Бремя страстей

Легкая улыбка тронула губы Брига.

— В определенной степени.

Сердце ее не унималось, она заметила, что на руках у него растут черные волоски, на подбородке пробивается борода; его дерзкие Манеры и пугали, и восхищали ее.

Бриг медленно стал приближаться к ней, и Кэссиди решила, что он хочет ее поцеловать. Мгновение затянулось и показалось вечно­стью, но, как и в прошлый раз, он осторожно взял в пальцы цепочку, висевшую у нее на шее. Медалька, лежавшая между грудей, опа­лила ей кожу.

— Ты постоянно носишь эту цепочку?

Она кивнула.

— Почему?

— Я… не знаю.

— Это какое-то обязательство перед цер­ковью? Или кто-нибудь из мальчишек пода­рил.

— Никакие мальчишки мне ее не дарили!

Он опустил руку, посмотрел в сторону и вздохнул.

— Я пошел за тобой, чтобы извиниться,— признался он.— Я немного погорячился тогда.

— Пустяки…

— Нет. Позволь мне сказать. Гм… Ты за­стала меня, так сказать, врасплох. Я отвлекся, а конь почуял это и сбросил.

— Но ведь это я виновата, что отвлекла тебя.— Ей показалось, что воздух вокруг нее сгущается, и она отступила немного назад.

— Я не должен был этого допустить.

Бриг смотрел в выемку на ее груди, где неудержимо билось сердце. Какое-то время ти­шину нарушало только журчание воды. Она чувствовала всем своим существом, что он хо­чет поцеловать ее. Вот почему он сжимает кулаки — он не может совладать с собой.

— Я пойду…

— Нет,— вырвалось у нее, и она тут же покраснела.— Я…

В такт сердцебиению у него задергалась щека. Их взгляды столкнулись, и она без слов поняла, что и он ощущает напряженное иссу­шающее ожидание, зависшее в воздухе между ними. Она нервно облизала губы. У него вы­рвался тяжелый вздох и, когда он заговорил, голос его звучал бесстрастно и отрешенно.

— Лучше для нас обоих, если ты будешь держаться подальше от меня и жеребца.

— Мне нравится быть рядом с тобой,— призналась она, и он крепко зажмурил глаза, словно пытаясь стереть ее образ.

— Слушай, не надо, Кэсс. Оставь меня в покое. — Когда он открыл глаза, то был почти спокоен, напряжение покинуло его. — Поверь мне, девочка, всем станет намного лег­че, если ты будешь держаться в стороне.

— Расскажи, как тебе работается на самого богатого в округе человека? — Чейз достал из холодильника бутылку пива и предложил Бригу. Волосы и рабочая рубашка Чейза были усыпаны древесными опилками.

— Сам расскажи,— огрызнулся Бриг, со­вершенно раскисший от невыносимой жары в вагончике. Вентилятор громко гудел в на­прасной попытке разогнать изнуряющую духо­ту. Бриг вытер со лба пот и обтер руку о ру­башку, но жар шел у него изнутри, словно напоминание о дочерях Бьюкенена; от этих мыслей в голове у него все путалось.— Ты ведь тоже работаешь на него.

— Как и большинство жителей города.— Чейз выставил на стол две бутылки, открыл обе и быстро отпил добрую половину из сво­ей.— Но у тебя преимущество, ты имеешь возможность видеть, как они живут, чем зани­маются…

— У меня много работы.— Бриг сделал большой глоток.— И ничего интересного там не происходит.

— Разве? Неинтересно, это когда перета­скиваешь бревна, пока рукавицы не протрутся и ноги в кровь не собьешь.

Чейз откинул со лба черные волосы и вы­жидающе уставился на брата такими же, как у него, голубыми глазами. Ошибиться в их родстве было трудно, настолько они были по­хожи — одинаковый рост и телосложение, у обоих темные волосы и почти синие глаза необычного оттенка. Единственное различие в их внешности — у Чейза более тонкие черты лица. Бриг всегда обвинял Чейза, что он кра­савчик, обычно Чейз выходил из себя, начина­лись драки, из которых, по крайней мере, четы­ре года назад, он шутя выходил победителем. Позднее они поменялись ролями и вскоре пере­стали срывать злость друг на друге, во всяком случае, физически.

— Ладно,— сказал Чейз, оседлав стул и криво ухмыляясь.— Расскажи о доме и ма­шинах, о дочках. Тебе они нравятся, не так ли, Бриг?

— Девчонки, избалованные цыпочки!

— И совсем тебя не интересуют?— спро­сил Чейз, облокачиваясь о стол.

— Нет.

— Черт возьми! — Он снова глотнул пива, не сводя с младшего брата внимательного взгляда. — Был я как-то у них в доме, когда старик позвал меня подписать документы на ссуду, я хорошенько пригляделся к тому, что у него есть, и решил, что побывал в раю. Я придумаю способ, как заполучить все это в один прекрасный день — и особняк с видом на горы, и еще один в Портленде, и даже, глядишь, дом на взморье. Куплю самолет, вложу капитал в лес, в карьерные разработки, в лесопилку. А сам буду только платить нало­ги и учиться целовать задницы нужным людям. В конце концов я займу место старика Рекса и буду одним из тех, кто начинал свой путь с беспроцентных ссуд, а потом стал самым богатым мерзавцем в округе. И мне не придется больше никому кланяться!

Это была больная тема. В свое время Чейз отказался, чтобы ему оплатили учебу в коллед­же. Но деваться ему было некуда, а Рекс Бьюкенен в очередной раз продемонстрировал свое исключительно великодушное отношение к се­мейству Маккензи, предложив им ссуду.

— Да уж, старик знает, как надо жить. И про дочек не скажешь, что глаза б на них не глядели, а?

Бриг хотел было сказать, что и не рассмот­рел их толком, но Чейз обвинил бы его в яв­ном вранье.

— А знаешь, это неплохая идея — женить­ся на одной из девиц и получить в наследство часть поместья Бьюкенена.

— Помнится, ты говорил, что лучше дер­жаться от них подальше. Кэссиди несовершен­нолетняя.

— Ну и что, с годами это пройдет. Есть еще Энджи. Черт возьми, о ней и помыслить страшно. Думаю, она достаточно взрослая и прекрасно знает, что ей надо.

Бригу не нравилось направление, которое приняли мысли брата.

— А как насчет Деррика? — спросил он, но не потому, что его это заботило. Он вообще не думал о сыне Рекса. — Довольно противный тип, не думаю, что он с пониманием отнесется к твоему вторжению в семейный бизнес.

— А что он из себя представляет? Ну, ро­дился с серебряной ложкой между великолеп­ных вставных челюстей, так это еще не значит, что старик все завещает ему. К тому же я более ловкий, чем он.

— Но он Бьюкенен.

Чейз не согласился с точкой зрения Брига.

— Девочки все равно получат свою долю. Старик Рекс всегда старается платить справед­ливо, хотя бы только для того, чтобы выгля­деть порядочным. Он непременно позаботится о своих дочках и зятьях.

— Я смотрю, ты уже все продумал,— Бриг не скрывал своего раздражения.

— А почему бы и нет, черт возьми! — Улыбнувшись, Чейз глотнул из бутылки и с ви­дом прокурора ткнул пальцем в сторону бра­та.— Весь фокус в том, чтобы уважительно обращаться с этими девицами. Черт бы меня побрал, если это не единственный способ запо­лучить что-нибудь в этом мире.

— Ради денег ты готов лизать зад кому угодно!

Лицо Чейза окаменело.

— Я реалист, Бриг. Я буду делать то, что потребуется. Тебе бы тоже неплохо этому по­учиться.

— Меня подобная перспектива не привле­кает,— произнес Бриг, а мысленно представил Кэссиди. Да, такую можно уважать. Энджи совсем другая.— Я не разеваю рот на чужие деньги. Да и напрасно все это, поверь мне, ты только обрекаешь себя на позор. Деррик Бьюкенен не позволит тебе урвать и десяти центов из того, что считает своим.— Он уставился в крошечное оконце над раковиной. — Хватит, прекратим этот дурацкий разговор. Нам обо­им ничего не остается, как только работать на этого человека.