Братья по крови

Откровенная и примитивная похоть Калеба Хоукинса к Куин Блэк.

—В ту ночь вы втроем устроились тут на ночлег. — Куин беззаботно расхаживала по поляне, по всей видимости, поверив Кэлу и чувствуя себя в безопасности. — Вы — если я правильно представляю маленьких мальчиков — ели всякую дрянь, задирали друг друга, возможно, рассказывали страшные истории.

—Примерно так. А еще пили пиво, которое Гейдж стянул у отца, и разглядывали эротические журналы, которые нам удалось раздобыть.

—Ну конечно. Хотя эти занятия больше подходят для двенадцатилетних подростков.

—Раннее развитие. — Он приказал себе не думать о ней, а сосредоточиться на воспоминаниях. — Мы разложили костер. Включили приемник. Стояла чудесная ночь, теплая, но не душная. Наша ночь. И это было наше место. Священное.

—Так сказала твоя прабабушка.

—Ритуал напрашивался сам собой. — Кэл подождал, пока она повернется к нему. — Мы записали слова. Сами сочинили. И в полночь произнесли клятву. Я взял свой бойскаутский нож, поцарапал всем запястья. Мы произнесли придуманные нами слова и соединили запястья, смешав кровь. Стали братьями по крови. И разверзлась преисподняя.

—Что произошло?

—Точно не знаю. Никто из нас не знает — по крайней мере, не помнит. Что-то вроде взрыва. Так нам показалось. Ослепительный свет и удар, сбивший с ног. Меня подбросило в воздух. Я слышал крики, но не понимал, кто кричит, я или мои приятели. Все было в огне, но мы остались невредимыми. Я почувствовал, как нечто высвобождается из земли и проникает в меня. Потом боль, сильная боль. Некая темная масса поднялась в воздух, и от нее повеяло холодом. Потом все закончилось, и мы остались одни, напутанные до полусмерти, а вся земля вокруг была обожжена.

Десять лет, подумала Куин. Бедный маленький мальчик.

—Как же вы отсюда выбрались?

—Пешком, на следующее утро, той же дорогой. Но кое-что изменилось. На эту поляну я пришел девятилетним мальчиком. В очках. Я был близоруким.

—Был? — Брови Куин удивленно поползли вверх.

—Двадцать процентов на левый глаз, двадцать пять на правый. А вышел из леса десятилетним со стопроцентным зрением. У всех троих не осталось ни одного шрама, хотя вечером на спине Гейджа было много свежих рубцов. С той ночи никто из нас не болел. А раны заживали сами собой.

На лице Куин не промелькнуло ни тени сомнения, только интерес и легкое удивление, подумал Кэл. Ему вдруг пришло в голову, что она единственный посторонний человек, кто об этом знает. Кто поверил.

—Ты приобрел своего рода иммунитет.

—Можно и так называть.

—А боль ты чувствуешь?

—Еще как. У меня превосходное зрение, но не рентгеновское. И заживление ран очень болезненно — слава богу, это происходит быстро. Я могу видеть прошлое, как сегодня на тропе. Не всегда, не по желанию, но могу.

—Обратное ясновидение.

—Вроде того. В определенные моменты. Я видел, что здесь произошло седьмого июля тысяча шестьсот пятьдесят второго года.

—Что здесь произошло, Кэл?

—Под камнем был заточен демон. Мы с Гейджем и Фоксом освободили ублюдка.

Куин шагнула к нему. Ей хотелось дотронуться до Кэла, стереть озабоченность с его лица, но она боялась.

—Если и так, то вы не виноваты.

—Вина и ответственность — почти синонимы.

Пропади оно все пропадом. Увидев гримасу страдания на лице Кэла, Куин обхватила ладонями его голову и нежно поцеловала в губы.

—Это нормально. Думаю, ты чувствуешь ответственность, потому что не можешь иначе. Ты остался. Хотя большинство людей уехали бы, даже убежали отсюда. Поэтому я не сомневаюсь — зло можно вернуть туда, где ему место. И я изо всех сил постараюсь тебе помочь.

Куин открыла рюкзак.

—Я собираюсь фотографировать, измерять, записывать и приставать с разными вопросами.

Кэл был потрясен. Ее прикосновения, ее слова, ее вера. Ему хотелось притянуть ее к себе, крепко обнять. Просто обнять. Нормально, сказала она. Глядя на Куин, он отчаянно жаждал этой нормальности.

Нет, не здесь, напомнил себе Кэл и отодвинулся от нее.

—В твоем распоряжении час. Через час возвращаемся. Нужно выйти из леса до наступления сумерек.

—Как скажешь. — В этот раз, мысленно прибавила она и принялась за работу.

9

На взгляд Кэла, она очень долго бродила вокруг и что-то бормотала себе под нос, делая бесчисленные — как ему представлялось — заметки и огромное количество снимков своим маленьким цифровым фотоаппаратом.

Он не представлял, какой от всего этого прок, но поскольку Куин была так увлечена, то просто уселся под деревом рядом с дремлющим Лэмпом и не мешал.

Больше не слышалось воя, пропало ощущение, будто кто-то бродит вокруг поляны, преследует их. Может, у демона нашлись другие дела, подумал Кэл. А может, он просто притаился и наблюдает. Ждет.

Как и он сам. Ожидание не раздражало его, особенно если было на что посмотреть.

Кэл с интересом наблюдал за Куин, за тем, как она двигается. Резко и порывисто, а через секунду медленно и плавно. Словно не может решить, какую тактику выбрать.

—А ты никогда не пытался его исследовать? Сам камень? Научный анализ?

—Да, конечно. Еще в подростковом возрасте мы откололи несколько кусочков и отнесли преподавателю геологии в школе. Обычный известняк. А через несколько лет, — продолжил Кэл, предвосхищая следующий вопрос, — Гейдж отвез их в одну из нью-йоркских лабораторий. Тот же результат.

—Понятно. Не возражаешь, если я возьму образец и отправлю в лабораторию, услугами которой обычно пользуюсь? Просто еще одно подтверждение.

—Ради бога. — Кэл потянулся за ножом, но Куин уже извлекла из кармана швейцарский армейский нож. Неожиданно, с улыбкой подумал он.

У большинства знакомых ему женщин в кармане может лежать помада, но уж никак не швейцарский армейский нож. Он нисколько не сомневался, что у Куин есть и то и другое.

Кэл смотрел на ее руки, когда она соскребала кусочки камня в извлеченный из рюкзака пакетик. Три кольца на пальцах правой руки поблескивали на солнце.

Внезапно блеск усилился, и в глаза Кэлу ударил яркий луч.