Братья не по крови

– В девяносто первом, – поправил я Валентину. – Ну, все, целую.

Я положил трубку и сразу стал набирать номер Гараняна. Вось-мерка долго не срабатывала, межгород был занят. Наконец меня свя-зали и я услышал голос Гараняна.

– Да?

– Здравствуй Армен. Это Инзарин.

– Здравствуй Олег. Что-то случилось?

– Ты оказался провидцем. Не думал, не гадал, что у меня могут возникнуть проблемы, а вот…возникли. Встретиться нужно. Срочно.

– Разговор не телефонный, как я понимаю?

– Правильно понимаешь.

– Подожди минуту…, – Армен замолчал. По-видимому, он раз-мышлял, планируя свое время, чтобы выкроить окно для встречи. – Ты где?

– В Манжурске.

– В Манжурске…, – задумчиво повторил за мной Гаранян. – В два часа дня, тебя устроит? Успеешь до Владика добраться?

– Успею.

– Адрес записывай.

Я снова стал писать на листке бумаги.

Когда мы с Михой уходили сторож продолжал сладко спать, ох-раняя никому не нужный архив общества охотников и рыболовов. Кроме архива здесь брать было нечего.

Доехали до Владивостока без приключений. Времени в запасе оставалось больше часа, и мы с Мишкой пообедали в ресторане 'Золотой якорь'. Вообще-то в ресторанах я обедать не люблю – дорого и не так вкусно, как дома. Но не домой же, в конце концов, ехать, лишний раз

Валентину пугать! Мишка предлагал перекусить в Макдоналдсе, быстрее и дешевле, но я его фастфудовские настроения пресек на корню – не хрен желудки портить заморскими булками с кетчупом. А жареная картошка ихняя, так вообще отрава. Кроме того, дом, где Гаранян назначил встречу, был недалеко от 'Золотого якоря', пешочком – минут семь.

Днем в ресторанах тишина и безлюдье, так что, обслужили нас быстро. Мы даже успели по чашечке кофе испить, а Мишка еще и си-гарету выкурил. Сытые и довольные, пошли на встречу.

Гаранян открыл нам дверь, и мы оказались в огромной квадрат-ной прихожей, похожей на театральное фойе. Неужели это его квар-тира?

Богато живут сотрудники спецслужб – зеркала, дубовая мебель, паркет настоящий, люстра под потолком сверкает хрусталем. У Мишки на лице было такое изумление, будто он всю жизнь прожил в глухой деревне, а сейчас оказался в царских палатах. Но буквально через пару секунд я понял – Мишка не богатству поразился, он смотрел на Гараняна, как на ожившего покойника. Я ведь забыл его предупре-дить, что Армен очень похож на генералиссимуса Сталина. Не на того немощного старика с редкими волосами, гнилыми зубами и усохшей рукой, каким он был в действительности, а на того статного красавца, каким его изображали на портретах и показывали в восторженно-патриотических военных и послевоенных художественных фильмах. Армен был точной копией такого

Сталина. Во многом здесь играла роль его кавказская внешность. Усы

Армен тоже носил и волосы, из-рядно украшенные сединой зачесывал наверх. Только одет он был не в военный френч, а в строгий темно-серый костюм с белоснежной ру-башкой и черным галстуком. И никакого акцента у него не было.

– Здравствуй Олег, – поздоровался со мной Гаранян. – Представь меня своему другу.

Я их познакомил, сообщив Армену, что Мишка – ветеран Афга-нистана и мой боевой товарищ. Армен пригласил нас в зал, который во много раз превосходил прихожую по размерам и был обставлен не менее помпезно. Высокие и широкие окна были задернуты тяжелыми портьерами, оставлены были только узкие полоски, через которые проникал дневной свет. Посредине зала стоял толстоногий стол, во-круг стола были расставлены старинные кожаные кресла.

– Ты что, здесь живешь? – спросил я у Гараняна.

– Нет, не живу, – коротко ответил Армен, более ничего не объяс-няя. – Присаживайтесь, кому, где удобно, и…к делу.

Мы расселись, и я произнес вполне традиционную фразу:

– Не знаю с чего начать.

Гаранян усмехнулся:

– А ты начни с середины. Чувствую, что твоя история корнями в далекое прошлое уходит. Начинать с самого начала – время терять. С конца – ничего не пойму. Середина – самое то!

Мы с Сидоровым переглянулись.

– С чего ты взял, что моя история…берет начало в далеком про-шлом? – спросил я озадаченно.

– Элементарно, Ватсон, – голосом актера Василия Ливанова про-изнес

Армен. – Настоящее твоей семьи не отличается какими-то бур-ными всплесками и большим количеством событий, что здесь поде-лать – такова участь всех пенсионеров. Будущее? Ты – генерал, чело-век военный, привык досконально изучать обстановку, прежде, чем сделать какой-нибудь смелый шаг. За будущее твое я совершенно спокоен. Сын, насколько я помню отзывы Валентины Андреевны, тоже человек рассудительный и трезвый, положительный, одним словом. Да и не с сыном ты ко мне пришел, а со своим боевым товарищем, ко-торый тоже, по большому счету – человек из прошлого. Нет Олег, ес-ли с тобой случилась какая-то неприятность, то она пришла из про-шлого, или как-то с ним связана.

– Ты прав. – Я кивнул головой и стал рассказывать о том, как мы с

Андреем поехали на кордон Сидоровых и кого мы там встретили.

Гаранян слушал, не перебивая, вроде бы, внимательно, но на его лице не отражались никакие эмоции. Я глядел на него, и он казал-ся мне не человеком, а магнитофоном, записывающим информацию. Я рассказал о ребятах, попавших в беду, о спецлагере, о Носороге, а после этого нырнул в прошлое и поведал Армену о Рогулисе. Когда я закончил свой рассказ, Гаранян встал и, попросив нас немного подож-дать, вышел из зала в боковую дверь, противоположную той, через которую мы сюда вошли. Не было его долго, минут десять. Мишка обошел весь зал в поисках пепельницы, но нигде ее не нашел. Когда

Армен вернулся, он нес в руках керамическую пепельницу и пачку си-гарет. Сигареты были дорогие – Мальборо.

– Наверное, уши опухли, Михаил Иванович? – спросил он у Си-дорова, безошибочно определив в нем курильщика со стажем. – Про-шу.

Он поставил пепельницу на стол и предложил Мишке сигарету, мне предлагать не стал, помнил, что я не курю. Сам он тоже закурил.

– А вы, Армен Суренович, разве не трубку курите? – серьезно спросил Мишка. – Вам бы пошло.

Гаранян засмеялся, обнажив полный комплект крупных зубов цвета слоновой кости.

– В общем-то, я трубку тоже курю, – сказал он, отсмеявшись. – Но только дома, на работе некогда. Трубка – дело серьезное, она спешности не любит. А что, тоже заметили, что я на вождя народов похож?

Гаранян снова рассмеялся, но тут же посерьезнел:

– Так, мужики! Вы себе даже не представляете, какую ценную информацию мне сейчас сообщили. Носорог, о котором вы рассказа-ли, находится в нашей разработке уже почти полгода, как один из чле-нов международной преступной организации. Носорог не самая боль-шая шишка в этой организации, так – функционер средней руки. Зани-маются члены этой организации всякой пакостью, от сбора доступной и засекреченной информации, касающейся национальной безопасно-сти, до оказания услуг по планированию терактов и их осуществле-нию. Но главная их специализация – вербовка, обучение и поставка различным экстремистским организациям, и не только нашим, россий-ским, боевых групп для проведения силовых акций. Вербуют смертни-ков иными словами. Недавно мы накрыли одну из их баз, расположен-ную в глухой сибирской тайге и нащупали ниточки, ведущие к другим базам.

Некоторые ниточки привели сюда – на Дальний Восток. Навер-ное, испугавшись провала, руководство этой преступной организации решило обрубить все концы. Произвести зачистку…

– А наши 'беглецы' – ненужные свидетели, – сказал я.

Гаранян кивнул головой.

– Более подробно пока ничего рассказать не могу, – продолжил он.
–

Определенные меры я уже принял. Оцепление Манжурска будет немедленно снято, подразделения десанта вернутся в Уссурийск. За вашими

'беглецами' будут посланы наши люди. Они очень важные свидетели, ты прав, Олег. Их, во что бы то ни стало нужно доставить к нам. Чтобы они не приняли наших людей за своих преследователей, вы поедете вместе с ними. Прямо сейчас.