля Клее: они были из другой — прошлой, безопасной — жизни. Изабель удивило молчание собеседницы, и она спросила:

— У вас что-то случилось?

— Я думала, что усыновляю тайского мальчика, — ответила Диана, вдавливаясь затылком в подушку. — Хотела дать семью ребенку, которому не повезло при рождении. А получила тюркского шамана, общающегося с лесными духами. Сами решайте, случилось у меня что-то или нет.

Изабель Кондруайе вздохнула. Она казалась разочарованной. Эффектное выступление было сорвано, и она вернулась к назидательному тону:

— Ваш сын достаточно долго жил среди сородичей, раз помнит об уготованной ему роли. Ну если не о самой роли, то, во всяком случае, о том, как она называется. Это потрясающая история. Этнолог, расшифровавший запись, хотел бы сам вам об этом рассказать. Когда вы сможете с ним встретиться?

— Не знаю. Я позвоню вам завтра утром. На сотовый.

Диана коротко попрощалась, повесила трубку и отвернулась к стене, свернувшись клубочком. Ей казалось, что на нее надвигаются темные тени: люди в противорадиационных накидках наблюдали за ней из-за завесы дождя, шли следом. Кто они? Почему хотят убить Люсьена, маленького Стража?

Чтобы прогнать мрачные видения, Диана мысленно призвала на помощь союзников, но не смогла вспомнить лиц — ни Патрика Ланглуа, ни доктора Эрика Дагера. Она произнесла вслух имя Шарля Геликяна, но не услышала отклика и почувствовала себя отчаянно одинокой. Но перед тем как заснуть, Диана прозрела истину: она не может быть совсем одинока в этом испытании.

Кто-то где-то должен разделять ее кошмар.

31

Когда-то давно, пытаясь победить застенчивость и научиться общаться, Диана записалась на театральные курсы. Ничего из этого не вышло, но в душе осталась ностальгия по актерству. Она вспоминала исходивший от декораций запах опилок и пыли. Волнующую атмосферу темного зала, доморощенных артистов, на одной и той же ноте декламирующих Софокла и Фейдо. Она вспоминала, с каким вниманием и сочувствием все они следили за усилиями своих товарищей. В этом чувствовалось что-то мистическое, ритуальное, будто на репетициях, произнося на разные голоса чужие слова и преувеличенно жестикулируя, молено было вызвать к жизни таинственные силы и разбудить неведомых богов.

На первом этаже блока А филологического факультета Нантерского университета Диана отыскала аудиторию под номером 103 и сразу поняла, что попала в обветшалый храм Мельпомены. В комнате двадцати метров в длину, без окон, не было никакой мебели, кроме складных стульев у правой стены. В глубине находилась темная сцена с черным раздвижным занавесом. Декораций было немного — стол, стул, дерево, скала и холм из полистирола.

Было десять утра.

Изабель Кондруайе назвала ей адрес, где она могла найти этнолога Клода Андреаса, специалиста по тюркско-монгольским диалектам.

Диана подошла к стоявшим у подножия сцены актерам. Один из них оказался человеком, которого она искала. Высокий, худой, в майке и длинных черных трико, Клод Андреас напомнил Диане тонко скрученный пергамент, в котором, возможно, сокрыты таинственные алхимические рецепты. Этнолог представился и извинился, застенчиво улыбнувшись:

— Простите за костюм. Мы репетируем «В ожидании Годо».

Он подвел ее к стоявшему справа, от сцены столику.

— Я покажу вам карту района. Эта история совершенно… невероятна.

Она машинально кивнула, соглашаясь. Сегодня утром она готова была согласиться с чем угодно. Несколько часов сна не вернули ей привычного напора и куража.

— Кофе? — Андреас кивнул на термос.

Диана отказалась, Андреас подвинул ей стул, а сам сел напротив. Она исподтишка разглядывала его яркое, как детский альбом-раскраска, лицо: широко расставленные бирюзовые глаза, курносый нос, тонкий, словно нарисованный одним росчерком пера рот и густая, с проседью, кудрявая шевелюра, похожая на каску персонажа компьютерной игры Play-Mobil.

Андреас поставил на стол термос, развернул карту с написанными кириллицей названиями и указал пальцем на какое-то место у границы:

— Вот здесь, на самом севере Внешней Монголии, живут люди, говорящие на диалекте, который вы слышали от сына, Диана.

— Изабелла говорила мне об одном народе — цевенах…

— Я не готов быть столь категоричным. Эти труднодоступные регионы чуть не сто лет находились под властью русских. Но, судя по некоторым особенностям произношения и лексики, мы действительно имеем дело с цевенским диалектом. Цевены — самоедское племя. Оленеводы. Исчезающая народность. Где вы усыновили такого ребенка? Это…

— Расскажите мне о Страже и об охоте.

Андреас улыбнулся, поняв, что вопросы будет задавать не он, и прижал руку к груди, прося прощения за бестактность. Китайские церемонии…

— Раз в год, осенью, цевены устраивают большую охоту. Обряд охоты таков: молодой Страж всю ночь накануне гона постится, а на рассвете в одиночестве отправляется в лес. Остальные следуют за Стражем. За «Лу-Си-Аном», на цевенском диалекте.

Диана рассеянно слушала Клода, не сводя глаз с карты, где доминировал зеленый цвет. Гигантское зеленое пространство с голубыми точками озер. В крови Люсьена текла красота этого мира. Диана вспомнила волшебные мгновения близости с сыном, когда он засыпал у нее на руках и она слышала волшебные слова «из чужих далеких краев». Объяснения Андреаса, словно далекий шум прибоя, вновь донеслись до ее слуха.

— Если ваш приемный сын — Страж, если он был избран своим народом… — Голос Андреаса доносился издалека, как шум прибоя, — … он наверняка наделен даром ясновидения. Одним из видов так называемого экстрасенсорного восприятия.

— Погодите-ка.

Диана одарила собеседника холодным взглядом.

— Полагаете, они верят, что такие дети наделены паранормальными способностями?

Этнолог в ответ улыбнулся, успокаивающе махнув рукой, чем разозлил Диану.

— Нет. Я имел в виду совсем другое. Думаю, Стражи действительно обладают такими способностями. Если верить свидетельствам очевидцев, они улавливают явления, недоступные обычным людям.

Повезло, ничего не скажешь: она встретила чокнутого, который слишком долго жил среди суеверных туземцев. Диана призвала себя к спокойствию:

— О каких явлениях вы говорите?

— Например, о том, что Стражи могут предвидеть пути миграции лосей, появление комет и климатические изменения. Они — провидцы, и их дар проявляется уже в детстве, за это я готов поручиться…

— Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? — перебила его Диана.

Ученый ответил, продолжая спокойно помешивать кофе: