Братья по крови

Свет изменился, стал мягким, как бывает летним утром, а воздух потеплел и наполнился влагой. Почки на деревьях набухли, раскрылись, и пятнистая тень от густой зеленой листвы легла на землю и камень.

И на женщину.

Длинные распущенные волосы цвета меда. Лицо с резкими чертами, удлиненные, слегка приподнятые у висков глаза. Белый фартук поверх темно-синего платья. Движения осторожные и в то же время не утратившие грации — женщина на последних месяцах беременности. Она пересекает поляну с двумя ведрами воды, направляясь к маленькой хижине за камнем.

Женщина напевает, и ее чистый, звонкий голос украшает летнее утро.

—На зеленом лугу, на ромашковом лугу я повстречала деревенского дурачка...

Вид женщины, ее голос наполнили Кэла такой неистовой, всепоглощающей любовью, что ему казалось, у него разорвется сердце.

Из двери хижины вышел мужчина; его лицо светилось любовью. Женщина остановилась, кокетливо вскинула голову и продолжила песню. Мужчина шагнул ей навстречу.

—...Он обнимал деревенскую красавицу. Обнимал, уговаривал. Говорил, сжалься надо мной, поцелуй меня, милая.

Женщина потянулась к нему, подставила губы. Мужчина поцеловал ее и, слушая веселый, искрящийся смех, взял ведра, поставил на землю и обнял ее.

—Я же просил тебя не носить воду и дрова.

Она накрыла ладонями его руки, гладившие ее большой живот.

—Наши сыновья здоровы и сильны. Я подарю тебе сыновей, любовь моя, таких же умных и сильных, как отец. Любовь моя, душа моя. — Кэл увидел, как в миндалевидных глазах женщины блеснули слезы. — Почему я должна тебя покинуть?

—Мы не расстанемся. Всегда будем вместе. Не плачь.— Мужчина губами собрал слезы с ее щек, и Кэл почувствовал, как у него защемило сердце. — Не плачь.

—Не буду. Я обещала не плакать.— Она улыбнулась. — Еще есть время. Ласковые утра и долгие летние дни. Это не смерть. Ты мне клянешься?

—Это не смерть. Пойдем. Я принесу воду.

Они исчезли, и Кэл увидел Куин, которая сидела перед ним на корточках и что-то настойчиво повторяла.

—Вернулся. Ты был где-то не здесь. Твои глаза стали темными и... бездонными— это единственное определение, которое мне пришло в голову. Где ты был, Кэл?

—Ты не она.

—Ладно. — До этого момента Куин боялась до него дотронуться, опасаясь, что их обоих унесет неведомая сила или Кэл очнется раньше, чем нужно. Теперь она положила ладонь ему на колено. — Я не кто?

—Та, кого я целовал. Начал целовать. Потом она стала тобой, но сначала... Господи. — Он сжал пальцами виски. — Голова. Жуткая боль.

—Откинься назад, закрой глаза. Я...

—Через минуту пройдет. Так всегда бывает. Мы не они. И это не реинкарнация. Не похоже. Возможно, временное перевоплощение. Это плохо.

—Перевоплощение в кого?

—Откуда мне знать, черт возьми? — Голова раскалывалась, и ему пришлось уткнуться лицом в колени, чтобы побороть внезапный приступ тошноты. — Я тебе все расскажу — подожди. Дай мне минуту.

Куин встала, обошла его сзади, снова опустилась на корточки и принялась массировать ему шею и плечи.

—Все в порядке. Прости. Черт. Будто электродрелью сверлят дырку в голове. Уже лучше. Я не знаю, кто это был. Они не называли друг друга по имени. Скорее всего, Джайлз Дент и Энн Хоукинс. Они явно жили здесь, и женщина была беременна — на последних месяцах. Она пела. — Кэл рассказал все, что видел.

Слушая его, Куин продолжала массировать ему плечи.

—Получается, они знали о его приближении и, судя по твоим словам, мужчина отправлял куда-то женщину. «Не смерть». Интересно... Этим стоит заняться поподробнее. А сейчас, похоже, тебе пора уходить отсюда. И мне тоже.

Она села на землю, шумно выдохнула, затем сделала глубокий вдох.

—Пока ты, если можно так выразиться, отсутствовал, оно вернулось.

—Боже правый. — Кэл хотел вскочить, но Куин схватила его за руку.

—Уже исчезло. Давай посидим тут. Нам обоим нужно прийти в себя. Я услышала вой и обернулась. Ты отключился, и я подавила инстинктивное желание броситься к тебе и привести в чувство, боялась, что ты утянешь меня за собой.

—И мы оба окажемся беззащитными, — с горечью заключил он.

—А теперь мистер Ответственность винит себя в том, что не заметил его приближения, не сбросил с себя волшебные чары и не защитил девушку.

Несмотря на головную боль, взгляд его был холодным и жестким.

—Примерно так.

—Я оценила, хотя это немного раздражает. У меня был мой швейцарский армейский нож, очень удобный, хотя и не такой, как у Джима Боуи [16] ; в нем есть великолепный штопор и пинцет — не знаешь, когда они могут понадобиться.

—Это храбрость? Ты храбрая?

16

Американский авантюрист, герой Мексиканской революции.

—Просто болтаю, чтобы успокоиться. Уже почти в норме. Оно просто бродило вокруг и пугало меня: «Я тебя проглочу, моя сладкая, вместе с этой большой ленивой собакой». Гремело, выло, рычало. Но не показывалось. Затем исчезло, и ты вернулся.

—Сколько это продолжалось?

—Не знаю. Думаю, пару минут, хотя казалось, что дольше. В любом случае мне очень хочется поскорее убраться отсюда. Надеюсь, ты в состоянии идти — несмотря на всю свою силу и выносливость, тащить тебя на закорках я не смогу.

—В состоянии.

—Вот и хорошо. Идем отсюда, а когда вернемся к цивилизации, ты, Хоукинс, угостишь меня выпивкой.

Они взяли рюкзаки, и Кэл свистом разбудил Лэмпа. Всю обратную дорогу Кэл размышлял, почему он не рассказал Куин о гелиотропе — трех камнях, хранившихся у него, Фокса и Гейджа. Теперь он знал, что три осколка составляли амулет, который носил Джайлз Дент, живший в хижине у Языческого камня.

Пока Кэл и Куин выбирались из леса, Лейла бесцельно бродила по улицам города. Необычное ощущение — идти туда, куда глаза глядят. В Нью-Йорке у нее всегда была цель, конкретное дело или несколько дел, с которыми требовалось справиться к определенному часу.