Братья по крови, братья в крови

– Виктор, не надо делать поспешных вы...

– Замолчи, - приказал он.
– Вместе мы многого можем достичь. Решай, на чьей ты стороне!

– Я не могу.

– А предать - можешь?
– зло прошипел он.

– Я не хочу.

– Мы - семья. Ты должен быть на моей стороне. Всё просто, Дэймон.

– Я не хочу убивать невинных людей. Не хочу править миром, - высказался я.

– Невинных людей? Да ты шутишь!
– он засмеялся.
– Ты же видел, на что способны людишки. Это же твари. Они должны знать своё место.

– Им и так нелегко живётся, - возразил я.

– Да? Ты что, не видишь их истинный облик? Лживые скоты. Повсюду эти нытики, на каждом канале - защитники прав человека. Геи, лесбиянки, феминистки, чёрные. Везде! Все те, кто молчит о бедных и голодающих в мире, жалуются на жизнь и неустанно повторяют: "права человека". А ты помнишь, кто писал угрозы нашей матери? За то, что она критиковала этих уродцев, машущих своими флагами и плакатами. Помнишь? Все те же защитники прав человека. А кто угрожал отцу, за его критику левых политиканов и приём "беженцев" в Европу? Те самые людишки, которых ты не хочешь убивать!

Конечно, Виктор был прав насчёт угроз нашим родителям со стороны левых и недавно появившихся Воинов Социальной Справедливости. Но это же просто сумасшедшие, фанатично настроенные идиоты с промытыми мозгами! Зачем марать о них руки?!

– Я не буду их убивать, - решил я.

– Значит, это твоё решение?
– брат выжидающе смотрел на меня.
– Что ж, люди для тебя значат больше, чем семья.

– Не говори так! Ты мой брат, так что...

– Братья должны идти одной дорогой, - перебил меня рассерженный Виктор.
– Ты решил предать меня. Невероятно! Я знал, чувствовал, что ты решишь пойти против меня. Надеялся, - усмехнулся он, - что ты не сделаешь этого. Ошибся, - мрачно закончил он, поджав губы.

– Неужели ты думаешь, что отец или мать хотели бы, чтобы мы правили миром людей?
– спросил я его.

– Это уже не имеет значения. Они мертвы, - он повернулся ко мне спиной. Рука потянулась к лицу, но он быстро отвел её.

– Я соберу армию, и тогда все узнают, кто такой сын Кроу! Все узнают мою волю!

– Брат, прекрати, - попросил я его.

– А ты ещё пожалеешь, что решил предать меня.

– Виктор, не делай глупостей.

– Не делай глупостей, - перекривил брат, повернувшись ко мне. Лицо его было искажено злостью. Глаза горели, как факелы.
– Не пытайся помешать мне, Дэймон.

Верные призывные мечи окружили хозяина.

Я отступил назад. Драться с родным братом - это последнее, чего мне хотелось бы в жизни.

– Не надо, - попросил я, чувствуя, как тает последняя надежда, как льдинка под палящим солнцем безнадеги.

– Дэймон, не мешай мне, - жёстко сказал Виктор.

– Мать этого не одобрила бы, - сказал я, решив, что слова о маме изменят ход мыслей брата.

– Мама мертва, - безразлично ответил он.

– С её смертью кончилась моя симпатия к людям. Смирись, брат.

Я не желал мириться. Ни со смертью родителей, ни с враждой с братом, который навоображал себе такого, что у меня мурашки по спине пробежали. Разворачивался жуткий кошмар, и мне не хотелось, чтобы его конец был кровавым.

– Мы поможем людям, - твёрдо произнёс я.

Виктор залился смехом, при котором его мечи вибрировали в воздухе, будто тоже насмехались надо мной.

– Я правильно понял?
– спросил он.
– Помочь людям? Чем? Как? И главное - зачем?

Я принялся объяснять:

– Люди страдают, потому что миром правят демоны и их марионетки. Так говорил отец, ты же знаешь. Если мы поможем им восстать, то...

– Восстать?
– Виктор произнёс это слово так, словно оно было заразным.
– Мы поможем людишкам восстать? Нет, - взмахнул он рукой.
– Когда мы придём к власти, все разговоры о правах человека и прочей ерунде уйдут в прошлое. Навсегда. Люди узнают, что за всё, что они наделали, придётся платить кровью. Мир Кроу - мир боли и смерти во имя настоящей справедливости, какой я её вижу.

– Справедливости?
– выразил я возмущение.
– Рабство - по-твоему - "справедливость"?

– Людишки всегда были рабами. Сначала ими правили другие люди, потом стали править демоны. Скоро, - усмехнулся Виктор, - править будем мы!

– Сомневаюсь.

– Да ты посмотри, что это за мир!
– негодовал Виктор.
– Полицейские каждый день убивают безоружных, копы стреляют в детей и их не судят. В студиях сидят жирные бабы и жалуются на то, как им хреново живётся из-за того, что они такие жирные, извращенцы гудят о своих правах, а в школах детей обвиняют в сексуальных домогательствах из-за какого-то прикосновения! Мир нужно менять, людишки всё терпят, им на всё плевать! Мы с тобой - жертвы этого мира. Справедливость нужно устанавливать огнём и мечом, иначе никак.

– Ты ничего не добьёшься, брат. Это всё мечты.

– Не думаю.
– Мечи нацелились на меня, Виктор нахмурился.
– Ты со мной, брат?

– Я не могу так, - с сожалением ответил я.
– Прости, но это... твои методы...

– Я понимаю, - блекло улыбнулся брат.
– Очень жаль, что ты не понимаешь меня.

Один из мечей полетел в меня, я отскочил в сторону. Другой меч пролетел совсем рядом, порезав левый рукав красной куртки в районе локтя.

– Ты выбрал не тот путь, Дэймон, - заявил шагающий в мою сторону Виктор.

– Не глупи, ещё не поздно, - взывал я. - Может быть, - произнёс он тоном палача.
– Для меня всё только начинается.